Когда под вечер воины ввели Эрдена в шатёр, поддерживая его под руки, мать и дочь сильно обеспокоились. Привыкнув к равномерно текущей жизни, они боялись любых перемен. Волнение усилилось оттого, что за Эрденом в шатёр пожаловал один из лекарей, состоявших при войске. Лекарь уединился с юношей в дальнем уголке шатра. Приступив к осмотру, он не стал требовать от женщин удалиться, и они увидели, что их хозяин ранен. Обильно кровоточащая рана была получена от удара сабли или меча, кости были не задеты, зато мышцы оказались сильно разрублены.

Однако не рана заинтересовала Богумилу. Внимание её привлёк роскошный перстень, носимый хозяином на шее, вроде оберега. Было видно, что Эрден очень дорожит этим украшением, он то и дело проверял рукой – на месте ли перстень, постоянно ощупывая грудь в поисках важного для него предмета. Лишь поняв, что драгоценность на месте, юноша успокаивался. Даже в бреду и беспамятстве монгол лежал, сжимая перстень в ладони.

Часть I. Глава 4. Здесь всё принадлежит Болотею!

Преследуя отходящих всё дальше в болота русичей под водительством князя Юрия, обозы завоевателей таяли, словно весенний снег на солнце. Кто-то загодя избавился от ненужного барахла, оставив самое ценное. Особенно значимые люди отправляли обозы в улус Джучи, считая, что там смогут надёжно уберечь награбленное в походах добро. Эрден тоже мог укрыть богатую добычу на территории улуса, где верховодил его названный брат Бату, но ему хотелось вернуться в родные степи со всем накопленным имуществом, чтобы порадовать и удивить родственников – тех, кто оставался жив. Сделать это представлялось возможным только после окончания завоевательного похода, которому пока еще не было видно ни конца ни края.

Иногда молодой человек размышлял: «Был у меня один перстень, я мог всегда, в любой миг проверить, при мне он или нет. Теперь, когда я потерял счёт своему имуществу, как я могу контролировать сохранность нажитого добра? Да и ни к чему это. Одному человеку не осилить подобное, а нанимать людей – неправильно и даже стыдно. Бату нужны и важны воины, а не учетчики богатств. Пользы от вторых мало. Они не смогут сохранить, оборонить от врага имущество, переписанное ими в учетные таблицы, а отряд воинов сможет! Потому глупо спорить, кто важнее». В итоге юноша делал понятный для себя вывод: его перстень ценнее всего, что перевозится в его обозе, потому, что он – его память о родине, о детстве, о самых близких родичах, о первых шагах жизни. Пусть богатства обоза в миллион раз превосходят в цене его перстень, он с легкостью расстанется с награбленным, лишь бы кольцо оставалось при нём.

*****

Рана Эрдена заживала медленно, лекарь проводил много времени в его шатре. Тяжелое ранение и долгое выздоровление изменили молодого человека не в лучшую сторону. Он сделался раздражительным, грубым и иногда даже излишне жестоким. Казалось, что его интересуют только сражения и смерть врагов. Изменилось и его отношение к пленницам. Он всё реже общался с ними, снисходил разве до беззастенчивого разглядывания их женских прелестей, Если такое поведение хозяина не нравилось девушке, то её мама, казалось, была не против подобных «знаков внимания». Чувствуя это, Эрден стал уделять женщине больше внимания, чем девушке.

Богумила вначале старалась не придавать значения происходящему, но постепенно стала всё больше раздражаться, а скоро почувствовала приливы ревности. Оставаясь одна, нещадно ругала себя: «Чушь какая-то! Между мной и хозяином ничего не было и быть не может, а та, к кому я бессовестно ревную, – моя мама, которая родила меня, вырастила не жалела ни сил, ни времени. А я, бесстыжая, ревную к совершенно чужому человеку, мало того – поработителю, несущему смерть всему, что ей близко, и мне дорого с рождения».

После битвы на Сити девушка заметила, что от прежнего обожания хозяина не осталось и следа. А его поведение раздражало всё больше. Когда он оказывал знаки внимания маме, она чувствовала презрение и ненависть к обоим. Выбрав время, она осторожно поговорила с мамой насчёт того, что та допускает в отношениях с хозяином много лишнего, недостойного для женщины её положения и возраста. Мама рассмеялась в ответ: «Ты ревнуешь, доченька? Напрасно! Не переживай, я не сделаю ничего такого, за что тебе будет стыдно».

И вроде, действительно, женщина стала вести себя строже, но это только усилило домогательства со стороны Эрдена. Казалось, что он окончательно теряет рассудок. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от горьких раздумий, девушка попросила хозяина-монгола разрешить ей ходить к пленным русичам, содержащимся после пожара, уничтожившего храм села Божонка, в одной из уцелевших изб. Хозяин немного подумал, но дозволил посещать пленников, успокоившись тем, что число полонян незначительно, кроме того многие ранены. Пусть ходит, общается, помогает в уходе, Чем быстрее бывшие воины врага восстановятся, тем раньше можно будет использовать их на каких-то важных работах.

Незаметно для себя Богумила выделила из всех соплеменников одного воина, звавшегося Роем. Оказалось, что Рой получил свое прозвание от деда-пасечника. Он был седьмым ребёнком в семье, и когда родился, дед радостно встретил новость об очередном внуке словами: «Теперь, дочка, ты словно настоящая пчелиная матка, а дети твои – пчелиный рой, особенно после рождения этого „живчика“». Так, с лёгкой дедовской руки, мальчик получил своё семейное прозвание, которое вскоре закрепилось за ним в селении, а позже – по всей округе. С младых ногтей Рой помогал деду в его пчеловодческих делах, становясь постепенно добротным пасечником, убеждённым в том, что сила земли, государства зависит от числа и сплоченности семьи. Постепенно он уяснил: люди во многом похожи на пчёл, потому относился к этим насекомым с почтением.

Отправляясь к пленным, девушка всё чаще задерживалась у них. За доброту, заботу и внимание русичи полюбили её. Как-никак родная душа, готовая и помочь и поговорить – поделиться новостями.

А новости были не из хороших: после Божонки