Незнакомый, будто одичалый взгляд Севера горел давно забытым огнем. На руках рисовались непривычно тугие мышцы, грудь тяжело вздымалась, а желваки ходили ходуном. Первой мыслью было, что он всё же не смог смириться с моим поступком и решил меня убить. Но тут он опустил взгляд на мои вещи.

— Куда-то собралась? — потребовал тихо.

Голос хриплый, глухой, надтреснутый дернул нервы, а когда Север сделал шаг в квартиру, я отшатнулась.

— Я подписала документы о разводе, — удалось мне выговорить почти ровным голосом. — И да, я собралась съехать. Не хочу оставаться в твоей квартире.

— Я прочитал твои письма сегодня.

Наши взгляды встретились, и я не смогла выдержать.

— Да, — усмехнулась слабо, глядя себе под ноги, — это была моя терапия….

— Моя, как оказалось, тоже.…

— Север, всё, — мотнула я головой, — всё кончено. Давай не будем….

— Ничего не кончено, — перебил он решительно. — Я не знал.

— Это ничего не меняет, — нервно парировала я.

— Это меняет всё.

— Я больше не хочу. Я смирилась.

— Я тоже так думал. Но теперь я не хочу смиряться. Я хочу большего.

— Всё кончено, — мотнула я головой.

Тут в двери постучали, и я метнулась к ней взглядом.

— Пропусти, — попросила тихо. — Это за вещами….

Но Север и не подумал слушать. Он открыл двери и спокойно сообщил представителю транспортной компании, что мой вызов отменяется.

— А причина отказа? — педантично уточнил мужчина в летах.

— Я краду собственную жену, — на полном серьёзе ответил Север.

Тот даже не удивился. Педантично заполнил графу в бланке и поднял голову:

— Счет за вызов придёт вам в приложении, — вежливо улыбнулся он. — Доброго вечера.

— Спасибо. — И Север закрыл двери.

— Что за детский сад?... Ай! — От его броска я лишь взвизгнула, и дар речи пропал.

А в следующий миг я уже оказалась перекинутой через плечо задницей кверху. Север же спокойно подцепил мои кроссовки свободной рукой и спокойно пронес меня к лифту, у которого всё ещё ожидал представитель транспортной компании.

— Так.… всё-таки крадете? — философски уточнил он, оглядев нас обоих.

— Конечно, — спокойно подтвердил бывший муж.

— А по-другому никак?

— Мы развелись! — просипела я, приподнимаясь.

— Кажется, ваш муж не согласен… — заметил мужчина, склоняясь ко мне.

— Он сам отдал мне документы на подпись! — возмутилась я.

— Я был не прав, — заявил Север и внес меня в лифт.

— Ну, если муж признал ошибку, то, может, и вы дали маху? — принялся размышлять мужчина, коротая время в лифте.

— Поздно уже для всего, — спокойно возразила я. — Я решила, что мне нужно переставать его ждать и сначала прийти в себя в одиночестве! Кроме того, там остались цветы, Север, которые сдохнут в коробке!

— Ничего, я переживу…

— Я не переживу! — вскричала я. — Это — мои цветы!

Но меня уже никто не слушал. Мужик из транспортной усмехнулся и пропустил наш тандем на выход, а я принялась громко возмущаться:

— Поставь меня! У меня там — вещи! Куда ты…

Но никакой реакции ни от кого я не добилась. И даже не знаю, к кому я взывала? К Северу? Он умел игнорировать вспышки моего гнева. А люди…. Им всем было лишь любопытно.

Север вынес меня на улицу и вскоре усадил в машину без особого труда.

— Я тебя не отпускаю, — сообщил, наклонившись к лицу.

— Мне всё равно. — Но голос дрогнул.

— Тебе не всё равно.

— Оставь меня, — упиралась я.

Он медленно вздохнул, застывая чертами.

— Ты либо едешь со мной в салоне, либо в багажнике.

— Я тебя не прощу, — процедила, тяжело дыша.

— Я сделаю все, чтобы простила, — серьёзно пообещал он, давая мне несколько секунд.

Но, не дождавшись ответа, выпрямился и хлопнул дверью.

42

— Куда ты меня везешь? — потребовала я, когда он сел за руль.

Но ответа не последовало. Привычно. Север сжал руки на руле и надавил педаль газа. Я отвернулась в окно. Сознание раздирало на части. Одна застыла в ужасе. Всё будто заново — рвались едва зажившие раны, и было почти физически больно представлять, что всё повторится. Он снова будет молчать и брать от меня всё, что ему нужно…. А я…

— Я не выдержу, Север, — сдавленно выдохнула я. — Всё это.… опять…

— Ничего не будет заново, — глухо отозвался он.

— Чтобы ничего не было заново, надо что-то менять, а ты снова делаешь лишь то, что считаешь нужным! — вскричала я.

— Я тебя не отпускаю! — рыкнул он. — Вот и все, что я делаю!

— Ты и раньше это делал.…

— Замолчи, — процедил он. — И дай мне время.

— Сколько?

— До места — пара часов. Просто замолчи.

— Ладно.

С другой стороны, я была рада его появлению. Мне было обидно, что он пришёл за мной только сейчас, когда я сдалась. Но он прочитал все, что я ему писала, и…. не остался равнодушным. Пусть поздно. Это ведь лучше, чем никогда? А то, что расстаться с ним будет непросто, а, скорее, невозможно, я знала всегда.

Когда мы выехали из города, стемнело. Я сползла по спинке сиденья, удобно устроившись так, чтобы наблюдать и за дорогой, и за Севером. Но вскоре к дороге я потеряла всякий интерес, а вот смотреть на Севера мне нравилось все больше. Внутри него бурлили эмоции, которые он привычно пытался взять под контроль, но напряжение выдавало себя во всем. Брови сдвинуты на переносице, челюсти напряжены, желваки временами вздрагивают, рисуя тени на лице…. Плечи скованы, пальцы сжаты… Движения четкие, скупые, все нервы — внутри. И от этого всего невозможно было оторваться. Чёртов гений. Бог. Ведь он знает, как спасти жизнь человеку. Он точно, как божество, снизошедшее до людей, но не умеющее с ними жить.

— Я хочу чего-нибудь, — нарушила тишину.

Север бросил на меня напряженный взгляд:

— Чего?

— Сладкого. И кофе. Будут заправки поблизости?

— Будут, —