Вернувшись в гостиную, Гринбейл обнаружил, что Джим, с нетерпением ждущий товарища в прихожей, уже надел пальто, джентльменские туфли и прихорашивался перед зеркалом. Однако Том не закончил торжественные сборы.

Он вспомнил великолепную фразу Аделии “Провиант важнее всего”, поэтому Гринбейл подобрался к оставшейся сладкой горе, сложил оставшееся финиковое печенье в найденный холщовый мешок и добавил к ним металлическую бутылку, куда успел налить воду из ворчливого крана. Отвратную некипячёную воду из-под крана местные жители определённо не рекомендовали. Возможно, потому, что некоторые особи в городе загибались после чаепитий (никто, увы, не задумывался о том, что умирали они от длиннющих рук коварных родственников, мечтающих получить роскошное наследство). Бутылка отправилась в боковой кармашек, предназначенный исключительно для бутылок.

— Я готов! — воскликнул Томас, хлопая по плечу Логана.

Тот, не ожидав друга, дёрнулся от испуга, оторвавшись от угольно-чёрных волос и смазливого лица в прозрачной глади.

— Слишком долго! — возмутился он. — Теперь времени у нас намного меньше! — и Джим вместе с Гринбейлом отправились на улицу Терриякки в поисках того, кто сможет им помочь.

Мальчишки вышли из дома. Томас провернул ключом в замочной скважине, и они рванулись на спасение Онфоста. Когда их след буквально простыл, шипение в гостиной так и не прекратилось, потому что исходило оно не из камина, а из радио-граммофона, что Томас позабыл выключить. Всё хуже и тише слышалась грустная мелодия, состоящая из пианинных переливов, а затем и вовсе замолкла. Радио затихло. Если бы кто-то знал, что эта грустная песня – последняя для Онфоста, и если бы кто-то из неравнодушных взрослых был хоть чуточку внимательней, дальнейшие события сложились бы иначе. Музыкальное сердце северного городка перестало биться.

“Ш-ш-ш-ш” — шипел одинокий граммофон в третьем доме на Терриякки.

***

Морозный закатный воздух вперемешку с пылью и мокротой склизкой жабообразной лапой ухватился за лёгкие уставших за тяжелый учебный день ребят и приободрил их. Но всё равно один из мальчишек сонно ковылял (без сомнения, Гринбейл), иногда путаясь в личном комплекте пока что не кривых ног. Возможно, сказывалось раннее пробуждение, ночной кошмар, трудоёмкое выполнение домашнего задания или побег от заговорщиков. А как проходят ваши будние дни? Наверняка, так же обворожительно и (снова буквально) сногшибательно.

— По-моему, мы не обратили внимание на одну проблему, — шепнул Томас, прислонившись к стене здания, расположенного на Площади Свободы.

— Небольшой просчёт, да и только, — отозвался Джим, расположившийся рядом. — Кто мог подумать, что недошварцы и их помощники соберутся на пикник именно здесь?

Около рынка происходила давка. Каждый прохожий считал обязанным увидеть то, что происходило и почему шварцы с улиц Онфоста покинули посты и молчаливо застыли в центре рынка. Творилось что-то пугающее, но вот что именно, из горожан знали только двое. Девять мрачных фигур застыли на месте. Менгель со своим бледным лицом и подбитым глазом оскаливался, являя миру три зияющих дыры среди линии белейших зубов. Толстый и Тонкий следовали примеру их главы, но видно было, что злодеи готовы танцевать под ручку от предстоящего. Женщина с раной над бровью, переодевшаяся в чёрное облегающее платье, корчила рожу окружающим. Ниф, Наф и Нуф с крохотными шляпами и розоватыми щеками горой ограждали Рондалонича от народа, держа трости наготове. Избитого верзилу поддерживал сутулый карлик в одежде в три раза громадней, чем он сам. Терриякки, Шлопс, Недтерринг, Широкая, Узкая, Крайняя, Производственная, Саранди. Жители улиц, как и их смотрители, собрались на Площади в ожидании. Они словно не замечали, что элегантные джентльмены и дама, появившиеся ни свет ни заря у их домов, превратились в коварных, ужасающих антагонистов из какой-нибудь ребяческой сказочки с хорошим концом.

— И что теперь? Как нам попасть на Шлопс? — воскликнул Логан.

— Ничего сложного.

Томас вновь вывернул пальто, надел принизанную коричневую шляпу-поркпай, спрятал лицо, завернув его в шарф, заранее захваченный из родного дома, и вот перед черноволосым товарищем появился неизвестный господин среднего роста.

— Вперёд! — скомандовал Гринбейл.

Стараясь находиться в тени, мальчишки пробирались к улице Шлопс, где проживал Джим. Она находилась рядом с лесом, куда жители Шлопс частенько выходили за грибами и ягодами, некоторые даже охотились на здешних лосей, лис и зайцев. Знайте, если когда-нибудь вы прибудете в Онфост, гуляя по лесу, не забывайте о том, что на природе вы отнюдь не одни. Волки, медведи и миниатюрненькие саблезубые твари там также обитают, не стоит рисковать. Поэтому зайдите в лавку «Снасти и Ружья», расположенную на Недтерринг, и прикупите ружьецо, да возьмите кучу лишних патронов размером с ладонь. В нашем случае “лишнее” – не значит бесполезное. Оглянувшись по сторонам очередной раз, Томас выдохнул – ребята покинули Площадь Свободы. Тогда они начали пытаться остановить окружающих, спешащих друг за другом, дабы спасти их. Они постарались привлечь даму в красной шинели, бегущую в компании двух серых собак.

— Уважаемая, подождите! — понадеялся на удачу Томас. — Вам ни в коем разе нельзя отправляться за людьми! Скоро произойдёт восстание!

— Отцепитесь от меня, бродяги! — взвизгнула она. — Я опаздываю на встречу с бабушкой!

Попробовать спасти взрослых решился и Джим. Он подошёл к парочке – мужчине и девочке. У мужчины над головой виднелся голубоватый раскрытый зонт, хотя никакого дождя или снега не предвиделось.

— Господа, вам срочно нужно уходить отсюда! Очень скоро начнётся восстание, после которого не все останутся в порядке! Шварцы! Они сговорились!

Девочка в голубой шубе взглянула на Логана, как на дурака, и отправилась дальше. Молодой мужчина, выждав, пока его, вероятно, дочь удалится на достаточное расстояние, поднял трость, на которую опирался единственной свободной рукой, и направил её в сторону ребят, зло прошипев.

— С дороги, малолетние глупцы! И без вас разберусь, куда шлёпать моими ногами!

Мальчишки отбежали подальше от странной группки, скоро удаляющейся прочь, и Джим удивлённо пожал плечами, будто говоря: “Чудаки, что с них взять?” Судя по “значительным успехам”, великим героям следовало остановиться – взрослые слишком глупы и недоверчивы, а смысла продолжать – нет. Джим незамедлительно предложил товарищу.

— Не думаю, что нам стоит пытаться, старорослики никогда не послушают тех, кто младше и ниже их самих. Так было, есть и будет всегда. Давай, скорее, расскажем моему отцу о заговорщиках! Пока не поздно.

Том не стал спорить. В его голове кружились слова женщины в красной шинели “я опаздываю на встречу с бабушкой”. А что, если и Аделия сейчас где-то