— Добрый вечер, Эрнита. Не думала, что мы снова встретимся. По крайней мере, так скоро…

Вот все и встало на свои места. С точки зрения магии статуэтка, возможно, и считалась моей собственностью, но с точки зрения законов, я ее украла.

Кажется, у меня действительно серьезные неприятности.

Агнесса встала из-за стола и неторопливо приблизилась, разглядывая меня так, словно я была насекомым под микроскопом.

— Я тут разбирала отцовский хлам и наткнулась на его дневники, — сказала она медленно и многозначительно. — Представляешь, старый пень имел обыкновение записывать не только свои, так сказать, мудрые мысли, но и вообще каждый чих.

Боги! Если барон записывал вообще все… Уж точно он не пропустил подробности своего договора с лесной ведьмой.

— Так вот, я обнаружила весьма любопытную запись. Оказывается, отец собирался купить очень интересную статуэтку. Маленькую такую вещицу, жутковатую на вид, зато обладающую редкими свойствами. Думаю, ты понимаешь, о чем я говорю.

Сразу стало тяжело и душно, внутри все похолодело.

Агнесса улыбнулась еще шире:

— Вижу, понимаешь. Я навела справки в аукционном доме. И узнала, что статуэтку ты купила, но отцу не довезла. Странно, не правда ли?

Я молчала. А что я могла сказать?

— Я могла бы устроить тебе серьезные неприятности. Десять лет каторги — это ведь серьезные неприятности? — язвительно проговорила она. — Но решила проявить снисхождение и человеколюбие. Просто верни статуэтку, и я отзову свое заявление. Твоя жалкая жизнь меня совершенно не интересует.

Я набрала в легкие побольше воздуха и на одном дыхании выпалила:

— Статуэтки больше нет. Она исчезла.

Агнесса раздраженно прищурилась, ее глаза стали похожи на узкие льдинки, полные скрытой угрозы:

— Исчезла? Думаешь, я поверю в эту чушь? Впрочем, неважно. Отдай статуэтку или окажешься на каторге.

Мысли метались в голове быстро и беспорядочно. Она прочитала дневники старого барона. Что там могло быть? Не расписывал же он подробно, что собирается сделать? Очень неосмотрительно, речь ведь шла об убийстве…

— И зачем она вам? — наверное, было верхом наглости спрашивать. И все же я спросила.

— А сама-то как думаешь? — ухмыльнулась она.

По спине пробежал холодок. Она собиралась убить Дейвиса. Убить моего дракона…

— Я сказала правду, статуэтки больше нет. Я вернула ее дракону, и она исчезла.

Глаза Агнессы гневно вспыхнули, лицо стало злым и уродливым, на, казалось бы, гладком лице проступили морщины.

Она резко отвернулась и крикнула кому-то за дверью:

— Уведите эту воровку в камеру!

Полицейские быстро появились на пороге. Меня грубо подтолкнули и повели по коридору. Теперь он казался еще мрачнее и длиннее, каждый шаг отдавался эхом, словно удар похоронного колокола.

Дверь камеры с лязгом захлопнулась. Я без сил опустилась на койку. Я и раньше думала, что не стану звать на помощь Дейвиса, а сейчас окончательно поняла: делать этого ни в коем случае нельзя.

Глава 15

Ночь в камере была, пожалуй, самой долгой в моей жизни.

Я лежала на жесткой койке, глядя в потолок, покрытый сетью трещин. Слабый свет луны едва проникал сквозь маленькое зарешеченное окошко. Тревожные мысли и страхи сменяли друг друга, не позволяя ни уснуть, ни даже просто расслабиться.

Кажется, я наконец-то поняла смысл фразы «ночь показалась вечностью». К утру я была совершенно измотана и едва поднялась на ноги, когда дверь камеры наконец-то со скрипом открылась. Унылый охранник смерил меня хмурым взглядом и процедил сквозь зубы:

— Благодари госпожу Агнессу. Она забрала свое заявление о краже. Вернешь деньги, которые ее отец заплатил за статуэтку, — и вы в расчете. Добрейшая женщина! По мне, так с воровками нужно обращаться построже.

Об Агнессе и ее доброте у меня было свое, особое мнение. С чего вдруг она решила меня отпустить? Что-то задумала? Или просто решила не связываться с драконом?

Как бы то ни было, а я наконец оказалась на свободе. Шла по улочкам городка, вдыхала полной грудью свежий воздух — после духоты камеры он казался почти пьянящим. Отмечала каждую мелочь, на которую раньше не обратила бы внимания: солнечные пятна на мостовой, щебет птиц, скрип калитки в чьем-то дворе…

Вернувшись домой, сразу приступила к делу. К счастью, дракон оставил мне солидную сумму денег, но после тщательных подсчетов оказалось, что этого все же не хватает. Пришлось обратиться в аукционный дом Моргана. Несколько антикварных кресел, пара картин и огромное зеркало в серебряной оправе аукционист со вздохом: «Так и быть!» согласился забрать. Но по тому, какой алчной радостью вспыхнули его глаза, было ясно: он заплатил куда меньше, чем эти вещи стоили.

Впрочем, какая разница! Главное — теперь у меня была вся сумма. Оставалось лишь вернуть деньги Агнессе и забыть это происшествие как страшный сон.

Дом барона показался чужим и неприветливым, словно я и не провела здесь несколько лет. Что это? Сказывается пагубное влияние Агнессы? Или он всегда был таким, просто я не замечала?

Дверь открыл незнакомый человек в ливрее дворецкого. Похоже, наследница барона и правда сменила весь персонал, не одну меня выставили за дверь.

Он молча оглядел меня и пригласил войти, а затем повел вглубь дома, по коридорам и лестницам.

— А куда это мы? — спросила я. — Гостиная же в другой стороне…

Уж в чем, в чем, а в этом я была уверена, за годы службы изучила этот дом как свои пять пальцев.

— В кабинет госпожи Агнессы. Она произвела тут кое-какие изменения.

Что за странная идея устроить кабинет почти в подвале? Впрочем, от Агнессы и не такого можно ожидать.

Наконец мы остановились, дворецкий открыл передо мной тяжелую дверь, пропуская внутрь.

В комнате меня уже ждала хозяйка дома. Она торжествующе улыбалась, это мне сразу не понравилось. Я быстро протянула ей кошелек с собранными деньгами.

— Вот, тут вся сумма.

Она взяла кошелек, взвесила его на ладони и удовлетворенно кивнула.

— Отлично! Птичка в клетке…

Прежде чем я успела понять, что это значит, дверь громко захлопнулась. Я метнулась к ней, попыталась открыть, но было заперто.

— Можешь не стараться, дорогуша, — презрительно сказала она. — Дверь надежная.

Я резко обернулась.

— Что вам еще нужно? Я ведь выполнила ваше условие, вернула деньги!

— Деньги? — Агнесса фыркнула. — Неужели ты правда думала, что все дело в этих жалких грошах?

— Тогда в чем? — Я с трудом сдерживала злость и страх одновременно.

Агнесса подошла ближе.

— Я тут поговорила с одной очень знающей