– Она ведь из Оксфорда. Мисс Де Уитт из Оксфорда выпустилась.

– Кто? – не поняла Эдит.

Взгляд ее упал на фоторамку с незнакомыми людьми, появившуюся на столе дяди, и она вспомнила молодую женщину с медовыми волосами, которая разбирала свои вещи этим утром.

– У нас новая учительница?

Помедлив, мистер Морелл кивнул. В черной водолазке, оттеняющей смуглую кожу и подчеркивающей стройную фигуру, он казался моложе своих лет и каким-то… несчастным. Опустошенным. Подчиняясь внутреннему порыву, Эдит опустила ладонь на его мягкую макушку.

– Ну и пусть. Никто ведь не собирается тебя увольнять. Она просто снимет нагрузку.

Невесело усмехнувшись, дядя отнял ладони от припухших глаз, отодвинул ящик стола и достал бутылочку рома с красным стикером «конфисковано 24.12.1993», как Эдит и думала. Прямо в канун Рождества – несчастные школьники.

– Это сейчас она снимет нагрузку, – убежденно произнес мистер Морелл, выдергивая пробку. – А потом… Она ведь Оксфорд окончила, Дита, – отчаянно повторил он, запинаясь. – Это сейчас ей отдали половину стола… половину часов… А потом… пф-ф!

Он вылил остатки пузырька в стакан и покачал его в пальцах, любуясь, как плещется золотистая жидкость.

– Тебе уже хватит! – умоляюще шепнула Эдит, но мистер Морелл с уверенностью помотал головой и залпом допил ром.

Его лицо скривилось, но всего на долю секунды, гримаса отвращения быстро разгладилась.

– Они не будут держать двух историков древности в школе на три сотни учеников. К концу семестра никто не станет смотреть, сколько я здесь проработал. Одна – выпускница Оксфорда, другой – нет. Как ты думаешь, у кого больше шансов остаться?

– Ты ведь еще и декан.

– Номинально, – возразил он. – Декан… Когда на кого-то нужно спихнуть отчеты, конечно, я декан. В остальное же время мисс Кэдоган даже не помнит, что я просил не называть себя по имени.

Дяде не нравилось имя «Майкл», так его называл только его покойный отец-англичанин. Мама Эдит обычно называла брата Масаки.

– Может, мисс Де Уитт не захочет оставаться в школе, – предположила Эдит.

Но тут же пожалела. Прозвучало это так, будто должность учителя истории Древнего мира в колледже Святой Анны – невесть какая работенка.

Но мистер Морелл, казалось, ничего не заметил. Он с задумчивым видом перекатывал ребристый стакан между пальцами, погруженный в свои мысли. Как бы Эдит его ни утешала, это не подействует. Он убедил себя, что ему вот-вот грозит увольнение, и разуверить его теперь смогло бы только подписанное директором продление контракта.

– Так ты не видел Лиму? – осторожно повторила она, и дядя уныло покачал головой:

– Нет.

– Ладно. – Эдит сделала паузу, но он не отреагировал. – Тогда я пойду.

Это привлекло его внимание. Мистер Морелл вскинул на нее помутневший взгляд.

– Надеюсь, ты не собираешься искать ее по кампусу? Одна ночью?

– Что со мной может случиться? Мы же в школе, – позабавленная, ответила она его словами, но дядя, не заметив этого, сузил глаза. – Я иду спать… Просто… узнать хотела.

Он смерил ее подозрительным взглядом, который часто появляется у нетрезвых людей – таким, будто ему приходится ставить под сомнение существование целого мира. В темноте его черная водолазка сливалась со стеной, и казалось, что в воздухе сама по себе покачивается голова.

– Честно? – невнятно переспросил он, и Эдит кивнула.

– Честно. А ты когда пойдешь спать?

Дядя сжал переносицу так сильно, что вдавил пальцы в глазницы.

– Скоро. Сейчас пойду. Спокойной ночи, Дита.

Эдит пожелала дяде доброй ночи и спешно выскользнула из учительской, пока он не успел передумать. Ей почти хотелось, чтобы он случайно заснул в учительской, а наутро был обнаружен мисс Кэдоган и никогда больше не смел напиваться. Из всех людей на свете ему, своему ранимому, добросердечному дяде, Эдит меньше всего была готова прощать слабости. Как иначе она могла на него полагаться?

В темноте Эдит не сразу отыскала дорожку к офису хозяйственных работ и долго потирала глаза, чтобы те привыкли. За общежитиями ей приходилось бывать только во время общей уборки или когда ей поручали отнести в сарай проколотые мячи.

С Монстром она не то чтобы не ладила, но образ жизни у них был совершенно разный. Она предпочитала прогулочный шаг по протоптанным дорожкам, а Монстр обычно тащил ее за собой через кусты и чащу, да еще и с таким задором, что поводок врезался в ладонь и то и дело норовил выскользнуть. Без крайней нужды она предпочитала не заглядывать в собачью будку, но на прогулке по лесу без Монстра было не обойтись – если они заблудятся, пес сможет вывести их обратно к школе. Руководство глядело сквозь пальцы на нарушение комендантского часа, если ты признавался, что выгуливал собаку. Да и в целом Эдит было куда спокойнее разгуливать по Деринг-Вудсу в компании огромной дворняги почти тридцати дюймов в холке, чем без нее.

А вот Хиро обожал Монстра. Заглянув за сарай, Эдит обнаружила его в обнимку с псом. Монстр закинул передние лапы ему на плечи и, повизгивая, вылизывал его щеки, а Хиро со смехом отталкивал ладонью его морду – правда, не слишком-то решительно.

Заметив Эдит, Монстр, скуля и дергая головой, понесся к ней, но будочная цепь удержала его в футе от ее юбки. Вытянув руку, Эдит осторожно погладила пса по голове, пресекая его попытки вылизать ей пальцы.

– Не знал, что ты ему нравишься, – заявил Хиро, стряхивая шерсть с пиджака и форменной толстовки. – Думал, животные и дети инстинктивно тебя избегают.

Эдит щелкнула фонарем, и Монстр, на секунду ослепленный ярким светом, зажмурился и завертел головой.

– А тебя они принимают за своего?

– Ты просто не пробовала улыбаться, Данлоп.

Он защелкнул на ошейнике Монстра поводок, снял карабин цепи, и освободившаяся собака все-таки ткнулась сопящей горячей мордой в юбку Эдит, а затем галопом понеслась по дорожке, ведущей в лес.

Деринг-Вудс, высокий и темный, нависал над ними, как огромная лавина, грозящая поглотить все на своем пути. Листва давно опала, и видно было, как крючковатые ветви сплетаются в редкий свод, в котором то и дело вспархивают ночные птицы.

Эдит поежилась и оглянулась на школу. Ее обычно строгий вид внушал спокойствие. Под защитой стен из плохо выделанного камня, укрытых мхом и плющом, она чувствовала себя в безопасности. Но сейчас это ощущение исчезло. Ей то и дело казалось, что кто-то наблюдает за ней, пялится в спину.

– Данлоп? – позвал ее Хиро, пряча свободную от поводка руку в кармане брюк.

Каждое его слово сопровождало облачко пара, и Эдит запоздало сообразила, что ей следовало сменить школьные туфли