Но, с другой стороны, Родан не похож на кровавого безумца. Он спокойный, уравновешенный, сдержанный. Смотрит прямо и твёрдо, говорит искренне. Почему же она его ненавидит? Почему от него мурашки по коже?
Интуиция не ошибается – он враг и точка!
– Выпить есть что? – отвлёк её от раздумий Брок.
Николь, не оборачиваясь, вяло махнула рукой в сторону комода.
Брок без лишних слов принялся шарить по ящикам, один за другим открывая дверцы – в комнату посыпались тихие щелчки и скрипы. Только в самом нижнем он наконец нашёл желаемое. Без церемоний он вытащил одну с вином, ловко откупорил и разлил по стаканам. Один протянул Николь.
– И что теперь? – поинтересовалась Николь, сделав вид, что пьет.
Брок пожал плечами.
– Сол и Арт сказали, что тоже послали Родану вызовы. Все наши договорились поочерёдно его вызвать. Пятый курс, затем четвёртый, третий. Кто-нибудь да убьёт.
– А если он? Тогда в Академии не останется ни одного студента – всех перебьют по одиночке, – хмыкнула Николь. – Да и не похож Родан на слабака. Это раз. А два… Если мы убьём наследника Грега Кровавого, нас казнят. Случится побоище похлеще шестилетней давности. Лотар не оставит камня на камне от Первой Академии. Ты об этом подумал?
Брок уже допил напиток. Встал и насмешливо заявил:
– Правду говорят о герцогах Кондор. Вы трусы и предатели! Я не хотел верить, но твои слова…
Николь медленно поднялась с кресла, резким движением выплеснула свой оставшийся полным стакан в лицо Броку. Да, поступок девчоночий, парень, скорее всего, дал бы Броку в морду, но и так неплохо получилось – Брок завизжал как поросёнок. Принялся беспорядочно махать руками, вытирая глаза, стараясь достать Нику. Драться с огромным боровом, каким был Брок, она не собиралась. Тот задавит её массой. Значит, нужно избегать прямого столкновения. Глаза Брока были красными и слезились, наверное, только поэтому он пропустил подсечку Ники и грохнулся на пол, запнувшись о журнальный столик. Николь прыгнула на его спину, схватила за руку и вывернула большой палец, так, как учил её брат. Николас говорил, что боль от вывихнутого пальца невыносимая, укладывает на лопатки всех – и сильных, и слабых.
– Хватит! Хватит! – заорал Брок. – Ты победил!
Его ноги колотили о пол, сам он визгливо скулил.
– Что ты там говорил о герцогах Кондор? – прошипела Ника в ухо товарищу брата.
– Ничего! – выкрикнул Брок. – Ничего не говорил! Я ошибся!
Ника ещё раз нажала на сустав, послушала всхлипывания Брока, переходящие в натуральный плач, потом слезла с его спины и произнесла прохладно:
– Пошёл вон из моей комнаты и больше не смей сюда приходить.
Брок, несмотря на свои размеры, выглядел как побитый щенок. Красный, взъерошенный, зарёванный, он баюкал руку, не смея поднять глаза.
– Долго ещё ждать?
Парень ещё раз всхлипнул и направился к двери.
Николь улыбнулась. Как оказывается, просто унизить и растоптать. Кому сказать – маленькая худенькая девушка одержала победу над здоровенным лбом, положила его на лопатки и заставила рыдать от боли. Конечно, был бы противником пятикурсник, то неизвестно, какой бы итог её ждал. Скорее, она бы лежала на полу и рыдала… Всё равно – это победа! Она защитила честь семьи, повела себя как настоящая герцогиня.
А если Брок вызовет её на дуэль? Сердце Николь заколотилось от испуга. Она проигрывала почти всем в группе. Иногда ей удавалось выиграть, но лишь тогда, когда её соперник был не в форме – после попойки или невыспавшийся. Зато из арбалета она стреляла лучше всех. Только это её спасало от неуда по зачёту.
Утром в дверь тихонько постучались. Ника спросонья вообще не поняла, что происходит.
– Кто?! – выкрикнула хрипло.
– Это я – глухой голос Брока из-за двери. – На дуэль пойдёшь? Наши все идут.
Почему-то Николь думала, что Брок после трёпки станет её избегать. По крайней мере она бы поступила так же. Но у мальчишек, видимо, другое мировоззрение. Победа в драке добавила ей очков.
– Сейчас выйду, – сказала Николь, понимая, что отказ будет выглядеть странно. – Дай десять минут.
Быстро умылась, перевязала грудь, талию, оделась. Посмотрела в зеркало: её растрёпанные волосы, небрежность в одежде выглядели даже убедительно. Мальчишка только проснулся, что с него взять. Глотнула настойки и вышла за дверь.
– Пойдём, – буркнула Броку, потом показательно широко зевнула и добавила: – И чего им не спится в такую рань? Назначили бы дуэль на вечер.
В роще уже было не протолкнуться. Поляну окружили все пять курсов Академии. Брок своими габаритами расчистил им местечко с краю, у старого раскидистого клёна. Вид был так себе, но не хуже, чем у тех, кому места впереди не досталось.
Ланс стоял в центре вместе с Патером. Тот согласился быть его секундантом. Родана видно не было. Наследник герцога Рейна выглядел величественно и гордо – как человек, взявший на себя непосильное бремя спасения страны от тирана. В праздничном мундире, чисто выбритый, с идеально уложенными волосами. Николь подумала, чтобы так выглядеть, ему нужно было не только встать за пару часов до дуэли, но и прибегнуть к помощи камердинера.
На поляне появился сынок Лотара. Один. Он быстро обвёл взглядом студентов и вдруг направился к Николь.
– Николас, будешь моим секундантом?
Первым порывом девушки было отшатнуться. Она едва удержала себя на месте. Родан ждал ответа, а Ника боролась с голосом – он никак не хотел её слушаться.
– Да, – в конце концов, выдавила она хрипло, краем глаза заметила, как возмущённо вскинулся Брок.
Родан кивнул и пошёл в сторону Ланса с Патером. Николь поплелась следом. Она знала регламент, брат просветил. Тот, кого вызвали, выбирает оружие. Зато Ланс может диктовать условия: драться до крови или до смерти. Секунданты нужны, чтобы следить за порядком, соблюдением правил, подтверждением выполнения условий поединка.
И всё-таки она недоумевала. Зачем Родан взял её в секунданты? На поляне больше двух сотен студентов, что может остаться незамеченным? Правила требуют? Но Родан уже показал, что ему нет дела до правил.
Ей было не по себе. Она не собиралась сближаться с Роданом. Она вообще не хотела с ним разговаривать. Но отказаться почему-то не смогла.
От неё отвернутся друзья и однокурсники. Она станет парией. Точнее, её брат. Как бы Николь ни доказывала, что не знает Родана и не собирается становиться его другом, – ей не поверят. Вспомнят, что герцог Кондор первым отправился во дворец к новому королю, чтобы принести клятву верности. Да что говорить – Броку вчера пришла в голову та же мысль.
Николь подошла к Патеру.
– Есть ли возможность уладить спор мирным путём? – произнесла она стандартную фразу.
– Ни в коем случае, – ответил он, окидывая Нику высокомерным взглядом.
Да, здесь, на поляне, она была на голову ниже остальных участников дуэли, выглядела нелепо и жалко.
– Дерёмся до смерти! – поторопился выкрикнуть Ланс, не дождавшись, пока его спросят.
Родан только пожал плечами, словно его вообще ничего не волновало.
Студенты на поляне зашумели. До смерти в Академии ни разу не дрались. До этого момента даже за самое тяжёлое оскорбление полагалось биться до первой крови.
– Так уж и быть, выбираю рапиру, – сказал Родан насмешливо, – в угоду благородному оружию, как сказал мой хороший знакомый.
Рапира представляла собой разновидность шпаги. Это был своего рода уступка Лансу, поскольку он не владел никакими другими видами оружия. Родан же мог сражаться и саблями, и мечами, и кинжалами, и рогатиной, и даже голыми руками. Ему было всё равно, чем драться, ведь на войне пришлось научиться владеть всем, что под руку попадалось.
Николь растерянно посмотрела на сына Грега Кровавого. Он ободряюще кивнул. Девушка была так взволнованна, что даже обычная ненависть, охватывающая её при взгляде на его лицо, сейчас казалась чем-то далёким и несущественным. Её руки дрожали, глаза были на мокром месте. Она отошла на пять шагов назад, давая пространство соперникам, и вдруг подумала,
