– Мне жаль, что из-за меня вы опаздываете, – извинилась Софи. Она обвела взглядом переполненный зал и поняла, что выделяется на фоне других женщин в аккуратных костюмах и нарядных туфлях. К счастью, особого внимания на нее никто не обращал, а успокоенная ее извинениями мисс Престон, похоже, немного подобрела к ней к концу трапезы. Размахивая унизанной кольцами левой рукой, она сообщила Софи, что у нее есть жених, что он работает в Департаменте снабжения и отвечает за то, чтобы королевская семья была накормлена и напоена. Ему предстояло организовать питание на нескольких важных мероприятиях: американский посол и его супруга прибывали в Виндзор с визитом на выходные вместе с премьер-министром, а затем планировалось проведение Королевских скачек на ипподроме Аскот – тогда вся семья и несколько гостей останавливались в замке на неделю и каждый день ездили на скачки.

– Бедный Сирил с ног сбивается, чтобы все работало как часы, – призналась мисс Престон. – Сомневаюсь, что у нас найдется время, чтобы провести его вместе.

Миссис Джонстон-Берт бросила на Софи сочувственный взгляд.

– Полагаю, в нынешних обстоятельствах наша светская жизнь кажется вам тривиальной.

– Вовсе нет, – покачала головой Софи, а мисс Престон раздраженно воскликнула:

– Тривиальной? Честное слово, Джей-Би! Ты сама прекрасно знаешь, что Королевские скачки – кульминация светского сезона.

– Для меня большая честь быть частью этой жизни, – добавила Софи.

– Да. Полагаю, что это так. – Мисс Престон отодвинула свой стул. – А теперь идемте, мисс Клейн. Нельзя заставлять рукодельниц ждать.

Погруженная в свои мысли, Софи послушно вышла за ней из столовой. Кажется, кто такая мисс Престон, она уже поняла. Мисс Магуайр выглядела безобидной, а вот миссис Джонстон-Берт – совсем другое дело: она была добрее, но и умнее, что делало ее опасной. Если Софи хотела выжить в этом замке, их всех пришлось бы держать на расстоянии. А она здесь точно выживет. Она чудом оказалась в одном из самых безопасных мест в Британии и будет делать все, чтобы здесь задержаться.

Глава семнадцатая

Виндзорский замок, май 1938 года

Софи поерзала на стуле и зевнула. Ужин закончился, и она слышала звон фарфора и стекла, когда лакеи убирали из столовой остатки банкета: хрустальные бокалы, скомканные салфетки, золотые и серебряные вазы с тепличными розами и душистым горошком. Несколько часов назад, когда здесь только накрывали на стол, она заглянула в комнату и была ошеломлена количеством золотых столовых приборов, разложенных на бесконечной белоснежной скатерти. Слуги работали молча и быстро, согласно заведенному порядку, и она некоторое время наблюдала за ними, завороженная их ловкими, точными движениями. Что чувствовали король и королева, сидя во главе этого стола? Принимали ли эту роскошь как должное, или постоянное внимание было им в тягость?

– Знаешь, он не хотел быть королем, – сказала миссис Джонстон-Берт – Джей-Би – как-то вечером за вечерней чашкой какао. – Его не готовили к этому так, как его брата, а его заикание все только усложняет. Бедняга. Если бы не жена, он бы совсем пропал. – Джей-Би явно высоко ценила королеву, хотя и не относилась к ней столь восторженно, как мисс Магуайр – Мэгс, – которая «просто обожала» Елизавету и завидовала близости Джей-Би к Ее Величеству. (У мисс Престон не было прозвища – по крайней мере, такого, которое выбрали бы две другие женщины, – что натолкнуло Софи на мысль, что она им не очень-то нравится).

Звуки волынки перекрывали гул голосов, доносившийся из соседней гостиной, и Софи почувствовала, как привычный приступ меланхолии пронзил ее сердце, словно нож. Когда король и королева гостили в Виндзоре, волынщик будил их каждое утро, прогуливаясь по террасе перед комнатой Софи, и ее захлестывали эмоции: тоска по той жизни, которую она оставила; скорбь по тем, кого она потеряла; страх за будущее. Она написала Тамаре Гроссман письмо и объяснила, что, хотя пока и не нашла для нее работу, она будет продолжать поиски и не теряет надежды. А однажды она обнаружила в своем ящике письмо от Ханны: наспех написанные приемной семьей строки, в которых говорилось, что Ханна благополучно добралась до Америки и весело проводит время с другими девочками.

Наряду с болью изгнания в сердце Софи начал разгораться маленький, но яркий огонек надежды на то, что она чего-то добьется в этой жизни. Виндзорский замок дал ей шанс исцелиться. Она полюбила его облик: прочность массивных башен и неприступных дверей; тайный лабиринт тускло освещенных подземных ходов, выводящих в просторные парадные залы; возвышенную красоту часовни Святого Георгия, где она могла часами сидеть, погрузившись в раздумья; видневшуюся из окон живописную сельскую местность, пропитанную такой яркой зеленью, что она казалась нереальной.

Иногда она просыпалась на рассвете и, движимая каким-то странным беспокойством, выскальзывала на Длинную тропу и шла к медной конной статуе Георга III, который указывал пальцем в сторону замка. В полумраке расплывались силуэты отдыхавших под деревьями оленей, наблюдавших за ее прогулкой. Едва различив вдалеке зловещую фигуру, она подчинялась его приказу и поворачивала, чтобы поспешить домой. Она пробегала обратно через торговые ворота и, ощутив, что ее вновь окружают высокие стены, испытывала невероятное облегчение. Ее удостоверение личности, подписанное самим Начальником королевского домашнего хозяйства, давало ей право свободно передвигаться по замку и его территории, и многие охранники и полицейские уже начали ее узнавать. Она поймала себя на том, что ищет взглядом одного высокого констебля, который чем-то напоминал ей Вильгельма и по-братски подтрунивал над ней из-за того, что она вставала ни свет ни заря. А если она оборачивалась посмотреть, не следит ли он за ней, он махал ей рукой. У нее не было желания флиртовать, но на душе становилось приятно и спокойно оттого, что кто-то за ней присматривает.

Приближающиеся шаги и громкие голоса предупредили Софи о скором появлении королевской семьи. Она встала, поправила платье, убрала за ухо прядь волос и проверила, правильно ли расположены выставленные на обозрение гостей сокровища. Библиотекарь предположил, что король, королева и их гости захотят увидеть украшения, принадлежавшие Марии, королеве Шотландии, и оригинальную голубую подвязку, в честь которой был назван орден Подвязки – рыцарский орден, вручаемый в замке в июне День подвязки. Софи порой приходила в отчаяние от того, какой объем истории ей приходится изучать, но библиотекарь одалживал ей книги, а Мэгс и Джей-Би всегда были рядом, готовые ответить на ее вопросы. Они втроем занимали смежные комнаты на северной террасе замка и делили