– Отойди от неё, Полина! – скомандовал Платон.

– Она жива, – возразила я, но от тела Ванессы всё же отшатнулась. Сопротивляться приказам дара было физически сложно. – Может, всё же надо ей помочь?

– Сирениум опасен! О чём ты думаешь?! – рыкнул на меня ист.

– Так нет же его, улетел, – выпалила я в своё оправдание, – и его нет, и двоих других тоже в воронку засосало.

Мужчины уставились на меня полными изумления глазами, и только тогда до меня дошло, что они могли этого не видеть, а я вот себя рассекретила. Но это было уже не важно. Если моя способность может принести пользу, не время её таить.

– Так, возвращаемся на «Карающий», там всё расскажешь, – сказал Платон, подхватил Ван, как пушинку, и двинулся к звездолёту.

Я поспешила за ними, пытаясь обогнать. Эмонианина я откровенно побаивалась.

Корабль нас ждал и без лишних разговоров встретил с активированной медицинской капсулой прямо у порога. Туда Платон и положил француженку, которая так в себя и не пришла.

Капсула полетела в лечебный отсек, а мы отправились за даурианцем – он жестом показал следовать за ним. В столовой глава миротворцев скинул боевую трансформацию и заговорил привычным голосом:

– Что ты видела, Полина? – спросил он, пригвоздив меня к стулу тяжёлым взглядом.

Пришлось рассказать всё с самого начала. Как стала видеть энергию; что вижу каналы Платона и светящиеся сущности; что песню не просто слышала, но и видела; и что в этот раз Ван добавила к ней новую ноту – тоже не забыла упомянуть. Рассказала и то, что видела как двое «наблюдателей» влетели в подругу, а вылетели уже втроём. А закончила я свой рассказ вертящимся на языке вопросом:

– Кто такие эти сирениумы и почему вы раньше не поняли, что оно прячется в Ванессе? Ведь песню она вам наверняка пела?

Эмонианин задумчиво потёр татуировку на виске, а даурианец бровь. Мужчины размышляли.

– Сирениумы – практически мифические существа, у которых голос – оружие и набор инструментов. Мы слышали обычную песню, – пояснил Платон. – Удивились ещё, что акус таким образом запер хранилище, но допустили, что он воспользовался голосовым замком. Они так и называются – Си-рена. Их производят как раз на Либере. Но мало кто выбирает такой экзотический способ защиты имущества. В первую очередь – из-за неудобства…

– Сирениум воздействовал на нас, дабы усыпить бдительность, – подытожил ист Бит, перебив главу миротворцев, – но меня интересует сейчас другое. Почему на тебя не действует голос сирениума?

Я выпрямилась на стуле и нервно пожала плечами:

– Откуда же мне это знать? Может, потому, что я вижу его энергию?

– Вы сейчас вообще не о том, – прекратил дар надвигавшийся на меня наезд. – Если закончить копаться в прошлом и подумать о будущем, то можно прийти к выводу, что надо срочно что-то делать. Если сирениум нашёл большие врата и их открыл, то возможно либо вторжение, либо нападение на вегатворагов, либо ещё какой-нибудь катаклизм. Я понятия не имею, с какой миссией они здесь находились и с чем отправились через врата. Какие будут мысли на эту тему?

Я вся сжалась в комок, потому что испытала не просто страх, а настоящий ужас, а вот дельной мысли ни одной не мелькнуло. Сложно думать, как спастись, когда имеешь дело с неведомой хренью.

– Надо связаться с руководством, – выдал идею эмонианин.

– А мне с матерью и Ра, а ещё не мешало бы предупредить ба, – озвучил Платон, – но для этого надо вернуться в космос. Отсюда не выйдет.

– Но надо же забрать сестру Ванессы, вдруг Вегга нас не пустит второй раз? – влезла я.

Просто мои мысли стремились распутать клубок с подселением в тело подруги неведомого существа. Когда оно проникло? Кто рассказывал мне про Вивьен? Если ещё Ванесса, то она будет переживать из-за сестры. Я очень надеялась, что француженка придёт в себя и станет такой, как прежде.

– Да хоть бы выпустила, – пробормотал Платон, – но улетать нельзя, надо эвакуировать студентов, ты права.

– Я могу запустить модуль и связаться с Фениксом, – напомнил о себе «Карающий».

– Да, давай так и сделаем. Отправляй модуль, и пусть Ра сообщит властям коалиции и даре Вииаре о произошедшем. А мы отправимся к горе Ящеров. Как пострадавшая, кстати?

– Энергетическое истощение, но жить будет. Ей уже лучше, можно попробовать привести в сознание.

– Да-да, я хочу увидеть Ванессу, – подскочила я на ноги, – хочу понять, когда она перестала быть собой.

– Нет. Я по-прежнему против, – тяжело бросил ист. – Поведение переселенки Поли Астро подозрительно. Она способна выставлять мощные щиты и видит энергию. Где гарантия, что она сама не сирениум?

– Поверьте мне на слово, ист. Я гарантирую, что Полина – обычный человек и сейчас находится в ещё большей растерянности, чем мы с вами, – не терпящим возражения тоном сказал Платон, и даже я удивилась его уверенности в моей непорочности. – Пойдём, Полина, посмотрим, что с твоей подругой.

Я посмотрела на эмонианина хмуро, встала и пошла за Платоном в лекарский отсек. Правда, иста мои взгляды вообще не колыхали. Он пошёл с нами.

Ванесса открыла глаза, как только я подошла к капсуле. Правда, осмысленным её взгляд назвать было сложно. Глаза француженки подёрнулись мутной дымкой, сквозь которую лучилось недоумение и страх.

– Ван, всё хорошо. Ты в безопасности. Как себя чувствуешь? – спросила я мягко.

– Где мы? Кто эти мужчины, Поли? Что со мной? – прошептала Ванесса.

И сразу стало понятно, что на Фениксе в этом теле сознания Ван уже не было. Но радовало то, что меня француженка узнала. Значит, я не все прошедшие годы общалась неведомо с кем.

– Ванесса, скажите, что вы помните последнее из своей жизни? – перешёл к делу Платон.

Ван отвела взгляд в сторону, задумалась, а потом медленно заговорила.

– Я одевала Поли в костюм девы-воительницы. Начался спектакль, и я пошла в гримёрную подремать… А что произошло?

Ага, ясно. Значит, этот сирениум действительно всё спланировал и прекрасно знал, как будут развиваться события.

– У вас есть сестра? – вставил вопрос ист. – Она учится на Минерве-Би?

– Да-а-а, что с Вив? – шёпот прерывало тяжёлое дыхание.

Подруга начала паниковать.

– Хорошо всё, не переживай. Ты скоро её увидишь, – поспешила я её успокоить.

– Вы знаете, где сокровищница покойного акуса Боржа? Можете её открыть?

– Покойного? Что с акусом? Где мы? Какая сокровищница? – Ван так возбудилась от слов иста, что нашла силы привстать на локтях и перейти с шёпота на сипение.