– Только он использовал для этих переводов другие банки.

История становилась все занимательнее.

– Кликер был жутким педантом, – продолжила я. – Он записывал все, чтобы Макс мог проверить. Прямо как репортер: пишет статью, а редактор потом ее одобряет. – Меня удивляло, насколько точно я помню детали. – Это была мера предосторожности… На случай, если с бухгалтером что-то произойдет… Ну, например, на него упадет валун.

Я рассмеялась, потому что в памяти всплыл койот Вайли из мультика.

– Что смешного? – Бастьян был снова сбит с толку. – Можешь хоть секунду побыть серьезной? Откуда ты все это знаешь?

– Подслушивала, так и узнала, – ответила я, умолчав о том, где при этом находилась. – Мне захотелось выяснить, что в тех записях и где их прячут. Сейфа в доме не имелось. Макс даже ящики своего стола не запирал. А Кликер ни за что не унес бы документы домой. У него был дар запоминать цифры – какие угодно: счета, суммы, курсы валют, даты, номера телефонов. В то утро после их встречи я велела Балисто проследить за Кликером.

– Так просто? Ты приказала собаке следить за бухгалтером Макса? – спросил Бастьян со скепсисом в голосе, будто вся история казалась ему слишком маловероятной. – Разве это возможно?

Это была одна из секретных команд, которым я научила Балисто. Услышав «Mensch folgen. Следуй за человеком», он крался за кем-то, запоминая маршрут, чтобы потом показать его мне. Мы отрабатывали этот трюк с Чарли, когда он только начал ходить. Для нас троих это было обычной игрой вроде пряток.

Бастьян выглядел так, будто оказался на перекрестке, где не работает ни один светофор. Пора мне было закончить начатое – и побыстрее.

– Я поняла, где спрятаны записи, вернулась туда в тот же день и все переписала. Названия банков и номера счетов. Они все в моем дневнике.

– Что? – спросил он растерянно, словно начал терять нить происходящего.

Может, я говорила слишком быстро. А может, время было уже слишком позднее для игры в Шерлока.

– Я записала счета, с которых Макс платил людям.

Я ожидала, что, произнеся это вслух, почувствую хоть какое-то облегчение, но ничего не произошло.

Бастьян покачал головой, давая понять, что, по его мнению, память меня подвела.

– Твои зеленые глаза заставят меня поверить любому твоему слову. Но только не этому. Невозможно было такое провернуть. Да и зачем?

– В то время это казалось хорошей идеей, – процитировала я Стива Маккуина из «Великолепной семерки», с трудом сдерживая смех.

А какой другой ответ его бы устроил?

– Повтори еще раз.

Бастьян, как и большинство людей, при столкновении с чем-то невероятным предпочитал просто не верить.

– Ничего невозможного. Это случилось почти тридцать лет назад. Тогда люди ходили в банки и подписывали чеки вручную. Переводы делались лично, иногда по телефону. Никаких электронных данных. Ты же помнишь, что такое факс? – Он кивнул, догоняя ход моих мыслей. – Речь о времени, когда разваливалась Югославия. Шли войны. А война – это идеальная почва для организованной преступности. – Я не ожидала, что придется столько всего объяснять. – Макс тогда проводил кучу сделок, которые не имели ничего общего с торговлей кокаином. Многие стремились к личной наживе, и я говорю не про обычных мелких преступников.

– Кого ты имеешь в виду?

Он хотел знать имена. Не дождется. Пусть выясняет сам.

Сколько Макс заработал в самые прибыльные годы – чистая математика. Производство кокаина – дешевый процесс, а чем ближе ты к источнику, тем дешевле товар. Именно эта колоссальная наценка позволила Максу выстроить свои компании и накопить состояние. Я даже не пыталась пересчитать эти доллары. К тому же тогда все шло налом. Перевозить наличные легко, если знаешь как. А удвоить – еще проще, если знаешь, куда вложить.

«Войну ведут не ради победы, а для того, чтобы воевать вечно», – сказал Джордж Оруэлл[14]. Но сколько бы ни длилась война, для нее необходимо оружие. Один из способов его получить – намеренный вывод из легального оборота в нелегальный. Макс называл это инвестиционной возможностью. За красивыми словами скрывалась банальная торговля оружием. Макс ничего не покупал и не продавал напрямую, он вел переговоры и устраивал сделки. Брал комиссию. А потом гонял по кругу десять-двадцать миллионов, приобретая активы и открывая новые компании.

Если кто-то хотел поучаствовать и вложить деньги вместе с Максом – тот был только рад. Чем больше желающих, тем лучше. Отделить грязные деньги от легальных в любом банке было сложно. Зато проследить путь этих денег до конечного получателя, наоборот, легко. Достаточно было иметь доступ к счетам.

Бастьян выглядел взвинченным. Спросил, курю ли я до сих пор и можно ли взять у меня сигарету, а потом усмехнулся, увидев, какие они тонкие. Казалось, ему было тесно в моей квартире, небольшое пространство сковывало его мысли.

Он взял дневник со стола и сказал:

– Покажи.

Я перелистывала страницы в поисках нужных – с названиями и картинками городов, в которых побывала. Нашла страницу с описанием Цюриха. Раньше я вырезала изображения городов из открыток или журналов и вклеивала в блокнот. Записывала, где гуляла, что ела или покупала. В центре той самой страницы красовалась фотография заката над Цюрихским озером.

– Ты будешь смеяться, но вот взгляни. Здесь по-английски написано «цукини + кесадилья с курицей + брауни». – Я указала пальцем. – Ниже идут какие-то цифры, видишь?

Бастьян нетерпеливо кивнул. Ему было не до смеха.

– Посмотри на первые буквы каждого слова: «z», «c», «b». Аббревиатура банка. ZCB – Цюрихский кантональный банк.

Я пролистала дальше, чтобы показать другой пример. Бастьян прищурился. Ему не хватало очков, но он был слишком взволнован и даже не взял их со стопки книг.

– Вот Сент-Хелиер на острове Джерси. Посмотри, что я ела на обед. «Салат „цезарь“ + картошка фри + клубника», – прочитала я вслух. – Первые буквы английских слов складываются в CFS. «Куттс. Финансовые услуги».

Еще одну запись Бастьян решил расшифровать самостоятельно – хотел убедиться, что правильно понял. Я открыла страницу с городом Сент-Питер-Порт и фотографией восьмивекового замка.

– Вот. Здесь написано «начос + салат „уолдорф“ + бургер»… – Я замолчала, чтобы он продолжил.

– NWB. Еще один банк? – Он в замешательстве поднял глаза.

Я кивнула:

– Угадаешь название?

– Национальный Вестминстерский банк. Гернси.

Мы действовали как одна команда.

– Один из Нормандских островов. Все банки офшорные, – подытожил Бастьян.

– Именно. – Я не хотела останавливаться, должна была показать ему остальное. – А теперь посмотри сюда – внизу каждой страницы