— Здесь мебель старая и трухлявая, — вместо продолжения предупредила я. В ответ на это нетерпеливая и любопытная девушка просто метнула заклинание, моментально укрепив стул.

Нет, всё — таки она может быть отличным магом, если захочет.

— Лейла! — процедила Марта сквозь зубы.

— Да рассказываю я, рассказываю. Сложно. Эта история полностью разрушает образ идеальной Лейлы в моих собственных глазах, — со вздохом призналась я в очередной раз.

— И это хорошо! — убеждённо заверила подруга. — Просто отлично! Скучно быть идеальной.

Поджала губы, потому что совсем так не считала. Я работала в сфере образования и не могла рисковать репутацией. И на тот момент, когда получила предложение брака от Бастона Горда, уже определилась с планами на жизнь и в них определённо не было мужчины. Который бесчестно, бессовестно и нагло принял за меня самое главное решение в жизни каждой девушки! Точнее, думал, что ему это удалось.

— Я оказалась в непростой ситуации. Бастон Горд загорелся желанием так быстро, что не стал слушать моих просьб повременить и сразу побежал в храм подавать просьбу о браке жрецу.

— А тот бы, ясное дело, не отказался от такого счастья. Неинициированная ведьма — это гарантия того, что у вас родятся наделённые силой дети, вырастут в храме с правильными убеждениями, да и останутся там, знаем — знаем, — поддержала Марта. — Они потому и выбили себе когда — то право выбирать жён. Но ты, конечно, балда, Лейла.

Я кивнула. В некоторой степени именно этим решением храм ослабил своё положение, ведь большинство магических семей держали детей на удалении от хитрых, пронырливых, умеющих втираться в доверие служителей, и со временем вера утратила присущий ей фанатизм. Аристократические семьи и вовсе предпочитали древние и безлюдные храмы городским. Будь у меня столько денег, чтобы ходить порталом в храм, может, тоже бы чаще воздавала хвалу богам в надлежащем месте.

— Ты права. Только вот, я не выбирала, общаться или не общаться с представителем храма, пока жила в пансионе. Все общались и я общалась. Тогда мы были детьми, на нас не смотрели, как на объект для женитьбы. Или смотрели, но не на меня. Будем откровенны, всё детство я была гадким утёнком, даже с проявлением силы не сразу похорошела. Зато выросла с твёрдым убеждением, что храмовники — это милые и душевные люди, с которыми можно поделиться любой тайной.

— Закрытые пансионы — зло, лишний раз в этом убедилась, — проговорила Марта. — Если бы ты не была отрезана от цивилизации, ни за что бы не выросла с таким абсурдным отношением к служащим храмов. И не вляпалась по самое не хочу.

Крыть было нечем. Однако на счёт закрытых пансионов у меня были свои убеждения и своя цель. Я не просто так перевелась в сферу образования. А ведь изначально планировала прожить жизнь весело, звонко, пусто и немножко бессовестно, как полагается порядочной ведьме. Но Бастон Горд изменил меня раз и навсегда. Мне пришлось очень быстро принимать множество решений и брать жизнь в свои руки.

Как говорится, всё, что не убивает, делает нас сильнее.

— Получив предложение руки и сердца от человека, которому доверяла, которого считала другом, я прозрела. Знаешь, это такое предательство… Сложно смириться. Одно дело, когда тебя зовёт замуж друг и ты можешь ответить отказом, здесь же ты чувствуешь себя настолько беззащитным, обманутым… Не знаю, где были мозги наших предков, когда храм взял на себя право распоряжаться жизнями всех незамужних девушек страны…

— Потом внесли множество поправок, — справедливо заметила Марта. — По факту, этот закон почти не работает. Помимо того, что ты перечислила, девица должна быть возрастом не менее двадцати лет и при этом не связана обязательствами и договорённостями о браке.

— В тот день мне не повезло, — вынужденно констатировала я. — А потом повезло. Наверное.

— Ну, наконец — то! Я думала, состарюсь и поседею, когда ты дойдёшь до самого пикантного.

Я помялась. Мне бы капельку легкомысленности подруги и жизнь заиграла яркими красками. Только где я и где такое драгоценное качество? Легкомыслию, как по мне, нужно специально учиться либо обладать врождённым талантом.

— Не думай, что я расскажу совсем неприличное, — предупредила подругу.

— Ну, Лейла! — застонала та. Затем подумала и хмыкнула. — Нет уж, я расплатилась кровью за эту тайну! Хочу всё знать.

— Ты расплатилась кровью за некоторые секреты из жизни ведьм, дорогая, и за то, что я могу сказать что — то из того, что не имею право разглашать, так как дала клятву Гидеону, — расстроила я любопытную подругу. — Если бы дело касалось лишь страсти, я не стала бы брать с тебя даже обещания. Но, сама понимаешь, я тоже связана. На твоё счастье Гидеон не потребовал полнейшего молчания, лишь просил, чтобы история не ушла в свет, — объяснила я ей юридические тонкости.

Лицо Марты вытянулось. До неё медленно и верно доходило, на что она подписалась, я же лишь глаза закатила, в очередной раз удивившись, насколько мы разные. Как можно дать клятву на крови ради истории о бурной ночи?

— Мне рассказывать или стоит накапать тебе успокоительного? — поинтересовалась, стараясь не добавлять слишком много ехидства в голос.

— Я сама возьму и прикончу его полностью. Но так и знай — про твой первый раз ты мне тоже расскажешь! — сообщила Марта с таким видом, словно у меня нет выбора. — И был ли второй — тоже!

Пока она ходила к шкафчику с драгоценными зельями, я настраивалась на пикантное, а если откровенно, пыталась оттянуть время. Я совершенно лишена бесстыдства ведьм. Вот, что значит, строгое воспитание в раннем детстве. Я не смогла раскрыться, даже общаясь с дерзкими и прекрасными ведьмочками в академии, которые бесконечно веселились, тренировались охмурять мужчин, испытывали чары на всех, к кому могли дотянуться, соревновались, кто соблазнит преподавателя или боевого мага, который терпеть ведьм не мог, или ставили ещё какие — нибудь безумные цели. И достигали их!

В глубине души я восхищалась бесстыжими, но бесконечно очаровательными одногруппницами, да и не в глубине души тоже. Но примерить на себя их поведение никак не могла.

— Лейла, — поторопила