Стараясь не слишком громко стучать каблуками, Эдит прошла вглубь холла. Здесь все было как в женском общежитии, только чуть более старым: коричнево-белая крупная плитка на полу, образующая причудливые геометрические фигуры, сводчатый потолок с витражными святыми в каждой арке, протертые диваны из настоящей кожи, смягчившиеся от старости. Был здесь и телефон-автомат, поставленный рядом с прачечной, из-за чего по вечерам, когда отглаживали белье, из-за шума в трубке почти ничего не было слышно. У противоположной стены Эдит увидела доску объявлений (с нее до сих пор не сняли злополучное расписание спортивных тренировок) и в списке комнат старшеклассников нашла нужную ей: «Экблом-Финнеран В., Уэлч Х. 205».

Избегая взглядов парней, которые в своем общежитии привыкли видеть из женщин разве что матрону, Эдит поднялась на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице и с неохотой перекрестилась, столкнувшись на площадке с деревянным распятием Иисуса Христа. У них на этом же месте стояла статуя Девы Марии. На пути ей повстречалось гораздо больше полуодетых школьников, чем она рассчитывала увидеть, но она предпочла сделать вид, что ей все равно, и скользила по пятиклассникам в одних пижамных штанах отсутствующим взглядом. Хотя, пожалуй, сейчас было самое время пожалеть, что она не носит свой значок старосты – так к ней точно было бы меньше вопросов. Она чувствовала себя по меньшей мере тюремным надзирателем. Выключилась оглушительно игравшая музыка, захлопнулись распахнутые двери. Кто-то в комнате отдыха бросился к проигрывателю заменить кассету, но Эдит успела разглядеть на квадратном экране обнаженную женщину. Сложно поверить, но в той же комнате висело распятие.

Одним своим присутствием Эдит распугала всех бездумно околачивавшихся в коридоре и без лишнего внимания быстро отыскала комнату под номером «205». Близился отбой, и многие уже разошлись по комнатам в ожидании проверки дежурного, но Эдит все равно от души понадеялась, что Винсу взбрело в голову смыться куда-нибудь пораньше. Впрочем, сегодня он обламывал все ее надежды.

Она постучала и затаила дыхание, но никто не ответил. Послышался только громкий удар о дверь, будто кто-то швырнул в нее ботинок. Выждав с десяток секунд, Эдит постучала снова, и на этот раз в ответ раздался раздраженный голос Винса:

– Кто там, черт побери, мнется?

Только он сказал не «мнется», а другое, куда более выразительное словцо, значение которого до Эдит не сразу дошло. Очевидно, в мужском общежитии стучаться было не принято. Эдит прочистила горло.

– Уэлч?

Снова послышался грохот, но на сей раз такой, будто кто-то свалился с кровати. Винс разразился тирадой ругательств, со звоном упал и покатился стакан, заскрипели ножки стула. В проеме появился взъерошенный Хиро в расстегнутой рубашке и уставился на Эдит так, будто она ожившая статуя деревянного Иисуса. Эдит повезло, что она уже успела попрактиковать свой рассеянный равнодушный взгляд. Ей удавалось смотреть на Хиро так, будто он не был наполовину раздет.

– Лима не здесь? – прямо спросила она.

Придерживая дверь одной рукой, другой Хиро запахнул рубашку, будто в попытке спасти свою добродетель.

– Конечно, нет… Не знаю, как ты сюда проникла, Данлоп, но, вообще-то, девушкам строго воспрещен вход. – Он быстро оглянулся на комнату и добавил тише: – И мы с ней расстались, забыла?

– Я просто подумала, что она может быть… – Смутившись, она осеклась. – Понятно. К нам она тоже не возвращалась. Мэтти не видела ее с утра.

– Кто там? – донесся из комнаты голос Винса, и Хиро шире приоткрыл дверь.

– Данлоп.

– Эдит! – весело протянул тот, и скрипнул матрас на пружинах. – Какими судьбами в нашем свинарнике?

– Она ищет Ветивер, – пояснил Хиро и снова повернулся к хмурой Эдит: – Слушай, наверняка она просто хочет побыть одна. Но если ты подождешь, пока я оденусь, я поищу ее с тобой.

Эдит взвесила варианты. Одной бродить по кампусу в поисках Лимы ей не улыбалось. Та недолюбливала ее, а в свете свежего расставания и вовсе могла решить, что Эдит имеет к этому какое-то отношение. Но, с другой стороны, Хиро не был отличной компанией. Однако наступление темноты в Деринг-Вудсе означало реальную темноту. Дорогу ей сможет осветить не каждый фонарь, а о том, какие под лунным светом выползают твари, задумываться не хотелось.

– Ладно, – наконец сдалась она, и Хиро просиял. – Жду две минуты и ухожу.

Он захлопнул дверь, но через нее до Эдит все равно доносились голоса.

Она проверила застежки на туфлях, дернула вверх молнию куртки и стала ждать, оперевшись на балюстраду. Отсюда фигурки людей, передвигающиеся по коричнево-белому кафелю на первом этаже, казались крошечными, словно муравьи.

Скрипнула дверь, и Эдит, щурясь в приглушенном свете желтых от времени плафонов, поднесла часы к глазам.

– Почти пять минут, Уэлч. Ты что, волосы завивал?

– Данлоп? – позвал ее нерешительный голос.

Эдит вскинула голову. Из-за двери с табличкой «204» выглядывал Лео. Его светло-рыжие волосы, тонкие и пушистые, как у ребенка, были прилизаны у висков и одуванчиком топорщились на затылке. На нем был безразмерный бордовый халат с золотой вензельной нашивкой, но из-под него выглядывала уличная одежда – черный свитер с горлом и ворот клетчатой фланелевой рубашки.

– Лео?

– Я кое-что нечаянно подслушал, – признался он, поморгав. – Лима правда до сих пор не вернулась?

– Ага, – вздохнула Эдит, прислоняясь к балюстраде. – Нет идей, куда она подевалась?

Помедлив, Лео покачал головой.

– Понятия не имею… Вот только…

Он решительно выдвинул нижнюю челюсть и всем телом подался вперед.

– Можно мне пойти с вами на ее поиски?

– Дита, я готов! – объявил Хиро, распахивая дверь.

Все его сборы, по-видимому, заключались в том, что он надел под школьный пиджак серую толстовку с капюшоном и пригладил топорщившиеся волосы.

Увидев Лео, он слегка нахмурился.

– Рейтман? А ты куда намылился?

Лео умолк и, теребя пояс от халата, перевел умоляющий взгляд на Эдит, поручая переговоры ей.

– Лео спросил, можно ли ему пойти с нами искать Лиму, – пояснила она Хиро. – Извини, уже довольно поздно, так что мисс Кэдоган разрешила мне взять с собой только одного человека.

Ложь сорвалась с ее губ практически без усилий, Эдит нечасто привирала и поразилась тому, как убедительно прозвучали ее слова.

Подыграв ей, Хиро развел руками, мол, что тут поделать.

– Прости, чувак. Думаю, в любом случае Ветивер сейчас не хочется видеть толпу людей.

Уныло кивнув, Лео бросил на Эдит последний недоверчивый взгляд и скрылся в комнате.

Они с Хиро встретились взглядами, и, не удержавшись, Эдит прыснула. Хиро улыбнулся, вынул из кармана толстовки большой фонарь, пару раз ударил им о ладонь и щелкнул кнопкой. Эдит в глаза ударил яркий белый свет. Она