Дмитрий Абрамов
Белый легион в Парагвае. Русские герои Южной Америки
© Абрамов Д.М., 2025
© ООО «Издательство Родина», 2025
Эпиграф
«И когда под пулями сорвутся
Наши звезды с неба и с погон,
В белых ротах не найдётся труса.
Абиссинскому царю-негусу
Сформируем русский легион»
Строфа из песни неизвестного поэта – офицера Добровольческой армии (1919 год).
Донской лампас в прериях и джунглях Парагвая
Обильный весенний дождь, прошедший в ночь с 5-го на 6-е сентября 1932-го года, излил остаток своих потоков и утих. Ветер разогнал густые тропические облака и высветлил серп Луны на небосводе. До сезона дождей ещё было далеко, и дождь в эту пору был редкостью. Теперь ветер шумел в кронах высоких пальм и сушил мокрые джунгли. Редкие дождевые капли осыпа́лись с длинных пальмовых листьев на полог палатки, подсыхающей от влаги. А внутри под пологом глубоким, но тревожным сном военного человека спал бывший есаул Всевеликаго Войска Донского, а ныне командир 1-го батальона пехотного полка «Корралес» («Кораллы»), майор Василий Серебряков. Подушкой ему служило кавалерийское седло, а постелью – казачья шинель, расстеленная на наломанных и густо уложенных пальмовых ветвях.
Бывшему есаулу снились то бескрайняя Донская степь, то неширокая река, где он с детских лет купался с друзьями, то родная станица Арчединская, что раскинулась на правобережье в низовьях реки Медведицы. Его родная степь лежит по правому берегу Дона у его большой излучины. От Арчединской недалече до Усть-Медведецкой – верст пятьдесят с небольшим, летом в седле за день доскакать можно. Да и до Вёшенской не так уж далеко – верст около 100, за два дни конь донесёт.
Карта оборонительных линий и боевых действий в ходе Чакской войны
Забрезжил рассвет. Василий проснулся. Вылез из палатки до ветру. Осмотрелся вокруг, прислушался. Часовые не спали, неспешно обходя лагерь, негромко перекрикивались на испанском…
Устроившись вновь на постели, он не заснул, хотя и смежил очи. Нахлынули тяжёлые воспоминания и мысли. Вспомнилась Гражданская война и разорённая Россия. Он начал воевать в 1916-м. После окончания реального училища его призвали в армию и направили в казачий полк на Юго-Западный фронт. Ему исполнилось тогда 20 лет. Уже там на фронте он проявил себя как умелый, умный и отважный воин. Не раз ходил в разведку, брал языка и приносил важные сведения командованию. В 18-м году он был уже в чине хорунжего и имел два ранения и два Георгия. После развала армии Василий возвратился со своими земляками на Дон. Вскоре после этого примкнул к Каледину. Но Каледин не оправдал его надежд. Тогда он вступил в Добрармию. Уже летом 1919-го года он получил чин есаула. До самой поздней осени 1919-го Серебряков сражался против красных. В декабре 1919-го – марте 1920-го находился в эвакуационных частях в Крыму. Затем после реорганизации донских частей вновь оказался на фронте и сражался под Перекопом. Да, он давно отвоевал на той войне, отвоевал до конца.
После поражения Русской армии Врангеля в Крыму его и многих донцов эвакуировали в Болгарию. Потом он сам перебрался в Югославию. Там Василий зарабатывал на хлеб по приобретенной технической специальности, благо хорошее образование помогало ему. В те годы белоэмигранты в поисках лучшей доли уезжали в различные страны света. В Южную Америку, в республику Парагвай в 1924-м году отправился белый генерал И. Т. Беляев. Под его руководством там сложилась русская колония, куда направлялись многие эмигранты из Европы. Серебряков вместе с другими изгнанниками, которых нужда брала за горло, устремился через океан и добрался сначала до Аргентины, а потом и до Парагвая. Все эти воспоминания роем и вспышками проносились в его голове.
Где-то далеко послышались раскаты орудийных выстрелов. Прогрохотало и вновь стихло… Теперь же вот она – другая война – на другом конце земли.
Дрёма стала одолевать бывшего есаула. Василий словно бредил в своих воспоминаниях последних восьми лет. Он не спал, его слегка трясло (сказывались последствия пережитой лихорадки). Под руководством генерала Ивана Беляева по специальному секретному заданию военного министра Парагвая, бывший есаул Серебряков вместе с русскими офицерами – братьями Львом и Игорем Оранжеревыми, Александром фон Экштейн-Дмитриевым принял участие в 13 важнейших разведывательных рейдах-экспедициях в область Чако. Первая состоялась в октябре-декабре 1924-го года, последняя – в августе 1931-го. Каждая, как правило, длилась от двух недель до нескольких месяцев. Самая продолжительная – в лагуне Питиатута – тянулась полгода.
С отрядом Беляева Серебряков принял участие в открытии и исследовании огромной географической области Чако, по территории почти равной Франции. Разведчики шли по непроходимым джунглям и пустошам той страны, среди обитавших там диких индейских племен. Они заводили среди индейцев гуарани́ друзей, изучали их язык и нравы, так закладывалась база дружеских отношений с аборигенами на случай войны с Боливией. Порой, окруженные в джунглях племенами людоедов («морос», которых боялись даже индейцы), питаясь впроголодь, погибая от жажды, подвергаясь нападениям хищных зверей, разведчики выбирали удобные места для возведения оборонительных сооружений, наблюдательных пунктов, мест для размещения гарнизонов, проведения коммуникаций. Наконец они обнаружили укрытое в сельве огромное озеро с пресной водой разведали и разыскали скрытые пути, ведущие от этого важного источника в Парагвай.
Русские офицеры собрали ценный военно-статистический и этнографический материал. Подробные схемы и наблюдения, места, отмеченные для строительства фортов, скрытые проходы, полученные в экспедициях русскими, дали возможность Парагваю успешно подготовиться к войне за независимость с прогерманской Боливией.
Карта провинции Чако.
На международном уровне Парагваем были заявлены свои права на исследованные русскими волонтерами области Чако. Не единожды сам избежав смерти, Беляев отправил на излечение тяжело заболевшего лихорадкой Серебрякова, а сами разведчики, обессиленные походом, чудом добрались до ближайшего парагвайского форта.
Поэт Николай Поляков – белоэмигрант, казак станицы Усть-Медведицкой, участвовавший в этой экспедиции писал потом:
«Мы видели горы, лес и воды,
Мы спали в палатках чужих равнин,
Порою казалось – идем мы годы,
Казалось порою – лишь день один».
* * *
Почему же в сердце Южной Америки началась война? В приложении к книге А. В. Шталя «Малые войны 1920–1930-х годов» исследователь Владислав Гончаров писал: «К 1920-м годам Парагвай был едва ли не самым бедным государством Латинской Америки. Страна, в середине XIX века по уровню промышленного развития приближавшаяся к государствам Европы, была фактически уничтожена в ходе так называемой Парагвайской
