– Не переживай, все в порядке.

– Ох, у тебя такой приятный и нежный голос! – тут же заметила одна из девушек.

Если бы Яо Линь не скрывал свою мужскую сущность, он, возможно, воспринял бы эти слова как комплимент.

– Тебя твой муженек продал, да? Красивее нашел, что ли? – напрямую спросила девушка в фиолетовом платье.

Ее, кажется, звали Шунь Вэй, и при всей внешней красоте черты ее лица выглядели немного грубо – под стать характеру, что больше подошел бы мужчине.

Яо Линь потупил взгляд и попытался напустить на себя расстроенный вид. Смешно: его «продали» как раз-таки потому, что красивее не нашли.

Шунь Вэй со слишком наигранным сочувствием похлопала Яо Линя по плечу:

– Не беспокойся, мы научим тебя всему необходимому. Не думай о том негодяе, который тебя сюда упек, крепче спать будешь.

Яо Линь растерянно кивнул. Тот негодяй небось сидит сейчас в своем Ведомстве и упивается мыслями о чужих мучениях. Девушки пока отнеслись к нему с таким участием, что он не захотел их лишний раз расстраивать.

– Спасибо, – выдавил он.

Девушки не отрывали от него взгляда, иногда перешептываясь друг с другом, а Яо Линь как можно аккуратнее перевел разговор в нужное ему русло:

– Вы все такие красавицы, но печаль на ваших лицах легко прочесть.

Сестрица Ци тяжело вздохнула:

– Эх, ты права, сестрица. Все из-за…

Шунь Вэй ущипнула ее за бок, и Ци Хоу вскрикнула, бросая на подругу злобный взгляд:

– Сестрица!

Шунь Вэй сама уже пожалела, что тронула ее, и ласково обняла, поглаживая по волосам:

– Ну прости, прости, я же не со зла!

Яо Линь понял, что вряд ли стоит ожидать более подробных объяснений, но все же решил попытать счастья:

– Я слышала от своего бывшего господина, что недавно одна из вас ушла из жизни.

Как только он коснулся этой темы, в комнате воцарилось напряжение. До этого дружественная атмосфера вмиг рассеялась, и со своего места вдруг поднялась самая старшая из всех девушек, Дунь Ми, которая до этого молча наблюдала за происходящим. Она явно догадалась, куда клонится разговор, и активно начала выпроваживать девушек:

– Давайте не будем о грустном! Думаю, мы уже засиделись. Уходим!

Яо Линь поднялся и с уважением поклонился:

– Прошу прощения за свое любопытство. Я не хотела вмешиваться в чужие дела.

Он даже закусил губу от досады. Его главной задачей было выяснить как можно больше о смерти Ган Чи, но девушки, как и госпожа Фу Чан, не спешили делиться информацией. Это раздражало.

Дунь Ми подошла к Яо Линю и взяла его за руку, словно пытаясь поддержать. Но ее мрачный вид выдавал то, как сильно она зла:

– Я вижу, ты понимаешь, что для нас смерть близкой подруги – больная тема, поэтому не стоит больше заводить разговор об этом. Поняла?

Наконец они ушли, и Яо Линь смог по-настоящему расслабиться и в кои-то веки обдумать все, что случилось сегодня. Девушки «Дома Пионов» умом не блистали, но все-таки крепко держали рот на замке. Так дело не пойдет. Яо Линь подумал, что втереться к ним в доверие будет не так-то просто, хотя кто знает…

Когда наступила ночь, Яо Линь осторожно встал с постели и направился в угол комнаты, босыми ногами ступая по скрипучим доскам пола. Он прижал ухо к стене и услышал тихие голоса. Из-за толстых стен в борделе звуки распространялись не очень хорошо и различить слова было непросто. Яо Линь тихо приоткрыл дверь и направился к комнате Ган Чи.

Раньше начнешь – раньше закончишь.

Яо Линь знал, чего хотел Юнь Шэнли. Он нуждался в любых сведениях, и не играло роли, будет ли добытая информация чем-то действительно важным или окажется просто очередной сплетней. Яо Линь был готов дать главе Ведомства это, но взамен он заберет гораздо больше.

Первым делом Яо Линь решил проверить комнату Ган Чи. К его удивлению, дверь была открыта, что говорило либо о доверии хозяйки к девушкам «Дома Пионов», либо о том, что Фу Чан просто не видела смысла запирать пустую комнату.

Яо Линь толкнул дверь и вошел внутрь. Лунный свет пробивался через натянутую на окне бумагу, освещая небольшое помещение. На ширме висело платье, на столике лежала косметика, а на полке стояло несколько нефритовых украшений – создавалось ощущение, как будто хозяйка покоев могла вернуться сюда в любой момент.

Яо Линь быстро прошелся взглядом по комнате и начал поиски. Подойдя к кровати, он приподнял матрас – ничего. Затем перерыл все ящики, один за другим, но снова не отыскал ничего стоящего: внутри лежали зеркальце, гребни, старые шелковые платки. Но все эти мелочи мало его интересовали: ему нужны были деньги и золотые украшения.

В публичных домах каждая девушка стремилась сохранить хотя бы небольшую часть своих заработков. Это были единственные сбережения, которые могли спасти в трудный момент, а иногда даже помогали покинуть бордель. Прятать деньги приходилось так, чтобы ни хозяйка, ни другие девушки, ни тем более клиенты не могли их найти.

Фу Чан, как опытная владелица борделя, наверняка знала об этих уловках, но закрывала на это глаза до поры до времени. Пока девушка не пыталась сбежать или не проявляла неуважения, ее «тайные богатства» оставались ее личным делом. Но стоило девушке нарушить правила или в чем-то провиниться, хозяйка, вероятно, сразу же проверяла все подходящие для тайников места, чтобы найти деньги и забрать их. Однако сейчас ситуация была совсем другой. Девушка умерла, и Яо Линь предположил, что Фу Чан не стала проверять все, что связано с деньгами, иначе все вещи девушки уже давно бы лежали в беспорядке. Комната же выглядела нетронутой.

Согласно традициям все сбережения покойной должны быть потрачены на ее похороны или переданы ее духу в виде ритуальных денег. Фу Чан, насколько знал Яо Линь, строго соблюдала все обычаи, особенно если речь шла о ритуалах, которые могли повлиять на репутацию ее публичного дома. Тем более денег у Фу Чан было много, и она не стала бы обдирать умершую девушку.

Внезапно внимание Яо Линя привлекла половица, которая немного отличалась от остальных. Он опустился на колени, осторожно надавил на нее, и доска поддалась.

– Вот оно, – прошептал он, вытаскивая крышку тайника.

Тот оказался почти пуст. На дне лежало несколько недорогих украшений: пара браслетов, медальон и тонкая цепочка. Все выглядело так, будто содержимое «сокровищницы» забирали в спешке, и внутри остались только самые незначительные вещи.

– Кто-то был здесь раньше меня, – пробормотал Яо