А здесь, внутри — только мы.

Смотрим друг на друга, касаемся, кажется, всей поверхностью кожи, ставшей невероятно чувствительной сейчас.

Поглощаем до конца, до самой последней клеточки тела.

Я все не могу остановиться, не могу до конца поверить в то, что только что произошло. И в то, что конкретно в эту минуту происходит.

Есть ощущение нереальности, сна, одного из тех, развратных, что посещали меня все прошлые дни на постоянной основе.

И серая мгла за окном лишь подчеркивает эту нереальность.

Потому и хочется прикасаться, гладить, пробовать на ощупь и на вкус, с наслаждением впиваться зубами в крепкие плечи, остро, едва сдерживаясь, чтоб не до крови. Животная, дикая жажда.

И, судя по совершенно звериному взгляду моего Зевса, у него накал внутри вообще не ниже.

— Воробушек, ты как? — хрипит он, поглаживая меня по спине, и его грубые пальцы неожиданно чувственно пробегают по позвонкам. Словно на музыкальном инструменте играют, — не больно? Я немного… э-э-э… слишком сильно порадовался, вот.

— Раньше об этом надо было спрашивать, — у меня не голос сейчас, а чистой воды мурлыканье, самой странно. Никогда ничего подобного за собой не замечала. — Таким обычно в самом начале интересуются… А не после всего…

— А кто тебе сказал, что у нас уже “после”? — совершенно искренне удивляется Зевс, — у нас все вообще только началось.

— Это ты о чем? — я перестаю его гладить и настороженно замираю, всматриваясь в темные серьезные глаза.

А через мгновение понимаю, о чем.

Потому что у Зевса слова вообще с делом не расходятся. Очень, просто очень конкретный мужчина!

— Эм-м-м… Ой… — ахаю я, машинально подаваясь вперед и позволяя проникновению стать более полным. И очень-очень острым!

— Как мальчишка с тобой, Воробушек, — говорит Зевс, слитным движением бедер и ладоней насаживая меня на себя плотно и крепко, — хочу тебя постоянно! Это хорошо?

— Ой… — мне так чувствительно сейчас, после нашей внезапной горячей и интенсивной встречи, что глаза сами собой закатываются, а сознание уплывает куда-то в подпространство, — боже…

— Ты только сознание не теряй, Воробушек, — шепчет Зевс, начиная мягко, легко подбрасывать меня бедрами вверх. Амплитуда совсем небольшая, а крыша у его монструозного средства передвижения — высокая, особенно для мелкой меня, так что все комфортно.

Да даже если б головой меня сейчас били о крышу, я бы не заметила, клянусь!

Зевс что-то такое со мной делает, так правильно трогает, так опытно двигается, что я буквально в медитативный чувственный транс впадаю.

И в этот момент неистово желаю только одного: чтоб он не останавливался.

Черт, раньше я как-то думала, что сексом занимаются исключительно для результата. Финального. Оргазма.

Но встреча с Зевсом перевернула все мои представления об этом. Оказывается, секс — это процесс. И можно невероятно кайфовать от него одного даже без оргазма. Потрясающее открытие для женщины, разменявшей четвертый десяток!

Можно сказать, слом фундамента ее мира.

А всего-то, получается, надо было встретить правильного мужчину!

Опытного, идеально тебе подходящего в физическом плане.

Хотя, конечно, не без недостатков.

Например, самомнение какое!

В обморок падать от секса с ним!

Не дождется!

После этих возмутительных слов прихожу чуть-чуть в себя, и, хотя здоровенный член в очень правильном ритме двигается во мне, все же нахожу в себе силы выйти из состояния используемой для взрослых утех куклы, выгибаю поясницу и провожу ногтями по дубленой шее своего любовника.

— Ого… — щерится он довольно, — а ты, я смотрю, достойный противник… Крепость обороняется?

— Крепость позволяет кое-каким бастионам… сдаться… — шепчу я, затем прижимаюсь сильнее к горячей мускулистой груди, потираясь сосками в такт движениям…

— Ого… — крайне благосклонно оценивает мои инициативы Зевс, поощряет звонким шлепком по заднице, — мне нравится! Соскучилась тоже, да? А почему не позвонила-то сама? А?

— Куда? — я злюсь и кусаю Зевса в гладкое мощное плечо, затем, не удержавшись, вылизываю шею, продубленную на неизвестном мне солнце, — на деревню дедушке?

Зевс так удивляется, что даже тормозит на пару секунд, смотрит на меня пристально.

И эта наполненность, статичная, ощущается не менее интересно, чем мерные, сладкие движения. Боже, да мне вообще все нравится, что он делает со мной! Надо же, нимфомания в мои годы… Жуть.

А до Зевса, похоже, доходит вся картина целиком.

— Блядь, — высказывается он коротко, а затем одним ловким движением переворачивает нас, подминает меня под себя, да так быстро, что я только ойкнуть успеваю.

Беспомощно дрыгаю ногами, машинально покрепче обхватывая его за поясницу. Упасть мне не грозит, кто ж позволит из рук выскользнуть, но чисто на инстинктах цепляюсь.

А Зевс, поудобней устроившись на мне и во мне, серьезно смотрит в глаза и выдает:

— Косяк, Воробушек. Был уверен, что у тебя есть мой номер. Но вообще… — я закатываю глаза, ощущая его внутри как-то совсем уж иначе, плотнее что ли, — ты бы позвонила? Если б был?

— Не… знаю… о-о-о… — темп увеличивается снова, и я опять пытаюсь вырубиться, не выдерживая остроты, но меня приводят в чувство легким шлепком по щеке. Распахиваю ресницы, пораженно и негодующе смотрю на нахала. А он усмехается, и эта совершенно бандитская усмешка на наглой бородатой физиономии делает бога Громовержца неожиданно молодым и диковатым.

Невероятное сочетание для слабой женщины… А уж в моем случае, находящейся в полной его власти, с его горячим дыханием на губах и еще более горячим членом внутри — вообще убойное.

— Зато я знаю, Воробушек. Знаю. Знаю. Знаю.

Толчок на каждое “знаю”, выдох в паузе, скольжение вперед и назад, что-то такое внутри задевающее, что у меня бесконечный, растянутый во времени кайф. То ли оргазм такой многоступенчатый, то ли просто сладкое, самое сладкое ощущение женщины, которую качественно и жарко трахают, ощущение власти над собой, полного подчинения и наслаждения от этого.

Здоровенная пятерня зарывается в мои волосы, чуть оттягивает на затылке, заставляя повернуть голову так, чтоб у Громовержца был доступ к шее. И дрожь по телу от властного, жестковатого поцелуя-укуса.

Я все же отключаюсь на несколько мгновений, слишком остро все, не на грани даже — за гранью уже.

И слышу, как хрипит мой любовник, срываясь окончательно в бешеный сладкий ритм:

— Сегодня ко мне поедем. Поговорим. Мне понравилось… Вот так… Разговаривать…

Мне тоже.

Но я ему об этом не скажу.

И без того самомнение…

Хотя, надо признать, причины для этого есть.

30. Рабочие моменты

— Давно я в эту жопу не ездил…

Мой Зевс Громовержец задумчиво оглядывается, щурясь на бесконечные, темные и какие-то чрезмерно мрачные ели, словно почетный караул, выстроившиеся по