Почему, Такэру? Почему?..

Перед глазами показалось большое белое здание. Из его окна мы с Такэру любовались сакурой.

«Я хотел, чтобы ты тоже это увидела». Тогда он сказал это и тихо рассмеялся.

А теперь остались только цветы на алтаре и улыбка мальчика на мемориальном портрете. Это действительно ты, Такэру?

– Ах!

Вдруг передо мной проехала машина. Я вильнула, чтобы не столкнуться с ней, потеряла равновесие и упала вместе с велосипедом. Раздался громкий шум, и я почувствовала слабую боль.

– Девочка, ты как?! – ко мне подбежал испуганный прохожий, который был похож на офисного работника. Машина уехала, словно ничего и не произошло.

– Извините… Вроде бы все нормально.

Ноги немного болели, но смущение перевесило, поэтому я быстро поднялась. Это была моя вина, ведь я собиралась переехать через дорогу, не оглядевшись по сторонам.

Мужчина помог мне поднять велосипед. Я поклонилась и поблагодарила его.

– Будь осторожнее, – ответил он и ушел. Я заметила, что у меня из колена течет кровь. Быстро достав салфетку, вытерла ее. Но красная струйка снова медленно сбежала по ноге. Да что же это такое?

Я почувствовала себя жалкой, и слезы потекли рекой. Проезжая длинный мост, я чувствовала боль в ноге, но сердце болело еще сильнее.

– Мы всегда будем дружить?

– Конечно.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Такэру, который дал мне обещание, больше нет. Я его никогда не увижу.

– Мио, как ты себя чувствуешь? – голос мамы пробился сквозь одеяло, под которым я пряталась с головой. Раздался стук в дверь, послышались шаги.

– Погоди, я сейчас закрою окно. А то получишь тепловой удар, – с этими словами она включила кондиционер. Он загудел, и подул прохладный ветерок.

Когда я высунула голову, мама удивилась, увидев мое распухшее от слез лицо.

– Мам…

Я поднялась с постели, шмыгнув носом. Мое колено, несмотря на повязку, все равно ныло.

– Такэру… умер.

– Что?!

– Его не стало два года назад.

Мама нахмурилась и присела на кровать. Она посмотрела мне в лицо и тихо спросила:

– Это правда?

Я кивнула.

– Сегодня я была у Такэру дома и встретила его маму.

– Но как же все эти письма?

– Их писал его младший брат.

Мама глубоко вздохнула и нежно обняла меня за плечи.

– Мио, ты отлично держишься.

Я прижала голову к маме.

– Я представляю, в каком ты шоке – услышать такое…

– Нет, Такэру справился бы лучше…

В этот момент всплыло смутное воспоминание. В игровой комнате в больнице я поначалу часто видела девочку, но потом она перестала приходить. Медсестра сказала, что она плохо себя чувствует и отдыхает в палате. В больнице это было обычное дело, и я не придала этому большого значения. Но потом я узнала, что та девочка умерла, хотя я тогда не понимала, что такое смерть. Однако тоскливое чувство того, что я больше никогда ее не увижу, засело в душе.

Такэру, это было больно? Страшно? Каково это – остаться совсем одному?

– Мио…

Мама еще крепче обняла меня.

Прости меня, Такэру, я не осознавала, как тебе могло быть больно, как ты страдал и как был одинок.

Утром, когда я достала смартфон из рюкзака, увидела много сообщений от Рико:

«Мио, ты с ним встретилась?», «Как всё прошло?», «Почему молчишь? Что-то случилось?», «Пожалуйста, напиши мне», «Я буду ждать твоего ответа».

«Рико, спасибо, – ответила я подруге. – Я обязательно всё расскажу, но чуть позже. Пожалуйста, наберись терпения».

Я отправила это сообщение и выключила телефон. Даже спустя время я все еще не могла разобраться в чувствах.

Поставив драгоценную коробку на стол, я открыла крышку и достала несколько писем. Взяв несколько самых первых, я стала внимательно их изучать: Такэру всегда писал шариковой ручкой. Потом сравнивала с более поздними. На первый взгляд казалось, что их написал один человек.

– А-а, поняла.

Та же шариковая ручка, но если приглядеться, то нажим пера был разным: на оборотной стороне письма осталось много неровностей.

«Тот, кто писал тебе эти два года, был…» Но почему так произошло?

Вчера, когда я перестала плакать, мама сказала:

– Должна быть причина, по которой он так поступил. Ведь если даже его мама все знала…

Так что это за причина?

Я достала из ящика рассказ, который начала писать примерно год назад.

«Все обязательно получится! Как напишешь, дай мне первому прочитать».

После этих слов я продолжила писать, но сказал их не Такэру.

«Не сдавайся, продолжай. А я буду поддерживать тебя».

Голос, который говорил эти слова… принадлежал не Такэру. Тот необходимый толчок к творчеству мне дал его младший брат.

Сделать все возможное

У Рико был свободный от тренировок день, поэтому в кондитерскую мы пошли вместе. Здесь мы впервые встретились с Такэ… Ну, не совсем с ним.

– Вот так все и произошло.

Я рассказала Рико, что случилось. Она вздохнула, и я горько добавила:

– Вот я тупица. Как я могла не заметить?

– Но, Мио, разве тебе не было весело вместе с Ицуки?

Я подняла голову и взглянула на подругу. Сначала наше с ним общение было крайне неловким, но постепенно становилось лучше: мы ходили в парк развлечений, смотрели кино, вместе ели карри и гамбургеры.

Его улыбка сражала меня наповал. Мне хотелось видеть еще все чаще и общаться еще ближе.

– И разве он в тебя не влюбился?

Раз за разом я прокручивала про себя слова Рико.

– Может быть, стоит еще раз как следует поговорить с ним.

– Наверное, ты права… Рико, скажи, а когда будет матч против Сейран?

– Завтра! Как раз в нашей школе.

Моё сердце заколотилось, а кончики пальцев задрожали.

– А можно мне тоже прийти? Хочу с ним увидеться.

Разгар знойного лета. На пыльном футбольном поле тренировались игроки в форме. На переднем плане – члены нашего футбольного клуба, а на заднем – школы Сейран. Рико рассказывала, что их школа славится своей футбольной командой и большим составом участников.

Этот матч был рассчитан в основном на студентов первого и второго курсов старшей школы. Я стояла в сторонке от тренеров и вглядывалась в членов клуба школы Сейран – среди них мелькала знакомая фигура.

– Пришел…

Человек, отбивающий мяч, – это тот, с кем я познакомилась относительно недавно.

Когда мы разговаривали о футболе, его глаза загорались, и он говорил с большим воодушевлением. Мне нравилось смотреть на его лицо, и я хотел видеть его чаще.

– Общий сбор!

Прозвучал свисток, и игроки школы Сейран начали собираться: тот, за кем я наблюдала, прекратил пинать мяч