– Почему именно в ту палату? – спросила Ренука.

– По нескольким причинам: она находилась в конце коридора, вдали от любопытных глаз, и в это время пустовала.

– Хм-м…

– Итак, этот человек умер в той палате. Разъяренный человек, который знал, что его погубили. – Теперь уже Арунима крепко зажмурилась. Две слезинки скатились по ее щекам.

– Да. И я была последним человеком, которого он видел и с которым разговаривал перед смертью. Но это еще не все. Я солгала старшему врачу, что кинжал был извлечен после того, как мужчина умер. Доктор Сингла доверял мне и ни разу не задавал никаких вопросов. – Старшая сестра Нирмала обхватила лоб ладонями и застонала. – Я злоупотребила его доверием, чтобы спасти репутацию нерадивого врача. Это был дурной сговор. – После минутного молчания она подняла голову. – Я знала, что с моей стороны было большой ошибкой безропотно повиноваться врачу. Если бы мы просто сосредоточились на остановке кровотечения, начали переливать ему кровь и дождались доктора Синглу, возможно, нам удалось бы его спасти. Мы потратили драгоценное время, чтобы тайком затащить его в палату. Как безрассудно с нашей стороны!

Руки Нирмалы беспокойно елозили на коленях. Она впервые поделилась с кем-то своей грязной историей, и часть тяжелого бремени, лежавшего на ее сердце, казалось, спа́ла. Она вздохнула.

Настенные часы продолжали тикать. Новорожденный по-прежнему блаженно спал, не подозревая об опасности, которой едва не подверглась его только начавшаяся жизнь. Женщины были печальны и молчаливы. Ренука бормотала молитвы. Нирмала вздохнула и продолжила свой рассказ.

– Несколько дней спустя, когда однажды вечером я зашла в ту палату, я увидела его. – Старшая сестра закрыла глаза ладонями и вздрогнула. Затем она медленно подняла голову. Женщина заметно побледнела. – В палате больше никого не было. Когда я вошла, то увидела тень, стоящую рядом с окном. Потом она повернулась и посмотрела прямо на меня. Это был он. Я сразу поняла. То же красивое лицо, но лишь тень прежнего мужчины. Его лицо исказилось от гнева.

– О господи! Наверное, это было жутко?

– Разумеется. Я закричала и потеряла сознание. – Нирмала не хотела вдаваться в подробности.

– Значит, призрака видели только вы? – спросила Ренука.

– Да.

– Как думаете, почему он разозлился именно на вас? – спросила Арунима.

– Думаю, это потому, что мы… я позволила ему умереть, когда у него было желание жить. Знаете, всего через неделю парень должен был жениться. Он надеялся на нас, на то, что мы спасем ему жизнь.

– Так вы полагаете, что прошлой ночью нас потревожил тот же самый призрак?

– Да. И это уже не в первый раз. Другие пациенты тоже жаловались на странные вещи, происходящие в этой палате.

Арунима вздрогнула, вспомнив свою встречу с жутким призраком прошлой ночью.

– После того случая вы заходили в палату еще раз? – спросила она.

– Я избегала ходить туда около месяца с тех пор, как впервые увидела его. Но вы же знаете, долг есть долг. Однажды вечером, около восьми, я находилась там с пациентом. Я вошла с осторожностью, оглядываясь по сторонам. Мне нужно было убедиться, что все хорошо. Я подумала, что, должно быть, все уладилось, и успокоилась. Сопровождавшая меня медсестра делала пациенту укол, а я стояла и смотрела. И тут у меня возникло сильное ощущение, что за мной наблюдают. Я подняла глаза и увидела призрак, он стоял с противоположной стороны кровати, сердито уставившись на меня. – Нирмала заметно вздрогнула. Это воспоминание снова потрясло ее. – Я выбежала из палаты, прежде чем он успел что-либо со мной сделать.

– Итак, этот призрак все еще находится в той палате, где дух мужчины покинул его тело. Его дух остался в палате даже после того, как его тело было вывезено и кремировано. – Ренука встала и медленно подошла к окну. Дела обстояли весьма серьезно. Теперь неугомонному разгневанному духу нужно было упокоиться с миром. Арунима уточнила:

– Ранее вы сказали, что сообщили об этом начальству, а еще – что с некоторыми другими пациентами тоже происходили подобные случаи.

– Да. В ту же ночь пациент почувствовал в палате некое странное присутствие. Он позвонил в колокольчик посреди ночи. Той ночью я не работала, но узнала об этом на следующий день. Пациент пожаловался на то, что кто-то грубо дергал за его простыни. Еще он почувствовал, как что-то тяжелое с силой навалилось на него, причинив боль. Но он никого не увидел. Пациент находился в палате один, без сиделки. Он был в ужасе.

– Естественно…

– Затем, через несколько дней, мне снова пришлось туда идти, хотя очень не хотелось. Это случилось вечером. У меня не хватило смелости пойти одной, и я взяла с собой другую медсестру. И снова, войдя в комнату, я не увидела никого. Закончив перевязывать пациента, перенесшего небольшую операцию, я направилась в уборную, чтобы вымыть руки. Я находилась возле двери, как вдруг почувствовала сильный толчок. Я пошатнулась, но успела схватиться за умывальник, чтобы не упасть на пол. Затем дверь ванной с грохотом захлопнулась прямо у меня за спиной. Это произошло на глазах у другой медсестры. Она сохранила самообладание и поспешила открыть дверь и помочь мне. Затем мы обе выбежали из палаты. Пациент настойчиво звал нас, чтобы узнать, почему мы бросились вон.

– Наверное, это было страшно!

– Это еще не все. Тот пациент, которому сделали небольшую операцию по удалению желчного пузыря, внезапно умер в ту ночь. Никто не знает почему. У него не было ничего серьезного. Но у пациента случился обширный инфаркт, несмотря на то что в анамнезе не упоминалось ни о каких сердечных заболеваниях. Я видела этого мужчину перед тем, как его увезли в морг. Его глаза были выпучены, как будто перед смертью он испытал сильнейший испуг. Это привело меня в ужас. – Краска отхлынула от лица Нирмалы, когда она вспомнила, что произошло в тот день. – Я пошла к руководству больницы, чтобы рассказать о своих опасениях, но они просто посмеялись надо мной. Сказали, что у меня психическое расстройство, галлюцинации, и засомневались, подхожу ли я для этой работы. – В ее глазах стояли слезы. – Мне пришлось молчать, чтобы сохранить свою работу. Мне нужно