Персиваль Эверетт
Джеймс
Посвящается Дэнзи
Percival Everett
James
Перевод с английского
Юлии Полещук
Russian translation rights arranged with Melanie Jackson Agency, LLC,
through AJA Anna Jarota Agency
© Percival Everett, 2024
© Michael Avedon, фото автора на обложке
© Ю. Полещук, перевод на русский язык, 2026
© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2026
© ООО “Издательство Аст”, 2026
Издательство CORPUS ®
Записная книжка Дэниела Декейтера Эммета
Я в город приехал позавчерась,
А тама шумят, тама просто ужасть,
Сторожа ночные так и снуют
Орут, дескать, старый Дэн Такер тут
Прочь, ты не нужен, прочь, ты не нужен,
Прочь, Дэн Такер, ты нам не нужен,
Ты уже опоздал на ужин.
Овца и барашек паслися середь полей
Барашек, сказала овца, ты могешь бежать шибчей
Тише, что ты, овечка, чу, слышишь, волк рычит,
Ой-ой, божечки, овечка, никак это бульдог рычит,
Прочь, ты не нужен, прочь, ты не нужен,
Прочь, Дэн Такер, ты нам не нужен,
Ты уже опоздал на ужин.
Бритва моя остра, прямо-таки загляденье,
Да еще с собою бутыль – славное угощенье,
Дэн Такер жует кукурузу, овечка жует овес,
Я сразу тебя обрею, как вода прогреется скрозь.
Прочь, ты не нужен, прочь, ты не нужен,
Прочь, Дэн Такер, ты нам не нужен,
Ты уже опоздал на ужин.
Навроде как сойка в ласточкином гнезде,
Ради спасенья души шастает он везде,
Старый Такер в нору забрался,
А там девять аль десять лисят.
Прочь, ты не нужен, прочь, ты не нужен,
Прочь, Дэн Такер, ты нам не нужен,
Ты уже опоздал на ужин.
Намедни пошел я в добрые люди
Послухать, как Такер молиться будет.
Все перепилися акромя меня
И старый Дэн Такер взял челюсть коня.
Прочь, ты не нужен, прочь, ты не нужен,
Прочь, Дэн Такер, ты нам не нужен,
Ты уже опоздал на ужин.
Старый Зип Кун
Я в Сэнди-Хук заявился под вечер,
Я в Сэнди-Хук заявился под вечер,
Я в Сэнди-Хук заявился под вечер,
Глядь – старый Зип Кун: ба, вот так встреча!
Старый Зип Кун самый ученый на всей земле,
Старый Зип Кун самый ученый на всей земле,
Он на банджо поет про енота в дупле.
Видели, как в океане плавает дикий гусь?
Видели, как в океане плавает дикий гусь?
Видели, как в океане плавает дикий гусь?
Никого красивее гуся я вам сыскать не берусь.
Когда дикий гусь подмигнет, так и манит за ним нырнуть,
А когда дикий гусь взгогочет, всякий готов утонуть.
Кабы я был президент Соединенных Штатов
Кабы я был президент Соединенных Штатов
Кабы я был президент Соединенных Штатов
Я бы сосал леденец и ворота распахивал настежь,
А тех, кто мне не по нраву, я на порог не пущал бы,
И так я их не пущал бы, что Крокет сам осерчал бы.
Индюк в соломе
Когда наш отряд по дороге катил,
С тяжелой поклажей и вовсе без сил,
Я щелкнул кнутом, пристяжная прыг-скок,
Оглобля ушла за малым не вбок.
Припев:
Индюк на соломенной крыше, индюк на стоге с травой,
Ночь напролет пляши, вкалывай день-деньской,
Заверни их, покрути да закинь повыше,
И песню спой про индюка на соломенной крыше.
Как доют коров, не видал я в глаза,
Доил я, доил – оказалась коза.
На скирде соломы мартышка сидит,
На тёщу свою этак хитро глядит.
(Припев)
Индюк на соломенной крыше, индюк на стоге с травой,
Старая сивка ни тпру ни ну – что поделать с такой?
Заверни их, покрути да закинь повыше,
И песню спой про индюка на соломенной крыше.
Синекрылая муха
Когда молод я был, я массе служил
За столом тарелки ему подносил
И бутыли, чтобы горло смочить, подавал,
И еще синекрылых мух отгонял.
Припев:
Хрусти кукурузой, Джимми, мне на всё наплевать,
Хрусти кукурузой, Джимми, мне на всё наплевать,
Хрусти кукурузой, Джимми, мне на всё наплевать,
Моего массы нет.
Днем хозяин мой ездит верхом,
Я за ним с метелкой бегом,
Коли муха укусит лошадь,
Та живо хозяина сбросит.
(Припев)
Ферму он объезжал как-то раз,
Мух слетелося – просто страсть,
Одна тяпнула его в ляжку,
Черт бы побрал канашку.
(Припев)
Лошадь вздыбилася, понесла,
В ров хозяина из седла.
Он помер – по чьей прорухе?
Суд решил: синекрылой мухи.
(Припев)
Под хурмой его схоронили,
А на камне ему сочинили:
“Здесь лежу я, любезные други,
По вине синекрылой мухи”.
Часть I
Глава 1
Эти маленькие негодники притаились в высокой траве. Луна, пусть еще и не полная, светила ярко и стояла как раз за ними, так что я видел их яснее ясного, хотя и было уже очень поздно. Возле черной холстины вились светляки. Я дожидался у кухонной двери мисс Уотсон, покачивая ногой расшатавшуюся ступеньку: завтра хозяйка наверняка велит ее починить. Я ждал, пока мисс Уотсон вынесет мне сковороду с кукурузным хлебом, который она испекла по рецепту моей Сэди. Вся жизнь для раба – сплошь ожидание:
