Двое офицеров подползли к лагерю и замерли недалеко от пулемётного гнезда, прикрывавшего перекрёсток. Они с тревогой смотрели в верх – в светлеющее небо. И вот сначала слева, а через несколько секунд справа вверх взметнулись две стрелы с горящей у наконечника паклей. Это был знак к броску. Всё было тихо. Вероятно, пулемётный расчёт боливийцев спал у пулемёта, устроившись на мешках с песком. Два офицера бесшумно поднялись и сделали бросок в сторону пулемётного гнезда. Не добежав метров двадцати до пулемёта, они замерли. Вырвав кольца с предохранителями, метнули гранаты и пали на землю. Два разрыва, взметнулись вверх и, казалось, разворотили пулемётное гнездо. Ещё через несколько секунд раздался конский топот, а следом лихой казачий свист встревожил и рассёк округу. Кавалерийский эскадрон парагвайской армии во весь опор нёсся на очнувшийся от сна лагерь боливийцев. Раздались первые хаотичные выстрелы и крики. Конский топот и гул атаки нарастали ежесекундно. Но тут совершенно неожиданно для офицеров, метнувших гранаты, ударил боливийский пулемёт. Он дал три явно прицельных и длинных очереди.

– Кто-то уцелел, суки! – прошипел лейтенант с досадой и злостью в голосе.

Касьянов поднявшись, присел и, развернувшись на восток, увидел, что пулемётными очередями положило и вышибло из строя с десяток лошадей, выбив из сёдел около полутора десятков кавалеристов. Верховые стали останавливать и разворачивать коней. Комэск понял, что Пазухин увидел – один пулемёт не подавлен, остановил атаку и стал возвращать эскадрон вспять – в укрытие. Теперь всё решали секунды…

Пулемёт дал ещё две длинных очереди и замолчал. Опыт и интуиция мгновенно подсказали, что закончилась лента и пулемётчик перезаряжает. Комэск тут же вытянул последнюю гранату, притороченную у пояса за спиной и метнулся к пулемётному гнезду.

– Стой! Борис, Стой! – прокричал лейтенант, пытаясь задержать командира.

За две-три секунды Касьянов стремительно пробежал около двадцати шагов и почти достиг пулемётного гнезда. Но пулемётчик успел перезарядить и дать короткую очередь. А комэск, падая грудью на ствол боевой машины успел выдернуть кольцо чеки и катнуть гранату в сторону расчёта.

Взрывом вновь разметало гнездо, но Касьянов остался лежать грудью к земле, прикрывая пулемёт собой. Лейтенант метнулся вслед за своим командиром. Подбежал, развернул командира, бережно положив его на спину. Пятна густой, алой крови обильно выступали у комэска на груди, пропитывая маскировку цвета «хаки».

– Зачем так? Борис! Дыши, не закрывай глаза, сейчас тебя повезут в санбат. Держись! – взывал к нему лейтенант со слезами на глазах.

– Пулемёт горячий,…отдача… и дрожал, как живой…, – пролепетал комэск в ответ и тяжело выдохнул, чтобы больше не дышать.

Солнце вставало над джунглями, озаряя первыми потоками света поле боя. Лейтенант поднялся и посмотрел на восток, утирая слёзы и прикрывая ладонью глаза от солнечных лучей. Эскадрон вновь перешёл в атаку и в развёрнутом строю атаковал расположение противника. Через четверть часа боливийцы бежали, полностью оставив лагерь, бросив оружие, пулемёты, убитых и оставив десятки раненых на милость победителя.

Капитан парагвайской армии Борис Павлович Касьянов, бывший ротмистр Псковского лейб-драгунского Ея Величества полка, погиб 16 февраля 1933 года у деревни Сааведра. Его эскадрон разгромил боливийский отряд, прикрывавший важное стратегическое направление и скрещение дорог в провинции Чако. Посмертно Касьянову было присвоено звание майора. В честь него названы дорога, мост и улица «Mayor Kasianoff» в Асунсьоне. Сам он похоронен возле православного храма в столице Парагвая.

Удивительно ли? Поэтическая строфа, написанная сразу после победы в Великой Отечественной войне советским поэтом-фронтовиком Николаем Заболоцким, оказалась очень созвучной подвигу русского героя Чакской войны, хотя поэт верно не знал об этом герое. Вероятно, все войны похожи, и на каждой из них есть место подобным подвигам:

«За великими реками

Встанет солнце, и в утренней мгле

С опаленными веками

Припаду я, убитый, к земле.

Крикнув бешеным вороном,

Весь дрожа, замолчит пулемет.

И тогда в моем сердце разорванном

Голос твой запоет».

Строфа из стихотворения «Иволга» Николая Заболоцкого. 1946 год

Форт благородного имени

Сообщение о том, что в конце сентября 1932-го года капитулировал боливийский гарнизон форта «Бокерон» быстро разнеслось по всем частям и соединениям вооружённых сил Парагвая. Это известие было воспринято с большим воодушевлением и вдохновило всех без исключения солдат и офицеров. Сдача форта и капитуляция боливийцев укрепили патриотический подъём парагвайского народа, проявившийся уже в самом начале войны. Это же послужило и причиной того, что командование вооружённых сил решило начать наступление на запад. Теперь целью парагвайской армии стал форт «Кораллес».

Схема первого сражения за форт Нанаву в январе 1933

Стояла сухая прохладная для этих мест погода начала октября. Полным ходом шла южноамериканская весна. Солнце сияло на небосводе целыми днями. Ночью и ранним утром температура не опускалась ниже плюс 12 градусов по Цельсию. Днём не поднималась выше 22. Местные такую погоду считали прохладной, и даже холодной, но для русских эмигрантов сложно было придумать что-нибудь лучше.

В один из таких ярких весенних дней бывший ротмистр Добровольческой и Русской армии, а ныне командир 3-го пехотного полка парагвайской армии майор Салазкин Сергей Сергеевич, получил пакет из штаба дивизии. Распечатав его, и прочитав письменное указание начальства, он отпустил конного штабного офицера и велел своему вестовому собрать старших офицеров полка на совещание. Предстояло обсудить план действий. Восемь офицеров собрались в сравнительно большой штабной палатке за разборным деревянным столом. На столе была разложена карта провинции Чако.

– Señores oficiales, he recibido la orden del comando de avanzar hacia el fuerte Coralies y llevar a cabo un reconocimiento en la batalla (Господа офицеры, мной получен приказ командования выдвинуться к форту «Кораллес» и провести разведку боем), – объявил подчинённым комполка.

– Señor comandante, ¿es nuestra tarea dominar el fuerte? (Господин командир, в нашу задачу входит овладение фортом?) – спросил старший лейтенант, начальник разведки – метис по имени Санчо Куэльо, указывая на расположение форта на карте.

– Claro! El mando tiene grandes esperanzas en nuestro regimiento. Pero si no logramos tomar Coralesus, al menos podremos equilibrar nuestras fuerzas con las del enemigo en este sector del frente. Estamos investigando la situación. (Конечно! Командование возлагает на наш полк большие надежды. Но если нам не