Алексей сидел за длинным дубовым столом в рефектории губернаторской резиденции. Тепло от огромного камина, занимающего целую стену смягчало холод, все еще пронизывающий тело энсина. Губернатор де Водрей расположился в массивном кресле напротив, излучая величественное спокойствие и власть. Строгий взгляд усиливал впечатление.

Капитан сел рядом с Алексеем, при этом выглядел он, в отличии от энсина, расслабленно. Сказывался его Версальский опыт.

– Слышал вы захватили британский тяжелый фрегат на выходе из брестской бухты, – сказал губернатор, – Очень впечатляюще. Сейчас каждая победа на море важна, как никогда. После победы в битве при Минорке, мы терпим поражение за поражением. Франция уже не хозяйка океанов. Англичане словно псы, повсюду. Их эскадры рассыпались от Ньюфаундленда до Вест-Индии. Вы сами видели, как это теперь – выйти из Бреста. Каждый рейс, как крестовый поход: молимся, чтоб не встретить английскую блокадную эскадру и не получить в кильватер линейные корабли адмирала Хоука или прочих его проклятых собратьев. Из десяти кораблей, что выходят из Ла-Рошели или Бреста, до нас добираются три, и то подранки. В прошлом месяце мы ждали транспорт из Франции с мукой, пушками и ружьями для союзных индейцев, а вместо него пришла лишь шлюпка с двенадцатью выжившими. Порты Карибов, как вы видели, ещё держатся. Мартиника, Гваделупа – это наши якоря. Но и они под ударом. Постоянно в тисках. И если мы не сможем защищать маршруты через Атлантику, то Канада падет не от британских пушек, а от голода. Мы уже и надеяться перестали, что ваш конвой доберется до Квебека. Вы думаете, почему я так рад вашему приходу, капитан? Полк Рояль-Руссильон – это решающее подспорье.

Де Водрей позвал слугу и попросил арманьяк, через несколько мгновений тот вернулся с запотевшей бутылкой и налил гостям и губернатору. Сделав большой глоток из бокала, губернатор продолжил:

– Британцы давят со всех сторон: с севера через Акадию, с юга через долину Огайо. Эти дьяволы не знают покоя. Они торгуют с индейцами, подкупают племена, строят дороги, а за дорогами идут редуты и форты. Местные, наши индейские союзники, храбры, но непостоянны. Сегодня они с нами, завтра их уводят англичане подарками и обещаниями. Наши миссионеры делают, что могут, но сердце дикаря не удержишь только словом Божьим. Нужно ружьё, нужно одеяло, нужна соль, чай, табак, а для этого необходимо, чтобы корабли из Франции приходили, а не терялись в бурях и в когтях английского флота.

Алексей внимательно следил за беседой, стараясь не привлекать внимание его превосходительства.

– Месье Григорьев – обратился губернатор к Алексею, – значит прямо из России к нам пожаловали.

– Да, ваше превосходительство. Теперь я энсин на службе у Его величества короля Франции Людовика, – четко и по военному ответил Алексей.

–Мне доложили, что вы проявили себя не только в штормах, но и в бою, – продолжил губернатор, – Франция ценит смелость и инициативу, месье Григорьев. Уверен, ваша карьера на флоте Его величества будет долгой и успешной.

Алексей почувствовал как все внутри сжалось. Он вспомнил, как во время шторма крепил рею, несмотря, на обжигающий ветер и дождь. Вспомнил, как сражался с британским фрегатом, когда каждый пушечный залп являлся борьбой за выживание.

– Благодарю за доверие, месье губернатор.

Алексей поклонился, чувствуя как волна облегчения и гордости захлестывает его.

– Месье де Шуазель, – перешел к следующему вопросу губернатор, – хотел бы одолжить у вас месье Григорьева и обещаю вернуть еще до того, как на реке тронется лед.

Капитан молчал, ожидая продолжения.

– В прошлом году на озере Лак-дю-Сен-Сакреман британцы соорудили новый форт, – продолжил де Водрей, – Нужно нанести его на карты, а подходящие для этого задания офицеры корпуса инженеров заняты. Зато у нас свободно множество отличных разведчиков и следопытов, но, как вы догадываетесь, они не сильны в картографии и навигационных инструментах.

Де Шуазель ненадолго задумался, глядя на полупустой бокал с вином, а потом поднял глаза на губернатора де Водрея.

– А почему именно месье Григорьев?

– Думаете другие ваши моряки-бретонцы лучше русского справятся с переходом по заснеженным лесам? К тому же подполковник де Леви весьма лестно отозвался о юном энсине.

Капитан кивнул, соглашаясь с доводом, и тут же в глазах его вспыхнуло лукавство:

– Действует запрет на вербовку колонистов и моряков торговых судов, а при прорыве из Бреста мой экипаж понес потери. Был бы очень признателен, если бы на момент отплытия из Квебека он пополнился опытными матросами.

– Вы знаете как повернуть ситуацию в свою пользу, – рассмеялся губернатор, – Впрочем, чему я удивляюсь? Вероятно это семейная черта. Ваш дядя не даром занимает столь высокий пост. Хорошо, если ваш протеже справится, я разрешу добрать людей из экипажей вспомогательных судов и даже поспособствую в приоритетном обеспечении лучшими припасами. Иначе за припасы вам придется изрядно повоевать с интендантом Биго, и смею вас уверить, в этой войне вы проиграете. Итак, договорились?

Капитан поднялся и отвесил галантный поклон.

– Можете идти месье де Шуазель, – ответил легким кивком губернатор, а юношу прошу задержаться.

– Итак, месье Григорьев, – когда слуга закрыл дверь за капитаном, сказал де Водрей, – Вас проводят к лейтенанту Буше, который будет командовать экспедицией, он и проведет инструктаж. Затем получите снаряжение. Я уже предупредил интенданта Биго. Если справитесь с этим заданием, обещаю отметить ваши заслуги в отчете в Лувр. Удачи энсин, и да хранит вас Господь и дева Мария.

Алексей и не подозревал, что переход почти в две сотни миль окажется настолько тяжелым. Темп движения, что держали индейцы и местные охотники, был непосильным даже для молодого и физически крепкого уроженца поморья. Французы отнеслись с пониманием к морскому офицеру и старались не загружать его бытовыми хлопотами и ночными дежурствами, в которых принимал участие даже лейтенант, за что Алексей был им премного благодарен. Участие товарищей позволило Алексею не стать им обузой. Зато после трехдневного отдыха в форте Карильон энсин воспрял духом. Теперь до места назначения оставались считанные мили, а он все еще полон сил.

Невидимые в белых накидках, разведчики легко скользили по глубокому снегу на снегоступах. Шли не особо скрываясь. В этих лесах французы чувствовали себя хозяевами, а лояльные им местные племена всю прошлую осень охотились за скальпами в окрестностях нового британского форта. Тем не менее впереди предусмотрительно бежали индейцы, готовые предупредить охотников-ополченцев о любой возникшей опасности.

– Мы на месте, – повернулся к Алексею лейтенант Буше, интерпретируя крик фазана, как сигнал от авангарда.

Темп движения замедлился. Разведчики, крадучись, пробрались к опушке леса на холме и энсин достал подзорную трубу. Перед ним был бастионный форт в