Мы начали с отжиманий. Сначала царевич сидел у меня на спине, как утяжелитель, затем уже я давил на его спину ногой. Легонько. Если бы я так же сел на него, как он на меня, то в стране на одного царевича стало бы меньше. Затем перешли к приседаниям, а после них — к подтягиваниям на суке. Паша уже едва стоял на ногах, но не отступал.

Молодец, растёт парень.

В середине подтягиваний сзади раздалось покашливание.

— А что это вы тут делаете, а? — спросили молодым голосом.

Я обернулся, царевич спрыгнул с ветки, спружинив ногами. Да так и застрял в полуприседе — сил не осталось подняться. Он упёрся рукой в ствол дерева и помог себе разогнуть колени, затем тоже обернулся и выругался.

На краю поляны стояли трое юношей. Все с соломенными головами и похожие друг на друга лицами. Карие глаза, правильные черты лица, можно даже сказать, красивые. Хотя в мужской красоте я не особо разбирался. Отличались они ростом и комплекцией, но от всех троих веяло мощной силой.

— Кто это такие? — спросил уголком рта царевича.

— Мои братья, — буркнул он.

Глава 18

За лесочком, там, где проглядывала тёмно-зелёная гладь воды, крякали утки. Наш с Павлом бег порядком всполошил пернатых бедолаг. Тот стоял рядом со мной и тяжело дышал после подтягиваний, а впереди, метрах в десяти от нас, у края поляны выстроились трое парней.

Братья Павла, как он только что сказал. Царевичи. На мою голову.

Двое были высокими, ростом с Павла и даже больше, третий — ниже его на голову, но шире раза в два. И шире за счёт не жира, а мускулов. Квадратные бицепсы натягивали ткань белоснежной блузки.

Посередине стоял самый высокий царевич. Светлые волосы мягко обрамляли лицо, спадая свободными прядями, под носом росла тонкая полоска усов, явно подстриженных по последней моде. Этот тоже был мускулистым, но не таким культуристом, как низкий. Широкая грудь, сильные длинные руки. Лицо спокойное, взгляд серых глаз уверенный, нос прямой, губы вытянуты в тонкую ехидную ухмылку.

Второй был чуть ниже, но зато красивее лицом. Чуть вздёрнутый тонкий нос, пухлые губы, большие карие глаза, как у Павла. Волосы он зачесал назад и собрал в светлый комок на макушке. Комплекцией братьев он не обладал, но в его физической форме сомневаться не приходилось. Легкий скелет обрамляли покатые мышцы, рельеф которых прекрасно виднелся под тонкой кожей.

Третий — коренастый, коротко стриженный, мышцы квадратные, плечи с талией тоже. Небольшая щербатая чёлка падала на лоб. Глаза серые, как у первого, нос немного загнут книзу, подбородок волевой, покрытый короткой бородой. Чем-то он напоминал гнома, который в детстве упал в чан с зельем роста.

Все трое были одеты в светлые штаны и светлые блузки, больше похожие на пижамы. Похоже, холод их тоже не трогал.

— Так что вы здесь делаете? — спросил самый высокий.

Его макушка доставала до моего подбородка. Павел успел шепнуть, что его звали Алексей, а двух других — Ярослав и Владислав. Ярослав — низкий.

— Мы тренируемся, — бойко ответил царевич. И набычился, как будто приготовился к схватке.

Ах да, кажется, он упоминал, что старшие братья его шпыняли всё детство. А то, что они старшие, я не сомневался. Говорившему на вид было лет двадцать пять, остальным чуть меньше.

— Да? — басовито переспросил Ярослав. — А больше похоже, что у тебя вот-вот сердце откажет.

— Я в порядке, — угрюмо ответил Павел.

— Ты изменился, братец, — ехидно сказал средний, Владислав. — Кажется, даже возмужал и стал сильнее. Это твой тренер? — он ткнул в меня тонким пальцем с ухоженным ногтем.

Павел не ответил. Я решил тоже промолчать. Пусть сперва скажут, что им от нас нужно.

— Предлагаю спарринг, — продолжил царевич Владислав. — Ты и я, как в старые добрые. А то я соскучился по твоим воплям.

Да… Семейка. Паша весь ссутулился, съежился и будто уменьшился в размерах. Он боялся собственных братьев и сейчас сжимал кулаки в бессильной злобе, что не может через этот страх перешагнуть.

Чёрт, а ведь он должен! Он уже не раз доказывал, что изменился, пару раз даже Лакроссе помог не умереть от рук наёмников. Да и в целом показывал, что стал храбрее и решительнее. Видимо, вид братьев вернул его назад во времени, в те дни, когда он был самым младшим из них. Слабым и затюканным.

Надо спасать парня. А то они ему словесный мордобой устроят, а я на это смотреть не собирался.

— Царевич Павел провёл усиленную тренировку, которую выдержит не каждый человек, — произнёс я, смерив Владислава взглядом сверху вниз и обратно.

Его глаза прищурились в ответ, а на губах появилась загадочная ухмылка. Его старший брат, Алексей, медленно и степенно пошёл в нашу сторону.

— Как смеешь ты, дворняга, подавать голос в присутствии царевичей? — тихо и холодно говорил он. Но в его голосе к угрозе примешивалось любопытство.

— Дворняга? — усмехнулся я. — Так в Императорском дворце привечают почётных гостей дети государя?

— Кто ты такой?

— Барон Дубов.

— А-а-а… — протянул Алексей и расплылся в улыбке. Правда, глаза его хищно блеснули. Он с братьями остановился в двух метрах от нас. — Тот самый, кто спас нашего братца! Вы правы, Ваше благородие, мы должны благодарить вас за спасение царевича.

— От чего вы его спасли? — усмехнулся Владислав, поводя бровями. — Передушил одноглазую змею? Или запутался в одеяле?

Я промолчал. Коренастый Ярослав обошёл меня сбоку и оказался возле Павла. Он с любопытством смотрел на руки брата. Потрогал рукой бицепс, отчего царевичу явно стало неловко. Напряг свой, сравнивая размеры, и под блузкой вздулся небольшой бочонок, тут же порвавший ткань.

— А ведь и правда Пашка сильнее стал! — прогромыхал он. — В прошлый раз его руки походили на ветки, которые может переломить мой плевок. А сейчас… уже ближе к черенку лопаты.

Он явно преувеличивал. Конечно, Павел не был доходягой, только недавно появились мышцы на костях, но до размеров Ярослава им ещё далеко.

Все мы с чего-то начинали. Парень не опускал руки и честно работал. Я уважал его за это. И, кажется, царевич-культурист тоже начал.

— Так что вы хотели сказать своей дерзкой речью, господин барон? — так