есть Луи семнадцатый, сын Луи шестнадцатого и Марии-Антуанетты. Меня тайком увезли из Франции в бочке, где прежде держали какой-то вонючий сыр. Меня еще долго тошнило от себя самого.
– Божечки, – сказал Гек. – Ты это слышал, Джим?
– Да, друзья мои, я и есть законный король Франции.
– Джим? – произнес Гек.
– Я слышал, – откликнулся я.
Дофин уронил лицо в ладони и разрыдался.
– И вот я здесь, – продолжал он. – В страшной дали от родины, и никто даже не назовет меня ни “вашим величеством”, ни “вашим высочеством”.
– Не расстраивайтесь, ваше высочество, – сказал Гек. – По крайней мере, до вас не добрались ни члены общества трезвости, ни собаки.
Старик вскинул голову – в глазах ни слезинки.
– А знаешь, сынок, ты прав. Я от них ушел. Отчасти благодаря этому вот Блажуотеру. Что вы скажете, друг мой, если мы с вами, как две королевские особы, объединимся и займемся делом?
Мы с Геком переглянулись. Я подозревал, что он подозревал, что герцог с дофином лжецы, но его завораживал их авантюризм. Тем более что теперь они плыли с нами и так просто от них уже не избавишься.
Глава 19
Наши спутники расспросили нас довольно подробно. Откуда мы родом? Как фамилия Гека? Есть ли у нас деньги? Геку хватило ума не проболтаться о том, что ему дали десять долларов. Потом их любопытство перекинулось на меня.
– Этот негр беглый? – спросил Герцог.
– Я вам уже говорил, он мой друг, – ответил Гек.
– Как будто с беглым нельзя дружить, – заметил Король.
– А у негра что, языка нет? – спросил Герцог.
– Его зовут Джим, – сказал Гек.
– Я помню, – ответил Герцог. – Малый, ты беглый?
– Нет, сэр.
Гек уставился на меня. Я скользнул взглядом по реке и посмотрел на него.
– Какой же беглый вместо севера отправится на юг? – спросил Гек.
– Парень прав, – согласился Король. – Разумеется, все будут искать раба, убежавшего на север. Удрать на юг – это ловко.
– Так он твой раб? – уточнил Герцог.
Гек взглянул на меня, я еле заметно кивнул.
– Наверное. Пожалуй, да, – произнес мальчик. Я видел, что ему неловко и больно так говорить.
– Это не объясняет, что вы двое делаете на реке, – сказал Король. – Мальчик и раб, одни-одинешеньки.
Я всмотрелся в лицо Гека и увидел, как он входит в роль. Взгляд его просиял, и, наверное, вдохновившись баснями наших спутников, Гек произнес:
– Родня моя из округа Пайк в Миссури. Я там родился. Но вся моя семья вымерла от какой-то странной заразы, вся, кроме меня, папаши и моего младшего брата, Айка. Денег у папаши не было, тем более после похорон. Вы знали, что нужно заплатить священнику, чтобы он представил ваших дорогих усопших тому дядьке возле жемчужных врат? В общем, папаше пришлось выплатить кучу долгов, а когда он с ними разделался, у него всего и осталось, что несколько долларов да этот Джим.
– Ужасно, – сказал Король.
– А у папаши в Орлеане есть брат, мой дядя Бен. Он держит маленькую ферму, и папаша решил, что мы поедем ему помогать.
– Разумно, – заметил Герцог.
– Еще бы, – поддакнул Король.
– Денег на пароход у папаши не было, даже и на билеты третьего класса, но однажды ему повезло: он нашел плот.
– Ты хочешь сказать, украл, – поправил Герцог.
– Он нашел ничейный плот, – заупрямился Гек. – Правда, Джим?
– В точности так. Никовойный, – подтвердил я.
– Мы сели на плот и отправились в путь. Наверное, мы разленились, решили, пусть река сама нас несет, потому что опомниться не успели, как на нас пароход налетел. Жуткое дело. Это его здоровенное колесо резало воду, как бабуся взбивает яйца.
– Божечки, – сказал Король.
– Папаша был пьяный, ну да он всегда пьяный, и я мигом потерял его из виду. Я было поплыл за братиком, но его затянуло под пароход. Последнее, что я видел, прежде чем свет померк в моих глазах, – Джим гребет как сумасшедший к малышу Айку.
Герцог взглянул на меня и кивнул.
– Хороший негр, – сказал он. – Но ведь спасти малыша ты так и не сумел?
– Видит Бог, я пыталси, – ответил я, – да колесо огрело мене по башке.
Гек откашлялся.
– Мы с Джимом вцепились в обломки нашего плота. Вот так я в мгновение ока потерял и папашу, и маленького братишку. – Гек скривился и разразился плачем, который мне показался неубедительным.
Оказалось, обжулить жуликов проще, чем прочих смертных. Стоило Геку захныкать, как эти двое ударились в слезы. Мне для отвода глаз тоже стоило бы присоединить голос к их хору, но я от изумления как-то не догадался.
– За всю мою бесчестную и подлую жизнь я не слыхал рассказа печальней, – сказал Король.
– Бедный малыш Майк, – сказал Герцог.
– Айк, – поправил Гек. – А ночью мы передвигались, потому что всякий раз, как нам случалось отправиться в путь днем, к нам непременно кто-нибудь подплывал и пытался забрать у меня Джима.
– Нет существа хуже человека, – заметил Король.
– Я постараюсь придумать, как бы нам двигаться днем. Дайте только раскинуть мозгами. – И с этими словами Герцог откинулся на спину, прикрыл глаза и подставил солнцу лицо. – Я чуточку поразмыслю.
– А знаете что, это разумное времяпрепровождение. Я, пожалуй, тоже попробую. – Король закрыл глаза.
Когда стемнело и в обычных обстоятельствах мы отплыли бы, налетела сильная гроза. Зарницы полыхали низко, и мы решили переждать на берегу, отдохнуть. Не хватало еще поджариться. Едва зарницы закончились, как мы отправились в путь. На привычных наших местах спали Король и Герцог. По правде сказать, их величества заняли почти весь плот, так что мы с Геком ютились с краю. Мы устроились бок о бок под самой кромкой навеса: полностью от дождя он не защищал, но хотя бы спины наши не вымокли.
Дождь кончился глухой ночью; мы плыли вниз по реке. Аристократия потянулась, зевнула и огляделась в поисках пищи. Мы поделились с ними сушеной рыбой.
– Человек подобным питаться не может, – заявил Король. – Нам нужна нормальная еда. Яичница с беконом.
– Нам нужны деньги, чтобы ее купить. Нам нужен город, – сказал Герцог.
– В город нельзя, – подал голос Гек. – У нас отберут Джима.
– Не отберут, если я скажу, что он принадлежит мне, – сказал Герцог.
– Никто не поверит, что у вас есть раб, – возразил Король. – Манеры у вас не соответствуют человеку состоятельному настолько, чтобы владеть людьми.
– А у вас, значит, соответствуют?
– Сынок, я все ж таки король Франции.
– Ну ладно, король, в следующий раз, как мы приедем в какой-нибудь город, сойдем на берег, вы устроите представление перед тамошними обитателями и заработаете