Вещь та, с какой начнётся,

Весь поиск нужды роковой,

Лежит вдали, у души бедной,

Супруги, брошенной в огонь.

Та – зло и ярость не скрывая,

Вернулась в мир наш из земли.

Но знай, но знай, мой друг, ты несомненный,

Который ищет помощи извне,

Найдёшь ты ту, из снов тех сокровенных,

Получишь то, чего мечтаешь избежать,

Однако встретишь ярость в истинном обличье,

Не то, что ожидал увидеть пред собой.

И не найдешь ты счастья в этом месте,

Лишь зло предстанет пред тобой.

Не жизнь, не счастье с бескорыстьем это,

А лишь осколки от души,

В груди, в груди у Гневной Девы,

Есть только камень, черви и стекло.

Как только женщина завершила чтение по памяти, амулет на пухлой шее загорелся, и гадалка, охая и ахая, принялась его сдирать. Когда у неё получилось, амулет последний раз сверкнул, упал на пол и разбился вдребезги.

— Во какая любовь у матери Хранителя была! — заявила хозяйка дома на колёсах, прикладывая прохладный лист от растения ко лбу. — Чтобы только раз за всё время сына потревожили. Просто волшебно и слёзорасточительно!

Томас поскорее спрятал блокнот с обрывочной записью в карман школьных брюк, чтобы Ба-Суд не заметила.

— Каждой тройке героев позволяется получить три волшебные вещи, которые пригодятся в дальнейшем приключении, — продолжила женщина. — Первый предмет получит Томас Гринбейл, которого я нарекаю лидером!

Полная леди резво вскочила и повернулась к шкафам с вещами, начав что-то яростно искать и повторяя под нос “да куда же он запропастился”.

— А вот и он! — торжественно воскликнула Ба-Суд, бережно хватая с верхней полки вещь, завернутую в серую половую тряпку.

Хозяйка дома положила свёрток перед союзниками, чтобы те увидели, и осторожно раскрыла. Внутри лежал увесистый клинок, с сверкающими камнями белого цвета, расположенными на рукояти. Само лезвие имело неприметный серый оттенок и довольно опасный вид.

— Этот заточенный на предельном Севере клинок называется “Звёздное небо”. Клинок “Звёздное небо” – не просто орудие, а великолепный артефакт, способный пробить, что угодно на свете будь то доспех, толстая чугунная цепь или твёрдый камень. Правда, есть одно “но”, — добавила гадалка, спохватившись. — Использовать клинок можно только раз в пять кругов, таковы правила. Воспользуйтесь им с умом.

Женщина завернула Звёздное небо обратно в тряпку и с торжественным видом передала Гринбейлу. Тот сразу же отправил чудесный подарок судьбы в портфель.

— Второй предмет я вручу неверующей Лорсан. Возможно, девушка поверит, что настоящая предсказательница дарит, а не отнимает последнее.

И дама вновь вернулась к полкам. Теперь женщина встала около различных колб, мешочков и высушенных трав. Странная гадалка взяла несколько жилистых листов из красной банки, напоминающей лягушку, смешала с тонкими синими травинками, положила в деревянную ступку и, капнув чуточку чего-то, возможно, росы, собранной на заре (такая есть), принялась толочь. Измельчив всё перечисленное до состояния порошка, Ба-Суд ссыпала полученное в миниатюрный мешочек, куда добавила щепотку острого перца?! А нет, привиделось. Мешочек она перевязала красивой яркой фиолетовой ленточкой и передала Варди со словами.

— В предстоящем путешествии ты обязательно поймёшь, что спрятано внутри. Используй мой подарок, когда тебе подскажет сердце. Вот и всё.

Лорсан всё так же недоверчиво приняла мешочек и сложила его в дорожную сумку. Мадмуазель пошарила по бесчисленным карманам и наконец вынула свисток размером с её мизинец, бросив заскучавшему Джиму. Тот ловко поймал предмет и поднёс к губам.

— Не здесь! — закричала женщина. — Ты самоубийство массовое решил устроить?!

Логан опустил руки и посмотрел на гадалку, как ни в чем не бывало.

— Ты уже взрослый мальчик, — запричитала она. — Должен понимать, когда что использовать. Повторяю лично для тебя: предметы, данные вам судьбой, следует использовать только тогда, когда подскажет сердце, а не когда захочется их использовать. А теперь я попрошу вас выйти, в гадальной останется лишь Томас.

Лорсан и Джим настороженно посмотрели на Гринбейла, но ничего не сказали, молча поднялись и покинули помещение. Оставшись наедине с Ба-Суд, мальчик почувствовал себя нехорошо.

— Что ж, Томас. Сейчас тебе предстоит понять, что ожидает тебя в ближайшем будущем. Мы не станем терять момент и перейдём к делу.

Женщина встала одной ногой на левое колено и пром-м-мычала.

— Ам-м-м… Медитация, — пояснила она. — Ам-м-м…М-м-м-взиу-уиу-вж-ж-жух-м.

Гадалка опустила подрагивающие веки. Сеанс начался, а вместе с ним и нечто, совсем не поддающееся разуму. Свечи! Огонь, что скучно пожирал особые веревки в воске, махом затух, словно от порыва ветра, хотя никакого ветра не чувствовалось в помине. Ни малейшего дуновения. Чëрный-пречёрный дым взвился в воздух и влетел ровно в ноздри пугающей женщины. А та будто выросла в ширине и росте, стала угрожающе-ужасной.

— Что происходит? — разволновался Томас. — У вас всё в порядке?

Веки Ба-Суд принялись подрагивать, и она забормотала на неизвестном речитативе, который, скорее, напоминал бред сумасшедшего. Вокруг двоицы сгустилась непроглядная тьма, и клубы её попадали в чистую душу смуглой женщины.

— О, это ты… — прохрипела она. Тон хозяйки салона сильно изменился и теперь напоминал каркающее многоголосье — Что же, я здесь ненадолго, буквально на минуту, так что поспешим!

Хозяйка дома вытащила из бокового кармана, того, что снизу сбоку от брюшного, и протянула небольшое зеркальце в серебряной оправе Томасу.

— Возьми же его, о Избранный! — злобно прогрохотала она, вернее, они.

Гринбейл замер в нерешительности. Бывшая счастливая дамочка, поющая приветственные песенки, отнюдь не вызывала какое-либо чувство доверия или привязанности. Тогда Ба-Суд гневно прорычала.

— Посмотри и скажи, что ты видишь. Не спеши, очень важно успеть рассмотреть и быть готовым к тому, что тебе предстоит увидеть.

Томас застыл, с неприязнью уставившись на “новую” Ба-Суд. Гадалка изменилась, и изменения в характере и внешности её не шли на пользу. Гринбейл почувствовал себя в небезопасности, хотя, казалось бы, раньше всё выглядело совсем иначе.

— Возьми зеркало и взгляни! — скомандовала она. — Пока я не сделала это за тебя! Живо!

Мальчишка осторожно ухватился за необходимый, замёрзший по неизвестным причинам предмет, притянул к себе и взглянул на мерную зеркальную гладь.

Ничего подозрительного не происходило, и на Гринбейла смотрел он сам. Молодой мальчик с золотистыми кудрявыми волосами и милыми карими глазами, чистое лицо, не слишком бледное, но не слишком загорелое. Не понятно, почему Ба-Суд заставила Томаса потратить лишнее время. Как говорилось ранее – ничего необычного. Было. Пока лицо шпиона в отставке и одновременно вышедшей из моды