— Удивительно… — задумчиво произносит Мастер, поглаживая своего пса за ухом.

— Что удивительного? — не унимается Рейчел, становясь наглее.

Женщины… даже такие прожжённые стервы, как Рейч, на эмоциях выходят из-под контроля. Дура ты, Раиса. Не нужно злить Мастера и показывать свою уязвимость.

— Удивительно, как люди быстро начинают переходить черту дозволенного, — холодно и низко произносит Мастер, выходя из себя. Пёс начинает визжать, поджимая уши, потому что Мастер сжимает его холку со всей силы.

И наша Королева тоже, как побитая кошка, вжимает голову, затыкаясь, пряча свой страх за большими глотками вина.

Мастер прикрывает глаза и медленно выдыхает, отпуская пса, продолжая его подкармливать мясом. Кнут и пряник — самый рабочий трюк Эдема.

— Тебе, моя Королева, пока нет равных. Птичке до твоего уровня ещё порхать и порхать, и неизвестно, долетит ли она или обломает крылья, — уже спокойно изрекает Мастер, вытирая руки белоснежной салфеткой. Мы встречаемся глазами. Тяжёлый взгляд Мастера давит на меня своей серой ртутной кислотой, прожигая насквозь. Говорит он про Птичку, но посыл адресован и мне. Не страшно, потому что все чувства во мне давно атрофированы. Спокойно выдерживаю его предупреждающий взгляд, пока Мастер сам не отвлекается на Рейч. — А ты не смей кусать мою Птичку. Лучше подготовь её к очередной встрече со мной. Сделай, как я люблю. Завтра, после ужина, приведешь её в белую комнату.

— Хорошо, а можно мне поучаствовать? Я могу помочь, — уже игриво тянет Королева, делая вид, что её не задевает новая фаворитка Мастера. Ей хочется контролировать их связь, чтобы потом знать, как и в какой момент подрезать крылья Птичке. Она проделывала это уже не раз. Не всех своих Птичек губил сам Мастер. На счету Рейч тоже есть жертвы «любви» Мастера.

И ублюдок знает об этом. Такая у них извращённая игра.

— Не так скоро, дорогая моя, пока я сам. Может, позже, когда девочка будет готова.

— Хорошо. Белое или голубое? — интересуется цветом платья для Птички.

— Голубое, для белого ещё рано, — выдыхает Мастер, снова переводя взгляд на экран, где Птичку берёт за руку Техник и выводит из столовой. — Мясо стынет, дорогие мои, вкусите его, пока свежее, — призывает нас, начиная резать свой стейк на мелкие кусочки. — И давайте подведём итоги за этим прекрасным ужином, — его голос начинает звенеть предвкушением. — Помянем Пикси, — поднимает свой бокал вина, салютуя нам. — Она была яркой. Жаль, что так быстро сгорела.

Киваю, отпивая приторного алкоголя, от которого меня тошнит.

— Я бы не стал сожалеть, — произношу, включаясь в беседу. По факту, мне плевать на Пикси — рано или поздно, как и всех игроков, её бы все равно ждал печальный исход. Но мне нужно казаться заинтересованным в игре. Иначе переиграть Мастера у меня не получится. — Её вспыльчивый темперамент рано или поздно привёл бы к исходу, — снова салютую Мастеру, отпивая ещё вина. — Она была слишком громкой скрипкой.

— Ты как всегда прав, Тень. Тогда перейдём к действующим игрокам, — Мастер снова берёт пульт и наводит фокус на Майора, который отжимается от пола в своей комнате. — Старый добрый солдат до мозга костей. Дисциплинирован, умен, опасен. Не позволяет эмоциям взять верх и будет бороться до конца. Ему, своего рода, тоже азартно себя испытывать. Хороший игрок, я вижу его с тобой в финале, — снова салютует мне бокалом. — Публика его любит, ставки на него близятся по коэффициентам к твоим.

Киваю, плевать. Хоть ставьте меня с самим чёртом. Проиграть я давно не боюсь — это и есть залог моего успеха. Когда не боишься умереть, играть в разы легче. Страх — самый главный и коварный соперник.

— А мне кажется, этому солдату не хватает перчинки, — снова влезает Королева. — Он пока держится на выдержке, силе и той истории с побегом, — фыркает она.

— Так добавь перчинки, разрешаю играть. Всё для тебя, моя Королева, — чокается с ней бокалом.

— Спасибо, Мастер, вы, как всегда, щедрый, — ловит его ладонь, целуя. А Мастер поглаживает её щёку, как зверюшку.

— В следующих фазах… — продолжает рассуждать Мастер. — Если, конечно, ничего не изменится и нас никто не удивит, должен выбыть Техник и Доктор. Птичку я выведу из игры сам. Она пока будет набираться сил и отращивать зубки. Итого в финале сыграют четверо: моя Королева, Тень, Майор и наш Ангел.

— Да боже, — морщится Рейч. — Зачем вам эта амёба? Ну серьёзно… — надувает губы. — Да она и не дойдёт до финала, умрёт от страха уже в зеркальной комнате.

— Не умрёт, — как можно сдержанней произношу. — Я доведу её до финала.

— Зачем? — не унимается Рейчел.

— Затем, что публике нужна драма, романтика, в конце концов. Мои правила — мои прихоти, — отрезает Мастер. И это замечательно, что пока все будут полагать, что Ангел — прихоть Мастера. — Это хороший ход, Королева. Не ломай нашу концепцию. Публике нужно не только зрелище, но и чистые эмоции, Ангел их хорошо выдаёт. Ты уж постарайся ещё больше её раскачать, — обращается ко мне. — Влюби нашего Ангела в себя. Представляешь, как будет лирично и красиво выглядеть падение Ангела в конце. Какая будет драма, — словно сумасшедший режиссёр, вещает Мастер.

— Всё будет. Я в процессе, — цинично киваю.

Да, таков был план изначально. До момента, пока я не понял, что девочка с синими глазами действительно чиста и является реальной невинной жертвой обстоятельств. И я захлебнулся флешбеками из прошлого, и с каждым разом меня триггерит мой Ангел всё больше и больше.

Радует только то, что у меня есть ещё время до финала. Я не могу никак допустить невинную жертву. Меня ломает прошлое, и ещё одной жертвы я не допущу. А значит, дамы и господа, ставки растут и нужно включаться в борьбу против Эдема уже сейчас.

Мастер начинает есть своё мясо, но снова смотрит на меня, словно считывая слабые точки.

— Не правда ли, этот сезон будет необычным? — спрашивает у меня Мастер, пытаясь продавить и выжать эмоцию. Но я лишь с циничной ухмылкой киваю.

— Как пожелаешь. Одной жертвой больше, одной меньше, — безразлично пожимаю плечами, откусывая кусок мяса.

А внутри отчего-то кипит. Этот ублюдочный извращенец, сто процентов, недоговаривает, не раскрывая нам все карты. И кто его знает, каков сценарий будет в финале. Хочется стиснуть зубы и зарычать. Но заставляю свою челюсть расслабиться, показывая безразличие.

Ужин продолжается дальше, мы обсуждаем природу и философию страха, говоря ни о чём. Больше слушая сумасшедшие, но до ужаса верные доводы Мастера. Он основатель Эдема и изучил людскую природу с некрасивой изнанки, как никто другой.

Но Мастер