Ачакунджу сказал:

— Чемпанкунджу — умный человек. Очень умный. Купить лодку и сети он задумал давно. — И закончил: — Да! Попробуем и мы.

Так они решили.

Надо было идти на берег — чинить сети. Накануне сквозь прорванную сеть ушло много рыбы. Когда Ачакунджу пришел на берег, все уже были в сборе. И здесь тоже разговор шел о Чемпанкунджу.

Ачакунджу спросил:

— Или у вас нет своих собственных дел, друзья? Почему вы все разговариваете о чужих делах? Оставьте в покое Чемпанкунджу!

На это возразил Айенкунджу:

— А почему тебе это не нравится?

Ачакунджу спокойно ответил:

— Я не говорил, что мне это не нравится.

Вмешался старый Раменмуппен:

— А разве говорить о делах Чемпанкунджу — не наше право?

— Что за право? — спросил Ачакунджу.

Такой вопрос удивил Раменмуппена, и он сказал:

— Послушай, Ачакунджу! Я не удивился бы, если бы такой вопрос задал кто-нибудь из молодых рыбаков. Но ты — разве ты не старый рыбак?

Ачакунджу не понял, что имеет в виду Раменмуппен. Ведь он сказал всего-навсего, что не следует осуждать других. Что в этом плохого? Почему бы пожилым людям этого не говорить?

И Ачакунджу спросил:

— Что хочет этим сказать Раменмуппен?

А Раменмуппен, постепенно подводя разговор к главному, задал новый вопрос:

— Ачакунджу! Разве нет у морского побережья своих обычаев и законов?

Ачакунджу согласился, что есть. Раменмуппен продолжал допытываться:

— Если это так, то не должен ли законам и обычаям побережья подчиняться также и Чемпанкунджу?

Ачакунджу все еще не понимал, куда клонит Раменмуппен, задавая такой вопрос. Раменмуппен ему объяснил:

— Разве какая-нибудь девушка в возрасте невесты оставалась в наше время не замужем, не говоря уже о прежних временах?

Айенкунджу к этому добавил:

— В прежние времена арейены[4] строго следили за этим.

— Какой порядочный рыбак, — продолжал Раменмуппен, — стал бы покупать себе лодку и сети до того, как выдаст замуж дочь, которая сидит у него дома? И в старое время арейен никогда бы ему этого не позволил. Строго соблюдались тогда нерушимые законы побережья! И теперь тоже не худо бы нашему арейену позаботиться об их соблюдении. У законов этих — глубокий смысл. От соблюдения их зависит благополучие всей рыбацкой общины.

— А в каком возрасте, — спросил Айенкунджу, — предписывает закон выдавать девушку замуж?

Старый, умудренный жизнью Раменмуппен ответил на это:

— В возрасте десяти лет.

Тогда задал вопрос Веляютен:

— А что будет, если девушка все же не выйдет замуж, когда наступит ее время, и останется в доме отца?

Не для того, чтобы получить разумное объяснение, задал Веляютен свой вопрос: явное пренебрежение к закону и обычаю прозвучало в тоне, которым он говорил.

Тем не менее Раменмуппен ответил ему:

— Что будет, если она не выйдет замуж? Этого не может, не должно быть!

А Веляютен продолжал тем же вызывающим тоном:

— И что может с ней в таком случае сделать арейен?

— Может исключить из общины. Такие люди больше не могут оставаться на берегу.

На это другой молодой рыбак, по имени Пуннан, заметил:

— Так было когда-то.

Айенкунджу рассердился:

— Нет! И теперь оно так. Хочешь в этом убедиться? Увидишь! Увидишь, как запрыгает и затрясется этот гордец Чемпанкунджу!

Раменмуппену слова Айенкунджу пришлись по душе. Он обратился к нему с вопросом:

— Как ты думаешь, Айенкунджу, все ли рыбаки на побережье имеют право обзаводиться собственными лодками и сетями?

Айенкунджу ответил на это убежденным «нет». И тогда Раменмуппен принялся объяснять издревле установленный и по нынешний день соблюдаемый закон:

— …Сыновья и дочери богини моря — владельцы огромных богатств. Каждому из них не стоило бы никакого труда обогатиться. Но если бы это случилось, каждый захотел бы обзавестись собственной лодкой и сетями. Тогда кто стал бы на него работать?

— Почему же все-таки не все обладают своими собственными лодками, если они могут это сделать?

Так спросил Айенкунджу — разумный вопрос он задал. И Раменмуппен объяснил ему:

— …Есть на то причина. Пять каст рыбаков живет на морском побережье: арайаны, валаны, муккараны, маракканы и еще пятая — валаккараны. И только последние имеют право обзаводиться собственными лодками и сетями. Так повелось с давних времен, что только валаккаранам дает арейен позволение покупать себе лодку и сети. И только после того, как валаккаран сделал ему богатый подарок.

— А к какой из пяти каст принадлежит дядя Чемпанкунджу? — спросил Веляютен.

Пуннан, услышав эти слова, улыбнулся. Раменмуппен ответил:

— Чемпанкунджу — мараккан.

— Веляютену очень важно узнать, из какой касты дядя Чемпанкунджу! — со смехом заметил Пуннан.

— Почему ты так думаешь, Пуннан? — спросил Ачакунджу.

— Потому что Веляютен хочет посвататься за дочку Чемпанкунджу.

— И очень хорошо, — сказал на это Ачакунджу, — дочь Чемпанкунджу — прекрасная девушка.

Айенкунджу эти слова не понравились. Он сказал:

— Все, что касается Чемпанкунджу, Ачакунджу находит прекрасным. — И, обратившись к Веляютену, он предостерег: — Смотри, ты от этого скряги не получишь в приданое ни единого пая! Да и у девчонки его строптивый нрав.

Такие речи возмутили Ачакунджу:

— Что ты такое болтаешь? Дело ли отпугивать от хорошей девушки жениха? Достойно ли это честного рыбака?

Айенкунджу возразил:

— Я сказал только правду.

Вступил в разговор Анди, который до сих пор молчал. Анди спросил Раменмуппена, бывали ли случаи, когда рыбак, не имевший на то права, все же покупал себе лодку и сети. Раменмуппен ответил, что такие случаи бывали, но владельцу лодки не долго приходилось радоваться своей покупке.

Айенкунджу спросил у Раменмуппена, какие семьи в их общине принадлежат к валаккаранам. Раменмуппен назвал их:

— Паликунетту, Шерталлай, Парутикка; еще Раманкунджу, Куннелу…

Пуннан спросил, какой нужно сделать подарок арейену, чтобы получить у него позволение на покупку лодки и сетей.

— Семь листов табаку и пятнадцать рупий, — ответил Раменмуппен, — и каждый валаккаран выполняет это условие.

Дальше речь пошла о правах и власти арейена. Большие у него права, и велика его власть. Веляютен по этому поводу заметил:

— Лодку и сети рыбак покупает на собственные деньги, почему же он должен еще платить арейену?

Пуннан опять рассмеялся:

— Вы послушайте только! Веляютен рассуждает так, словно он уже сделался зятем Чемпанкунджу!

Айенкунджу согласился с ним. У него нашлось, что к этому добавить:

— Пусть-ка попробуют зятек с тестем, не спросив позволения у арейена, нарушив обычай, выйти в море, на лов, в своей собственной лодке. Увидите, что из этого получится!

В словах Айенкунджу прозвучал вызов Веляютену: Айенкунджу со всей убежденностью утверждает, что не удастся Чемпанкунджу рыбачить на своей лодке, если на это не будет позволения арейена.

Веляютену хочется принять этот вызов и ответить на него как следует. Хотя, впрочем, в свое ли