И это одновременно чувственно и чуть-чуть некомфортно. На грани. Той, самой правильной на свете.

Мне кажется, мы вечность так стоим, покачиваясь в древнем, как сам мир, танце, сливаясь в одно целое, и от меня, слабого воробушка, реально ничего не зависит. Я полностью во власти жестокого, властного языческого божества. И это не страшно. Не напрягает. Не давит.

Наоборот, усиливает удовольствие. И руки его, и опытные большие пальцы, которыми он ведет там, где правильно, где остро все, чувствительно до искр из глаз…

Искры летят, а я кричу, содрогаясь от наслаждения.

Мир, мой маленький камерный мир, заключенный в границы двух гигантов, меркнет. И я знаю, что не упаду. Что меня удержат, подхватят, не позволят случиться ничему плохому.

Как сегодня вечером не позволили. Защитили. Спасли.

Ощущаю, как Зевс, матерясь сочно и сладко, перехватывает меня, словно мягкую игрушку, полностью перенося вес на себя, и движется, движется, движется, грубо уже, жестоко, догоняя свой кайф, ловя его…

И выдыхает с облегчением, прикусывая меня за плечо.

Голое.

Порвал-таки платье… Опять голая буду по его дому ходить…

Почему-то эти мысли не вызывают никакого отторжения.

А вот то, что он покидает меня, пусть и медленно и плавно, но все же… Ощущается потерей.

Его только что так много было, а теперь… Еще хочу!

Протестующе дергаюсь в его лапах, стремясь выкрутиться, но Зевс не пускает. Легко подхватывает на руки, смеется тепло и довольно:

— Куда собралась? Нет уж… Я только пригубил… Хочется больше.

— А если увидят? — бормочу я, впрочем, без особого протеста. Думаю, вопрос со зрителями здесь решен кардинально.

— Отвернутся, значит, — подтверждает мои мысли Зевс, — а вообще, никого тут нет, Воробушек. Мы одни в доме. На неделю, прикинь? Я по пути все дела отменил и всех послал…

— Куда?

— Далеко, Воробушек… Отсюда не видать. Неделю нас никто беспокоить не будет.

Я в легком послеоргазменном расслабоне, потому без ужаса реагирую на обозначенные сроки, стараясь не пускать в голову лишние мысли про работу, мои обстоятельства и то, чем это все может закончиться. Как бы ни закончилось, а свой кусочек счастья я не упущу больше.

Потом, конечно, страдать буду… И скучать… Но, может, мы когда-нибудь еще увидимся? Когда это все закончится.

А пока что у меня есть неделя в объятиях бога грома и молний.

И, судя по его настрою, он мне многократно и то, и другое устроит.

А что еще надо взрослой, самодостаточной незамужней женщине?

Мир за пределами этого дома велик и недружелюбен.

Однажды я в него вернусь.

И, когда я это сделаю, хочу вспоминать именно это: пустой надежный дом, залитый светом и теплом, сладкое расслабление после оргазма, не менее сладкое предвкушение того, что будет…

И мужчину, огромного, горячего, сильного.

Он несет меня на руках.

И говорит: “Моя”

Женщинам иногда так мало надо для того, чтоб снова обрести силы бороться дальше с этим гребаным миром.

Просто правильные воспоминания о том, что была когда-то счастлива.

34. И звезды…

— Прыгай ко мне, Воробушек!

Я с сомнением смотрю на своего Громовержца, даже в полумраке бассейна, на расстоянии метров пяти от меня, кажущегося огромным. Словно опасный водный монстр поджидает меня на глубине. И манит-манит…

Так в греческих мифах сирены манили моряков.

Сравнение Зевса с сиренами забавное.

Оцениваю его, прикусив губу, еще и с этой точки зрения.

Да уж… Сирен… С физиономией оборотня.

— Ну? — поторапливает он, и голос гулким эхом разносится над водной гладью, — не бойся, поймаю.

— Точно? — аккуратно трогаю пальцами ноги воду, — я как-то переживаю… Давай, я сама?

— Сама, сама, — покладисто кивает он.

И вот чудится мне в этом подвох…

Снова трогаю воду. Холодно, вообще-то.

В прошлый раз куда теплее была.

А сейчас, после горячей сауны и не менее горячего секса в сауне, как-то меня на подвиги в холод воды не тянет…

Зевс мой, вон, нырнул, словно морж. Раз — и нет его! Только пар от огненной кожи поверху поплыл.

А я… затормозила на самой кромке бассейна. Засомневалась. И правильно, в целом, сделала.

Как-то страшновато, что ли…

Раздумываю, оглядываясь по сторонам.

В этот момент я теряю из вида своего любовника… И совершенно напрасно это делаю!

Потому что он неожиданно выныривает прямо у моих ног, огромным морским львом, сверкая гладкими, перекатывающимися под кожей валунами мускулов, цапает меня за ногу и утягивает за собой!

В холоднючую воду!

Мой короткий визг отражается от стен и слышен даже под водой, куда я с головой ухожу!

Выныриваю, слепая, задохнувшаяся, злющая!

И холодно мне, и яростно, и обидно! Гад! Подкараулил! Утащил! Я не позволяла!

Все это я пытаюсь высказать усмехающемуся довольно Зевсу, но не успеваю, потому что он ловит момент и пользуется моим открытым ртом в своих корыстных целях.

Поцелуй получается холодным и огненным одновременно.

Наверно, потому, что я очень сильно хочу прибить эту скотину.

Но не могу.

Боже… Как он целует… Словно душу вынимает!

Через секунду я уже холода не чувствую, мне горячо настолько, что пар от кожи идет!

Зевс держит меня, тискает сладко и с намеком, переходящим в намерение уже.

И я вообще не против, но… Откуда столько сил? Мы же только что занимались сексом в сауне!

Медленно, томно, сладко-сладко… Гладили друг друга, облизывали везде-везде. И у меня вкус соли на губах смешивался с ароматом хвои.

Мой Зевс был огненным наощупь, мощным, таким невероятно большим, что я испытывала, помимо обычного, чисто тактильный оргазм от одних лишь прикосновений к нему.

И кончала долго-долго, выгибаясь нежной кошечкой в его огромных руках…

А он, неутомимый, настойчивый, легко пережидал мой кайф, а затем продолжал… Снова медленно и сладко, позволяя ловить афтешоки, которые, по сути, даже лучше самого оргазма. Потому что чувствуются в полной мере, каждой клеточкой кожи, ликующей, что и ее полюбили, обласкали…

Я даже время не засекала, сколько мы провели в мягком влажном паре.

По ощущениям, целую вечность.

И после всего этого, измотав меня до полуобморока и оставив отдыхать на мокрой теплой лавке, Зевс пошел ополоснуться в бассейне.

Я наблюдала за ним, мощно рассекающим водную гладь, шумно отфыркивающимся, словно морж, неутомимо наматывающим бассейны один за другим.

Железный какой-то мужик.

Я у него в гостях уже два дня, и за это время мы только и делали, что занимались сексом, ели, спали, мало очень, кстати, спали… Просыпались… И опять занимались сексом.