Я охеревал от ее замыслов. Как-то заявила, с таким серьёзным видом. «Знаешь, как Хюррем султан стала великой? Она мужу сама любовниц искала». И для нее такие выкидоны были нормой.

Где Юля? Она не могла уйти. Встаю. Твердости в теле нет совсем. Лекарства окончательно иммунку убивают. Размазня Сабуров!

Глаза вероники выдают ее состояние. Под кайфом. Она под кайфом. Так соберись. Нельзя с наскока. Хотя какого хуя!

За горло ее хватаю. И башкой об стену слегка припечатываю.

— Юля где?

— Отпусти! Ванечка! Ты что! Сбежала твоя подружка. Спроси охрану. С чемоданчиком своим.

— Пиздишь, Вероника! Где она?

Не верю. Ни на секунду. Юлька сама ко мне прорвалась. Любую оборону сломила. Она не могла играть. Да и зачем? В ней нет лжи или притворства. Поэтому ушла два месяца назад. Не хотела. Но ушла. Потому что врать не станет. Потому что в тот миг ее жалостью накрыло. Может решила, что любовь моя лишь благодарность. Но она умная девочка. И я всегда готов ее ждать. Не важно к кому и насколько захотела бы уйти. Я приму ее любой. Без оговорок и условий. И сейчас, молча, она не ушла бы.

Отпускаю Веронику и набираю Зукаева. Бывшая жена к спине моей прикладывается. Обнимать пытается. Руки ее одергиваю.

— Игорь, ты Веронике сказал, где я?

— Спятил? Я еду, уже почти у тебя. И бывшую твою не видел.

— Ребят вызывай. Юлька пропала.

— Ты с ума сошел? — Вероника орет мне в ухо. Оглушает. Жму кнопку вызова персонала. И тут же родителей набираю. Мама. Она счастлива, что внук с ними на все выходные. Выдыхаю. Вероника хоть и дура, но сына пристроила.

За короткое время приезжает Зукаев. Просматриваем камеры. И да. Вижу девушку в кофточке Юли. С ее чемоданом. К выходу бежит. Но это не она. Сразу это замечаю. Снова Веронику за горло хватаю.

— Если хоть волосок с ее головы упадет. Хоть один синячок незаметный на теле увижу! Я тебя живьем закопаю! Ты поняла!

Она ржать начинает. Видимо это приступ какой-то. По-другому не назовешь.

— Так вот ее и похоронила заживо. Пусть знает! Что такое, когда тебя в упор не видят! И живую превращают в мумию!

— Я сдам тебя дорогуша. Твоему отцу. Он найдет способ разобраться. Но лучше, если ты все скажешь до его появления.

— Ты не посмеешь! — отца Вероника боится. Лупил он ее не по-детски. Политик. Значимая фигура. Огласка поступков дочери ему точно не нужна. Он закрывал ее года на три кажется. В психушке. Скорее всего мало было. — Я скажу! Я все скажу!

Зукаев меня удерживает.

— Тебе нельзя выходить. Ванек. Ты ей не поможешь и сам пострадаешь.

— Без нее вообще смысла не будет.

Мое сердце почти останавливается. Когда вхожу в тот самый бункер. Сколько часов моя девочка здесь провела. Не двигается. Скотч. Липкая лента облепила все. Слеза скатывается по щеке. Подхватываю на руки.

— Юля! Юленька! Ты же еще здесь! Ты со мной!

32

Наверное, это и есть другой мир. Я умерла? Так светло, тепло и уютно. Что-то мягкое гладит мою кожу. Влажно ласковое и нежное. Открыть глаза сразу не получается. Но сквозь слегка приоткрытые веки вижу склоненную голову. Иван. Это его темная макушка. Он касается моей кожи, на руке. По предплечью.

— Проснулась, девочка моя? — лицо серьезное сосредоточенное. Он взволнован. Ему же нельзя волноваться. — ты молчи пока. Юль. Я удаляю остатки липкого слоя. Рукой не дергай. Капельница. Твое тело придет в норму. Кровоток восстанавливается.

— Ты нашел меня? — говорить и правда тяжело. Я почти задохнулась там. И этот кляп царапал горло.

— Молчи. Ладно.

— Ты сам… как?

— Реально? Посмотри, что случилось из-за меня! А ты обо мне волнуешься! Мне не нужны твои жертвы. Юля! — но тут же затихает. Склоняется и целует меня в губы. Еле касаясь. — я все процедуры утром прошел. Ты спала долго. Вероника во всем призналась. Вычислили, кто ей помог. Ты можешь написать заявление. Но поверь, близко к тебе она больше не подойдет.

Качаю слегка головой. Осматриваю палату. Это палата Ивана. И теперь здесь две больничные кровати. Пальцами слегка сжимаю его запястье. Смотрит в глаза.

— Все хорошо. Юленька. Теперь я в норме. Отец Вероники упечет ее надолго. Единственное изменение. Данька теперь со мной жить будет. Придется тебе стать мамой.

— Хорошо.

— Вот так просто?

— Я хочу наших детей. Ты сделаешь мне ребенка?

— Уверена?

— Хочу.

— Но только чуть позже. Ладно. Мне, конечно, очень хочется. Но ты еще очень слаба.

И тут в палату вбегает ребенок. Уменьшенная копия Ивана. Он бросается к отцу. Кружит вокруг. И что-то лапочет. Иван пытается его остановить.

Следом входят еще двое. И это родители Ивана. Видела их на фото.

Но и это не все гости! Мама. С сестрой. Мама плачет. И просит прощения.

Все знакомятся.

Палата переполнена! Где медсестра, которая вечно всех гоняет!

Я больше не одна. Иван подарил мне не только свою любовь. Но и семью.

Конец.