Быть может, важным фактором стала ее нераздельность с телевидением — в частности, с разнообразными новыми формами телевизионных стендап-шоу и юмористических программ, возникших после распада СССР. Безусловный интерес представляет судьба программы «Куклы», выходившей на одном из самых популярных каналов рубежа 1990–2000-х — НТВ. Аналог французской сатирической телепередачи, в которой политиков изображали карикатурные куклы (гиньоли, в соответствии со старинной площадной театральной традицией), был запущен в 1994-м, режиссером выпусков первых лет был Василий Пичул — постановщик культовой перестроечной драмы «Маленькая Вера» и одной из частей «Старых песен о главном». Над программой работали разные постановщики и сценаристы, но постоянным и важнейшим участником, определившим интонацию и жанр «Кукол» на НТВ, оставался сатирик и драматург Виктор Шендерович. «Куклы» ничего не боялись и высмеивали всех политиков и государственных деятелей в стране, начиная с президента Ельцина. В передаче обсуждали и коррупционные скандалы, и войну в Чечне, и выборы. За период с 1994 до 2002 года в эфир вышло 363 выпуска. После этого «Куклы» прекратили свое существование.

Важнейшей вехой первых лет правления Владимира Путина стало закрытие НТВ — точнее говоря, прекращение работы телеканала в прежнем качестве, как независимого и оппозиционного по отношению к действующей власти. Народная молва, основанная на предположении Шендеровича, называет одной из причин расправы с командой «старого НТВ» именно «Куклы», и конкретно сюжет «Крошка Цахес», вышедший 30 января 2000 года: Путин там сопоставлялся с уродливым карликом из сказки Гофмана, который из-за магии феи (в этом качестве был представлен олигарх Борис Березовский) начинал казаться всем окружающим красавцем.

Новые реалии и новое телевидение требовали другого типа юмора, который не задевал бы слишком чувствительных струн и не выглядел бы опасным для людей во власти. Тогда на авансцену вышло молодое поколение комиков, создавших Comedy Club. Эта передача на канале ТНТ с 2005 года стала флагманским шоу, сумевшим привлечь новую аудиторию, жаждавшую юмора неполиткоректного и непристойного, но одновременно не слишком злого в политическом отношении.

В недрах Comedy Club и родилась первая сенсационная комедия путинской России, она получила наглое название «Самый лучший фильм». В прокат он вышел в январе 2008 года и моментально побил все рекорды. В первый же уик-энд «Самый лучший фильм» собрал 404 миллиона рублей — он опередил «Иронию судьбы. Продолжение» и блокбастер «Пираты Карибского моря. На странных берегах». Через неделю сарафанное радио обеспечило (заслуженное) резкое падение посещаемости (на 72%). Хотя в главном дело было сделано: комедия Comedy Club уже попала в список самых кассовых российских фильмов в истории. Сборы почти в шесть раз превысили затраты, в кинотеатрах картину посмотрели более четырех с половиной миллионов человек (невероятная цифра для 2008 года и тем более неслыханная для отечественной комедии).

Публике было предложено не столько связное повествование, сколько набор скетчей, объединенных одними и теми же действующими лицами. «Сортирная» тематика была представлена во всем богатстве: в первой же сцене зритель как бы из глубины унитаза видит задницу главного героя, который «насрал» в кинотеатр. Разнообразные выделения организма — лейтмотив комедии, равно как и обильное употребление алкоголя и наркотиков (по преимуществу легких). Разбавлен физиологический юмор мизогинией и ксенофобией: публике предлагается посмеяться над глупостью и похотливостью женщин, комической внешностью представителей иных рас и национальностей; а еще — над «уморительными» поп-звездами, которых на экране представлял певец Тима Милан (подразумевается Дима Билан).

Художественные качества «Самого лучшего фильма» (опровергавшего собственное название) можно объяснить хотя бы тем, что режиссер Кирилл Кузин был нанят как сугубо технический исполнитель: авторами картины значились продюсеры Артак Гаспарян и Гарик Харламов (исполнитель центральной роли и одна из главных звезд нового отечественного юмора). Рядом с ним на экране красовались его коллеги Михаил Галустян, Дмитрий Нагиев и Павел Воля.

Первоначально название у картины было другое: «Очень русское кино» — намек на «Очень страшное кино», российское прокатное название серии голливудских пародийных комедий «Scary Movie». Большинство эпизодов оформлено как аллюзии на новые российские фильмы — больше эксплуатационные отсылки или издевки, нежели полноценные пародии.

Лидия Маслова замечала в «Коммерсант-daily»:

«Русская специфика тут заключается прежде всего в том, что у нас маловато материала, который бы можно было порубить в эту пародийную окрошку, — не хватает современных фильмов, которые оставили бы в сознании массового зрителя глубокий отпечаток и вызвали бы мгновенное узнавание каких-то персонажей, эпизодов и крылатых фраз, так что в дело пошли не только полноценные кинопроизведения, но и сериалы».

Высмеиваются «Дозоры», «9 рота», «Бригада», «Бумер», «Бой с тенью», но также и западные «Пираты Карибского моря», «Матрица», «Звездные войны». Ни одна перепевка не выглядела оскорбительной для первоисточника, поскольку просто паразитировала на них.

Любопытнее другое. Авторы «Самого лучшего фильма» чувствовали себя свободно, когда им просто нужно было дурачиться в кадре. Они позволяли себе превращать в объект насмешки прошлое — в частности, советское время (сцены из детства, где героя воспитывает отец-алкоголик, сыгранный тем же Харламовым; сцены армейской муштры и службы в Афганистане) и «лихие 90-е» (мы видим бандитские «стрелки» и присутствуем при сцене рэкета). Современность оказалось просто не замечать, отгородившись от нее фильтром других — априори эскапистских — фильмов.

Вышедший в 2009-м «Самый лучший фильм — 2» стоил вдвое дороже первой части и не смог даже окупиться в прокате, невзирая на то, что к участию в нем были привлечены более профессиональные режиссер — Олег Фомин (сериал «Молодой Волкодав», «Господа офицеры: Спасти императора») — и актеры (Михаил Ефремов, Александр Баширов). В третьей и последней серии «Самый лучший фильм 3-ДЭ» (2011) продюсеры вернулись к режиссеру Кузину и пародийно-скетчевой структуре первой части. В результате удалось добиться чуть лучшего коммерческого результата, но все равно недостаточного, чтобы считать проект успешным. Пресса оба сиквела практически проигнорировала. После этого «Самых лучших фильмов» больше не снимали.

Почему жанр кинопародии так и не прижился в России, несмотря на обилие материала для высмеивания, — сложный и увлекательный вопрос. Быть может, причина в том, что