Над головой ночной ветер качает ветви, и блики лунного света, будто лесные духи, завороженные темнотой, ветром и историей, скачут по ним.

– Они были больше чем просто сироты или беспризорники, все эти маленькие жители лагеря Лесной приют – такое имя дала этому убежищу Олли, избранная уполномоченным по именам. Осенью дети собирались, покинув временный приют, подняться высоко в горы, к маленькой хижине, построенной отцом Олли в прекрасной долине. Собирались там построить новый дом с церковью и школой и назвать его Город хранителей леса. Это была мечта. Прекрасная мечта. Дети верили в нее, как могут верить только мечтатели, только дети. Это ведь звучит так чарующе, верно?

Старуха глядит в огонь. Он завораживает ее, а облик рассказчицы – нас.

– Но пусть сказочное название вас не обманывает. Дети, отринутые миром, живут нелегкой жизнью. Желудки их часто пустуют. Чем дольше существовал Лесной приют, тем меньше становилось вокруг хвороста и даров леса. Младшим приходилось с каждым днем уходить все дальше в поисках съестного и дров для костра. Но дети есть дети, и они даже труд превратили в игру и, разделившись на команды, спорили, кто принесет более богатую добычу. Часто выбивались из сил, перетаскивая вязанки с хворостом на многие мили на усталых ногах.

Я смотрю в лес, представляя себе детей, которые одни борются за выживание в этих местах со всеми их опасностями.

– Но есть одна вечная истина… и вам, молодым, лучше запомнить ее, даже если больше не запомните ничего из моих слов. – Рассказчица по очереди смотрит нам в глаза. – Ваша ноша нередко становится вашим спасением. Только по этой причине, из-за необычайно тяжелого груза хвороста, две девочки с чердака, Олли и Несса, не разлучились в тот вечер, когда был уничтожен Лесной приют. В тот день Несса возвращалась домой с маленьким Кои. Оба они брели по дороге, согнувшись под грузом вязанок, когда услышали ржание коней, собачий лай и крики. Взрослые люди приехали, чтобы захватить и увезти беспризорников. Несса и Кои забрались под упавшее дерево и спрятались в листьях. Просидели там всю ночь, опасаясь выйти. Утром услышали, как Олли зовет их… Только лагерь Лесной приют больше не существовал. Все их труды были уничтожены. Все мечты – разрушены. Но времени оплакивать их не было. Сироты быстро понимают, что слезами горю не поможешь.

Она дрожит, кутаясь в одеяло.

– Олли, Несса и маленький Кои собрали все, что нашли: перевернутый горшок, деревянную ложку, вырезанную Дьюи, дорожную палку, немного рыболовных крючков и спичек – и пустились на север через горы куда глаза глядят. «Подальше отсюда, – сказала малышам Олли. – Подальше от Уайндинг-Стейр, туда, где охотники нас никогда не найдут».

Становится тихо, и мы сидим, замерев и глядя на противостояние ночи и светлячков, темноты и света. Я вспоминаю о скелетах в пещере и понимаю, что альтернатива Лесному приюту была куда хуже. Человек-дьявол из баек Мирны Уомблс существовал. И странствовал в этих местах во множестве обличий. Я представляю себе Чарли, одного во всем мире. Сердце обливается кровью.

– Они ушли далеко, – объясняет старуха. – Но пешком, без необходимых вещей это тяжело. В лесу жили тем, что удавалось найти. На фермах, в поселках просили милостыню. Чем дальше они уходили, тем оборваннее становились. И чем оборваннее они становились, тем меньше людей соглашались им помогать. Чем меньше людей соглашались им помогать, тем оборваннее они становились. Чем оборваннее они становились, тем холоднее им было, потому что погода начала меняться.

Рядом со мной Кертис сидит, положив локти на колени и наклонившись вперед. Покосившись на него, я вижу, что он уставился в землю. Мир, который мы покинули всего несколько часов назад, кажется таким далеким. Мне безумно хочется взять этих троих детей за руки и сказать: «Теперь вы в безопасности».

– Разве никогда не получается так, что жизнь может совершить полный оборот? – Старуха снова смотрит на меня, и мы встречаемся взглядами. – Что все вещи, все люди ходят по кругу, сами того не подозревая?

Выражение ее лица становится сочувственным, словно ей кажется необходимым извиниться за ту печаль, которую навевает на меня ее повествование. «Тише, – словно говорит она. – Слушай дальше».

– Той зимой 1909 года мисс Кейт Барнард получила сообщение о беспризорных детях, живущих в пустом дереве и выпрашивающих еду на ближайших фермах. Она решила увидеть все лично и обнаружила их спящими, прижавшись друг к другу, чтобы согреться холодным ноябрьским днем. Дети задрожали, когда она дотронулась до них, и так испугались, что мисс Кейт решила, будто они немые, когда спросила, кто они.

«Мальчика зовут Кои, – наконец отважилась ответить старшая из девочек. – Эта девочка – Несса Раск, а я… Я – Хейзел Раск».

– Значит, Олли продолжала использовать имя Хейзел? – Мое сознание снова обретает ясность.

Старуха сухо улыбается.

– Конечно, Несса знала, что это неправда. Что Олли – не Хейзел, но никогда бы об этом не сказала. Олли однажды спасла Нессу, а теперь Несса могла уберечь Олли от возвращения в тот плохой дом. Они, Олли и Несса, во всех отношениях стали сестрами. Взмолились, чтобы Кои воссоединили с его сестрами. Мисс Кейт была почтенной женщиной с добрым сердцем и в том, 1909-м году обладала большой властью. С помощью миссис Грубе Тулу и Пинти удалось отыскать. Вместе с Кои, Нессой и Олли девочек вместе с группой детей-сирот из племени чероки, которых мисс Кейт взяла под свое крыло, перевели в приют «Уитакер» в Прайоре. Там дети очертили круг нового племени. Миссис Грубе два раза в год приезжала на поезде из округа Пушматаха, чтобы убедиться, что о них хорошо заботятся.

Старуха тихо смеется, словно в этой части истории скрыто намного больше, чем она рассказала, но пока решила об этом умолчать.

– Временами они видели и мисс Кейт, которая появлялась, чтобы проверить учреждения или собрать информацию о детях и их правах на владение землей. Ее департамент благотворительных и исправительных учреждений начал преследовать дельцов и опекунов, а заодно адвокатов и судей по делам об опеке, которые им помогали. У некоторых оказалось больше сотни назначенных судом опекунств. Многие дети исчезли, были помещены в приюты, изгнаны в леса… убиты. Некоторых похищали, едва они достигали совершеннолетия, принуждали к браку или пичкали алкоголем и аптечными препаратами, держа в плену до тех пор, пока не вынуждали отписать все свое имущество.