Ух ты… Она очень изменилась в отличие от мамы. Резко постарела.

Во-первых, она подстригла волосы под каре и перекрасила их в коричневый… нет, даже не так. Цвет отдавал бронзой, а корни волос все равно оставались седыми. Видимо, пора повторить процедуры окрашивания. Морщины на ее худом лице стали резче и глубже, а когда она улыбается, вокруг рта образуются линии. Глаза казались голыми. Имею в виду, что бабушка лишилась практически всех ресниц, поэтому на меня уставились два серых шара.

Паника застигла меня врасплох, собственно, как и бабуля. Словарный запас покинул меня в одночасье, поэтому я сильно надеялась, что она, как благоразумная женщина, начнет разговор первой. Слава богу, так и получилось.

– Привет, Рэйчел, – бабушка, с которой мы долго не виделись, рванула с места и припала ко мне, обнимая.

Она так внезапно приблизилась и прижалась всем телом, что я чуть было не потеряла равновесие, округлив глаза до невозможности. Эм… неужели только моя душа ощущает эту неловкость, недосказанность и осадок под ногами? Словно стою в болотной жиже…

Фрейя еще немного позволяет себе вдохнуть аромат моих ягодных духов, после чего отходит в сторонку и просит меня сесть рядом с ней. Мама незаметно для бабушки подмигивает мне – мол, удачи – и прячется на кухне, где тут же загремела посудой. Обреченный вздох. Сейчас мы повеселимся, главное, чтобы это веселье не закончилось новым скандалом. Впрочем, у меня нет никакого желания усугублять положение, потому как история, произошедшая два года назад, осталась в прошлом. Сегодня или завтра, но я должна была простить бабушку. К тому же, как бы ни хотелось этого признавать, она в каком-то смысле оказалась права… Эрик оказался ненадежным человеком.

– Тебе так идет этот цвет волос, – перебирая пальцами одну прядь, восхваляет мое решение измениться бабушка.

Терзая ткань своей кофты, я натянуто улыбаюсь одним уголком рта.

– Тебе тоже, – в ответ сделала комплимент.

Фрейя хмыкнула тихонько и бросила потухший взор на свои руки. Кошмар. Те тоже исхудали и побледнели, позволяя голубым венам бросаться в глаза. Такое ощущение, словно под кожей ничего нет, кроме сосудов. Что это с ней? Зная темперамент и характер бабушки, я очень удивлена последними изменениями. Она любит себя и балует, следит за своим внешним видом. Чтоб вы понимали, бабуля скорее без ноги останется, чем выйдет в общество в грязной обуви. А тут ни макияжа, как раньше, кожа сухая и бледная, да и стиль одежды… Где шубы? Где ее кружевные рубашки и шелковые шарфы? Какого черта Фрейя сидит передо мной в вязаном свитере и черной юбке чуть ниже колен. Меня это беспокоит.

Замявшись, бабушка переводит дыхание и, кажется закончив внутреннюю борьбу, устремляет на меня свои серые печальные глаза. Я сглотнула.

– Мне стыдно перед тобой, – произносит она тихо, я не перебиваю. – Ты у меня большая девочка, а я этого не понимала или не хотела понимать. Думала, что знаю многое, хотела направить и дать тебе все только самое лучшее. Я боялась, Рэйчел, что ты повторишь судьбу своей матери…

Услышав это заявление, я хмурю брови и пытаюсь не принимать слова близко к сердцу. Какое же дерьмо! История мамы и папы – это материал для сопливого романа без привычного для всех хеппи-энда. Тот же «Дневник памяти» или «Спеши любить» Спаркса для меня фигня полная, потому что история моих родителей реально затрагивает меня и проходит через легкие в сердце, оттуда в гортань и обратно в легкие. Целое путешествие.

– Надеюсь, ты простишь свою дотошную бабушку? Обещаю, я больше не стану вмешиваться в твои отношения с мальчиками, – твердо клянется старушка, взяв мою холодную от мороза ладонь в свою. – Я скучала по тебе, милая. Мне очень жаль, что нам пришлось столько времени не разговаривать друг с другом. Я прекрасно знаю о своих недочетах и правда хочу стать для тебя достойной бабушкой…

Долго смотрю на нее, впитывая и сохраняя то тепло, которое дарят ее руки. Господи! Я дала себе слово, что не стану жить прошлым, а раз так, то и бабушку сумею простить. Хоть и по ее вине я пропустила свадьбу отца, поругалась с ним, даже не попрощавшись перед их с Изабеллой медовым месяцем… Ладно, Рэй, прекрати ворошить осиное гнездо, а то добром это не кончится. Просто плыви по течению.

– Хорошо, бабуль, я тебя прощаю. Но есть одно условие, – сказала я, назидательно выставив указательный палец.

Безжизненные глаза бабушки вмиг засияли и наполнились красками, а сама она будто расцвела. Неужели это моя обида так изувечила ее?

– Проси все что хочешь! Поездка в Париж? Собственная машина? Новый телефон? Все оплачу, – осыпала предложениями та, и я, неловко подбросив брови ко лбу, улыбаюсь.

М-да, кое-что все же осталось прежним.

– Покой. Больше никогда не тыкай в мамино лицо ее с папой прошлым, ладно? Ты делаешь ей больно.

Выражение лица бабушки вмиг переменилось на недоуменное, на впалых щеках выступил стыдливый румянец, а рука ее перестала гладить мою.

Чего? Она правда не замечала за собой эту привычку? Да вы шутите!

– Конечно, – тонкими губами улыбнулась Фрейя, и я удовлетворенно ей кивнула.

Похоже, моя жизнь начала налаживаться, а это радует меня больше всего. Старые раны затягиваются, когда ошибки прошлого смывает волна времени.

Следующие часы мы все вместе пекли шоколадные кексы и печенья, и я будто только сейчас поняла, что безумно скучала по дому…

Глава 4

Сочельник у нас с мамой был распланирован. Днем нас пригласила к себе в гости бабушка, а вечером мы должны были заглянуть к папе с Изабеллой, которая твердо настаивала на встрече со мной.

Посидев у бабушки два с лишним часа, я успела впасть в апатию и соскучиться по сумасшедшей Ханне Фрейзер, которая сейчас, возможно, борется с похмельем. Она любит злоупотребить алкоголем, но, если кто-нибудь ненароком и на свою беду скажет подружке, что она алкоголичка, Ханна выбьет тому зубы. Почему? Просто ее отчим страдал алкогольной зависимостью, всячески издеваясь над матерью Ханны, поэтому подобные сравнения унижают и разрушают девушку. К счастью, пьяница покинул их семью, и мисс Фрейзер теперь встречается с порядочным человеком.

Северный ветер гонял снежинки из стороны в сторону, будто в вальсе, а те податливо кружились, ложась на лобовое стекло машины и всенепременно таяли. Дворники активно работали, изо всех сил помогая таксисту лучше разглядеть заснеженную дорогу; я заволновалась, что ночью начнется пурга.

Через двадцать с лишним минут все же добираемся до нашего старого дома, который уже много лет мы считаем