— Кроме того, у нас есть миссия, — она бросает взгляд на Ник, и они обе продолжают в унисон, — романтизировать осень до чертиков, — продолжает Лорен от себя. — И латте с тыквенными специями стоит на первом месте в этом романтизирующем списке.

Калеб смотрит на нее, разинув рот, прежде чем смиренно закрыть глаза.

— И все же, о работе Кирана, — мягко переводит разговор Ник. Калеб уходит, бормоча что-то о «проклятых городских девчонках и их слабости к горечи», и Лорен молча передает бутылку Ник, которая тоже наливает изрядную порцию себе в кофе.

— Мы можем притвориться, что этого разговора никогда не было? — Киран почти умоляет, но я заинтригован. — Пожалуйста?

— Нет, ящик Пандоры уже открыт. Насколько все плохо? — я задаюсь вопросом и наклоняю голову. — Ты продаешь фотографии своих ног? Не буду осуждать, если ты это делаешь. Если это позволит приобрести такой же дорогой дом, как особняк на берегу озера, я, возможно, просто куплю фото в качестве дополнительного заработка.

— Ты так близок, — хихикает Лорен, и Киран скрежещет зубами, прежде чем напряжение сразу спадает с его тела, и он смиренно качает головой.

— О, это будет здорово. Я знаю это. — Ник делает глоток кофе и счастливо вздыхает.

— Я создаю контент, — бормочет Киран, замыкаясь в себе и явно желая, чтобы земля разверзлась и поглотила его.

— Звучит не так уж плохо. Или «контент» — это кодовое слово, обозначающее порно?

— Почти.

— Он просто подарок для жаждущих, — уточняет Лорен, приподнимая бровь, и Киран прячет свое свекольно-красное лицо в ладонях. — Это значит, что он танцует под музыку полуголым. И я должна отдать тебе должное — это довольно сексуально.

Ник разражается смехом, и это самый приятный звук, который я слышал за весь день. Чего нетрудно добиться, когда 90 процентов того, что я слышу весь день, — это мое собственное хриплое тявканье.

— Мне понравился тот эпизод, где ты надел ту комбинацию с хоботом слона и сделал…

— Боже, Лорен, пожалуйста, прекрати. — Я не могу удержаться и смотрю на Ник, чувствуя себя немного жутко. Но она великолепна, когда ее глаза загораются весельем, а на щеках появляются очаровательные ямочки. Мне хочется выучить наизусть кучу глупых шуток, просто чтобы рассмешить ее.

— Какой у него ник? — спрашивает Ник, но Киран перехватывает руку Лорен прежде, чем она успевает передать ей свой телефон.

— Я расскажу тебе позже, — громко шепчет она и подмигивает, быстро меняя выражение лица, когда Калеб возвращается к столу. Он с громким стуком ставит на стол наши с Кираном обычные напитки и бросает на нас свирепый взгляд.

— Хочешь тыквенного сиропа со специями? — невольно спрашивает Лорен фальшивым шёпотом, слишком громко, чтобы это можно было счесть за деликатность.

— Не смейте. — Калеб бросает на нас с Кираном суровый взгляд, прежде чем отвернуться.

— Ты первый человек за долгое время, который заставил его проявить эмоции, — шепчу я, сдерживая улыбку. — Даже если это гнев.

— Хорошо, — шепчет она в ответ и ухмыляется. — Я собираюсь здорово повеселиться.

— Бедный парень, — говорю я со смешком, замечая опасную ухмылку на ее лице. Судя по всему, Калебу придется туго с этим делом.

— Кстати, — Киран быстро меняет тему. И, судя по взглядам, которые Калеб бросает в нашу сторону, это правильное решение. — Что вы двое делаете в антикварном магазине? Андреа рассказала мне, что вы помогли Аманде в тот день, но одна птичка напела, что вы довольно часто бываете там.

— О, мы теперь помогаем Аманде, — объясняет Ник со счастливой улыбкой. — Ну, знаешь, создаем для нее веб-сайт и все такое. А взамен она не проклинает нас. Честная сделка, правда?

— И мне гадают на картах! — добавляет Лорен, радостно делая глоток своего кофейного напитка. — Всегда хотела!

Ник качает головой с тихим смешком, затем смотрит на меня.

— Это весело. Можно отдохнуть от воплей Тыковки и поискать старую мебель.

— Она все еще такая ужасная? — спрашиваю я ее с усмешкой. Из всех кошек, с которыми я сталкивался, она, безусловно, самая крикливая. Забавно, что я видел ее всего несколько часов, но, Боже, я и представить не могу, что буду слышать это круглосуточно, а у меня и так очень шумная собака.

— Только когда она голодна или просто каждый божий день. — Ник закатывает глаза. — Надеюсь, она это перерастет.

— Если нет, дай мне знать. Буду рад помочь найти способ ее успокоить, — предлагаю я, игнорируя понимающее покачивание бровей Лорен, глядя на Ник.

Глава 13

Генри

— Мам, я тебе перезвоню, ладно? Сейчас не подходящий момент.

Я делаю глубокий вдох и опускаюсь в одно из кресел в зале ожидания. Голова раскалывается от надвигающейся мигрени. Хорошо, что я доверился своей интуиции и поставил удобные кресла, пусть они и обошлись мне вдвое дороже.

— Ты в порядке, дорогой? — мама звучит обеспокоенно, но этот вопрос заставляет меня расхохотаться.

Я задал Ник тот же вопрос после того, как умерла Хаос. Ну, за исключением слова «дорогой». Сейчас я прекрасно понимаю, почему она так отреагировала. Понимаю это чувство беспомощности, это суровое напоминание о том, что твое существование временно. Как будто из мира высосали всю радость.

— Буду, — уверяю я ее, подсознательно нащупывая рукой голову Дженсена, проводя пальцами по его шерсти. — Спасибо, мам. Увидимся в пятницу.

Медленно опускаю телефон, всем телом обмякая в кресле, тупая боль неустанно пульсирует в висках с силой кувалды.

Усыпить животное всегда непросто. Есть и те, кто наслаждается возможностью отнять жизнь. В колледже я встречал одного-двух психопатов, которые говорили, что это даёт им чувство контроля, и улыбка так и не коснулась их глаз.

Но для меня? Это самое худшее в моей работе. Даже если я знаю, что это доброе дело, необходимое зло, чтобы избавить их от страданий и боли. Иногда с этим трудно смириться. Что, если я все-таки мог что-то сделать? Что, если у этого животного действительно был нулевой шанс на выздоровление?

Дженсен запрыгивает на кресло рядом со мной, тыкаясь носом в мою щеку и скуля, а затем облизывая мое лицо.

— Ты пытаешься меня подбодрить? — спрашиваю я, и уголок моего рта дергается, но губы сжаты. — Спасибо, Дини-Бини.

— Дини-Бини? — я бросаю взгляд на дверь, услышав веселый голос Ник. И вот она. В свободном бежевом свитере и светло-коричневой юбке, словно ангел, посланный спасти меня от дурного настроения. — Я думала, его зовут Дженсен.

Спокойствие накатывает на меня, словно внезапный тёплый дождь, смывающий усталость и печаль.

— Да, так и есть, —