— Без обид, Ник, но твоя семья, похоже, ужасна.

— Спасибо. Они такие и есть. Не стесняйся оскорблять их сколько угодно. — Она качает головой и смеется. — Ничего страшного. У меня были годы, чтобы смириться с этим осознанием. Мне все еще больно, но быть здесь, — она делает неопределенный жест, — помогает. Уэйворд Холлоу кажется мне домом, и я хочу, чтобы так и было. Я не позволю своему прошлому помешать этому.

Последнее предложение повисает в воздухе, наполненное смыслом, но на сегодня я уже сказал достаточно.

— Это тоже смело, знаешь ли, — говорю я тихо, отпуская кошку и подходя к ней. — Знать свои границы и придерживаться их. Начинать все заново, наверное, было нелегко.

— Это не так. — Когда она поднимает на меня взгляд, я вижу, как в ее глазах наворачиваются слезы, которые она тут же пытается смахнуть. — Иногда я просыпаюсь и думаю, что, приехав сюда, я сбежала и выбрала легкий путь. Это не кажется таким уж смелым. — Я уже собираюсь возразить, когда она мягко качает головой.

— Я знаю, Генри. Я знаю, что это не моя вина. Так же, как ты не виноват, что пришлось усыпить собаку. Но это не отменяет того факта, что тебе больно. И все же боль не означает, что ты поступил неправильно.

— Нет, не означает, — соглашаюсь я и подхожу ближе, чтобы нежно откинуть прядь ее волос с лица. — Это их потеря. Ты хороший человек, Ник. Ты входишь в пятерку лучших людей, которых я знаю. — Я провожу кончиками пальцев по ее мягким волосам и кладу ладонь ей на щеку. Она прижимается к ней, как кошка. — Если ты когда-нибудь захочешь поговорить, — начинаю я, чувствуя неловкость от того, как очевидно это звучит, — я здесь. Я умею слушать. Или обсуждать проблемы других людей. Как тебе угодно.

— Спасибо, Генри. И то же самое касается меня. — Ее лицо смягчается, когда внезапный вой «ау-ау-у» разрушает момент. — О, посмотри на них. Корица и Дини-Бини подружились. — Она кивает вправо, где оба лежат, прижавшись на полу друг к другу. Похоже, Ник не единственная, кто нашел здесь новый дом.

Глава 14

Ник

— Может, на этот раз тебе удастся встретиться с Хаос, — говорю я, хихикая, когда мы с Генри подходим к моему дому. Я крепко держу коробку с Корицей под мышкой, а он несет на плече сумку с несколькими банками кошачьего корма, а другой рукой держит корм для Дженсена.

Могла ли я нести это сама? Конечно. Но разве я могу помешать мужчине похвастаться и нести это за меня? Конечно, нет.

— Спасибо, что помог мне.

— Конечно, — стонет он, ставя пакет с кошачьим кормом на мое крыльцо, пока я открываю дверь.

— Можешь остаться, пока я буду знакомить Корицу с Тыковкой? — я бросаю на него умоляющий взгляд. — Ну, знаешь, на случай, если кто-то захочет выцарапать другому глаза. Я могу подкупить тебя ужином? — уголок его рта поднимается в улыбке.

— Я бы согласился и без взятки, но и от ужина не откажусь.

Распахивая дверь, я хихикаю. Хихикаю? Боже, я дошла до стадии хихиканья при встрече с мужчиной. За которой сразу следует стадия бессвязного лепета.

Надеюсь, я не выдам ничего слишком постыдного, когда он начнется. Во время второго свидания с Джеем я болтала о совершенно случайных вещах, но зато теперь он знает, что у осьминогов три сердца.

Как только вхожу, я чувствую Хаос — ее теплое присутствие, когда она трется об мою икру, даже мягкую вибрацию ее мурлыканья у моей ноги. Генри, похоже, этого не замечает.

— Давай покончим с этим, — бормочу я и иду в гостиную, где Тыковка сидит в маленькой коробке из-под обуви. Хорошо, что у меня есть достаточно коробок, чтобы вместить целый зоопарк после переезда. Две из них уже пригодились, и кто знает, что еще приготовила для меня Хаос?

Тыковка бодрствует и пытается выбраться на свободу, крича на меня за то, что я осмелилась держать ее взаперти. Я подхватываю ее на руки, как только ставлю на пол Корицу.

— Она сейчас исследует окружающий мир и постоянно попадает во всякие неприятности. Мне пришлось посадить ее в клетку, пока я ходила к тебе с Корицей, — объясняю я, снимая туфли и отбрасывая их ногой в угол. — Итак... как мне это сделать? Просто положить их на пол вместе и посмотреть, что будет? Как мы разделим их, если они попытаются выцарапать друг другу глаза?

— Давай дадим им понюхать друг друга, держа их на руках, и, как только мы убедимся, что они не ненавидят друг друга, мы сможем опустить их на пол.

— Хорошо, — говорю я, торжественно кивая головой, и перекладываю Тыковку в своих руках, чтобы лучше удержать ее крошечное тельце. Тем временем Генри вынимает Корицу из коробки и прижимает ее к груди, как младенца.

Не думаю, что я когда-либо завидовала кошке, пока не наступил этот момент. Руки Генри выглядят удобными. И сильными. Я сглатываю. С каких пор я фантазирую о мужских руках?

— Хорошо, — бормочет Генри, нежно поглаживая голову Корицы. — Да, ты спокойная маленькая леди. Уверен, что тебе понравится иметь сестренку. Вот, смотри. — Он подходит ближе, и я поворачиваюсь, позволяя двум кошкам увидеть друг друга.

И вдруг он оказывается очень близко. Я вдыхаю его запах, напоминающий мне свежесваренный кофе и корицу. Тепло, исходящее от него, обжигает мое лицо и заставляет забыть, как дышать.

И когда я поднимаю глаза, его лицо оказывается прямо передо мной.

На фоне его широких плеч, кошка в его руках кажется крошечной, а его толстовка обтягивает все мускулы. В горле встает ком, колени подкашиваются; я почти не в состоянии двигаться от переполняющих меня чувств.

Могу ли я позволить себе испытывать эти чувства? Эти бабочки в животе, это успокаивающее тепло, которое окутывает меня, словно шерстяное одеяло, когда он рядом?

Я с трудом сглатываю.

— Оу, они ладят, — шепчет он, его дыхание скользит по моим волосам, отчего по спине пробегает дрожь, а в животе порхают бабочки.

Нет, Ник, возьми себя в руки. Речь идет о кошках, а не о красавчике, которому я, возможно, даже не нравлюсь. Он подходит еще ближе, и наши руки соприкасаются, вызывая электрические импульсы по моей коже. Но у нас был этот момент, тот почти поцелуй в его кабинете, в самый неподходящий момент.

Успокойся, Ник. Дыши глубоко.

Тыковка извивается в моих руках, пытаясь забраться