С начала 1830-х годов, с развитием железных дорог, писатели в разных странах стали создавать клубы, ассоциации и лоббистские группы для защиты своих интересов, отчасти подражая Société des auteurs et compositeurs dramatiques, которая позволила Бомарше оказывать давление на французскую монархию для урегулирования прав и статуса драматургов. В 1840 году во Франции было основано Общество литераторов, в Англии в 1843 году возникло Общество британских авторов (Society of British Authors), которое, по мнению Чарльза Диккенса, оказалось «непобедимо безнадежным», а позже – Ассоциация защиты британской литературы, преобразовавшаяся в Общество по защите литературы (Society for the Protection of Literature). Похожие организации начали появляться в таких городах, как Вена, Мадрид и Нью-Йорк. Одним из главных пунктов повесток этих объединений было обсуждение авторского права за пределами национальных границ и настоятельное требование внедрения нового международного режима, который бы обеспечивал защиту книг и авторов «во всех цивилизованных странах». В 1858 году бельгийское правительство проявило инициативу, организовав международную конференцию по трансграничному авторскому праву. Стремясь продемонстрировать свою готовность покончить с пиратством, Бельгия также намеревалась защитить свою развивающуюся и значимую для экономики страны печатную промышленность.
Брюссельская конференция подняла на обсуждение множество вопросов, касающихся прав авторов, но не привела к конкретным законодательным результатам. Лишь 20 лет спустя, в 1878 году, обновленная Французская Республика, стремясь продемонстрировать восстановление после поражения во Франко-прусской войне (1870–1871), организовала грандиозную Всемирную выставку (Exposition Universelle). Более 13 миллионов посетителей пришли полюбоваться на достижения науки и техники, такие как телефон Александра Белла, фонограф Эдисона и паровой генератор, работающий на солнечной энергии, созданный Огюстеном Мушо, а также на менее привлекательные экспонаты, например, человеческий зоопарк с представителями коренных народов. В рамках выставки был организован и международный Конгресс по защите литературной собственности, на котором Виктор Гюго, возглавивший собрание, выступил с важной речью, результатом которой стало создание Международной литературной ассоциации (International Literary Association, ALI). Вскоре ассоциация была переименована в Международную ассоциацию авторов литературных и художественных произведений (Association Littéraire et Artistique Internationale, ALAI), объединившую не только писателей, но и художников, музыкантов и других представителей творческих профессий. Эта организация существует и по сей день, продолжая содействовать расширению прав авторов и укреплению защиты их произведений. В 1878 году единственным возможным прототипом для ALAI был Красный Крест, и, подобно ему, она была организована как федерация национальных ассоциаций, не вмешивающихся в политические или законодательные дела государств. Ее деятельность опиралась на идею о создании «людьми доброй воли» международной, наднациональной области, основанной на справедливости и равенстве.
Однако задача, стоявшая перед ALAI, усложнялась значительными различиями в национальных традициях и законодательных практиках, что порой затрудняло понимание ее основных целей. Некоторые делегаты считали, что ассоциация должна была бороться за защиту интеллектуальной собственности, другие – за права авторов. Это различие, хотя и казалось тонким, на самом деле отражало основную неясность самого понятия авторского права. Французская делегация настаивала на том, что литературная собственность должна быть вечно наследуемой, поскольку она, как и любая другая собственность, является основным правом человека. Однако почетный президент Конгресса, Виктор Гюго, человек с почти божественным статусом в Третьей республике, придерживался другого мнения. Он утверждал, что произведение должно принадлежать своему автору при жизни, а после его смерти – обществу. Наследники писателя, по его мнению, не должны были иметь права голоса в том, что происходит с произведением после его смерти. Единственным выжившим ребенком Гюго была дочь, находившаяся в психиатрической больнице.
Позиция Виктора Гюго и позиция ALAI, которую он возглавлял, были настолько несовместимыми, насколько это вообще возможно: права, ограниченные жизнью автора, против прав, передаваемых из поколения в поколение. Посмертные права, которые в конечном счете возникли из этого разногласия, могли показаться разумным компромиссом, однако они не были единственно возможным вариантом. В попытке удовлетворить стремление писателей XIX века обеспечить своим вдовам и детям достойное существование, Гюго выдвинул идею, предложенную его старым другом Альфредом де Виньи еще в 1840-е годы: выплату с продаж произведений умерших авторов, которая должна была быть распределена между их наследниками. Согласно этой схеме, называемой domaine public payant, любой издатель мог бы свободно переиздавать произведения покойного автора, при этом небольшая сумма с каждой проданной копии направлялась бы его наследникам. Эта модель так и не была широко реализована в книгоиздательской практике, хотя нашла себе применение в других областях.
Парижский конгресс подтвердил статус ALAI как ведущего международного форума по вопросам реформы авторского права. Ассоциация, чья штаб-квартира находилась в Париже, собрала делегатов национальных писательских ассоциаций и в 1879 году провела свою вторую конференцию в Лондоне. Среди многочисленных почетных гостей конгресса значились престижные покровители, такие как принц Уэльский, поэт Теннисон, писатель Троллоп, а также влиятельные политические фигуры – Гладстон[234] и Дизраэли[235], король Бельгии и император Бразилии[236]. Персоны такого калибра символизировали политическую значимость идеи создания всеобъемлющего международного правового режима для защиты произведений интеллекта. Руководство ALAI осуществлялось послом Португалии в Париже, президентом французского Общества литераторов и британским журналистом Уильямом Бланшаром Джерролдом, который долгие годы проживал в Париже.
На заседаниях подкомитетов ALAI велись продолжительные дискуссии о природе авторских прав: какой круг искусств должен подпадать под защиту, каковы должны быть пределы этой защиты (включать ли адаптации, переводы и производные произведения?) и какой срок ее действия (от бессрочного до пожизненного плюс дополнительные годы, как это было в США, или же 28 лет, как предоставлялось в некоторых странах). Протоколы обсуждений, прошедших в Мадриде, Лондоне, Нью-Йорке и особенно в Париже, были опубликованы в бюллетене, который выпускался ALAI каждые два месяца с 1878 по 1885 год. После смерти Виктора Гюго в 1885 году швейцарское правительство решило инициировать проведение Всемирной конвенции по международному авторскому праву, подтвердив свою роль в качестве центра международной гармонии и мира.
В 1886 году в Берне собрались официальные делегации из Бельгии, Великобритании, Дании, Франции, недавно объединенной Германии, Гаити, Италии, Японии, Либерии, Люксембурга, Монако, Норвегии, Португалии, Испании, Швеции, Швейцарии, Туниса и Соединенных Штатов Америки. Однако только восемь стран подписали окончательный протокол, а шесть других выразили намерение присоединиться позднее. Среди подписантов не было ни России, ни Соединенных Штатов, что оставило значительный пробел в глобальном регулировании авторских прав на книги и произведения искусства. Еще одним упущением было то, что Великобритания подписала соглашение как нация, не уточнив положения относительно своих колоний, оставшихся вне рамок договора. Япония в тот момент стремительно модернизировалась и не успевала согласовать новые международные правила с собственными традициями и законодательством. Несмотря на высокие универсалистские идеалы, которые вдохновляли стремление к созданию глобального
