– Мне кажется, вы додумываете, это уже выходит за рамки фактов, – не сдержался Богдан.

– Мы не говорим, что Кристина – плохая мать, – остановила она его. – Но стремимся донести до суда, что ей тяжело в роли матери-одиночки. С другой стороны – вы. Надежный и уравновешенный мужчина. Вы просто пришли в свою квартиру, чтобы как-то наладить отношения, пока идет процесс. Вы приносите вино, предлагаете выпить по бокалу, а в итоге наблюдаете такую сцену и просто не можете не осветить…

– Хватит, достаточно, – прервал ее Богдан.

Ева посмотрела на него с удивлением.

– Вы должны быть готовы к этому, если хотите выиграть процесс.

– Но я не хочу оскорблять ее, это низко.

– Вы хотите, чтобы мы просто показали видео, а все выводы сделали за нас? Ну так я скажу вам, что тогда будет. Никто не сделает никаких выводов. Это не насилие, ваша жена не поднимает руку на дочь. И других свидетельств нет. Слишком слабо как самостоятельный материал, он требует пояснений. Но если мы сделаем все правильно, то сможем выстроить цельную картину.

– Хотите выставить мою жену истеричкой?

– Я на вас работаю, – прохладно сказала Ева все с той же учтивой улыбкой. – И всего лишь использую факты, которые вы мне представили, чтобы они сработали в нашу пользу. Если хотите, можем удалить это видео. Но, скажу вам откровенно, в таком случае у нас немного шансов.

Богдан сомневался, и это состояние было ему чуждо: он привык принимать решения быстро, опираясь на чутье. Но в этот раз его внутренний камертон молчал.

– А скажите, так вообще часто поступают в подобных делах? – спросил он Еву.

На самом деле то, как поступают другие, обычно его мало интересовало. Но он хотел сохранить лицо перед этой девчонкой, и вопрос дал ему немного времени для размышлений.

– Постоянно, – оскалилась Ева. – Вы даже не представляете, на что готовы пойти некоторые родители ради того, чтобы оставить себе ребенка.

И все же это замечание его успокоило. В самом деле, он не делал ничего незаконного: не подбрасывал жене в машину запрещенные вещества, не говорил о ней гадости при дочери, не угрожал и не переставал поддерживать финансово. Разве при всем при том он не имеет права хоть как-то защищать свои интересы?

– Ладно, – сдался Богдан. – Я чувствую, что вы профи.

В знак победы Ева улыбнулась ему особенно лучезарно, и он не в первый раз подумал, что она напоминает ему хищное насекомое, которое почувствовало запах крови.

Глава 34

Шагая по узкой лесной тропинке вместе с другими пассажирами поезда, Вера Петровна думала о странности нынешних времен и о переменах в себе самой. Еще три месяца назад нельзя было найти человека, более привязанного к дому, чем она. И вот сейчас она с ребенком и с сумками бредет по какому-то лесу, чтобы сесть в автобус, который доставит их к следующей станции. Скажи ей кто-то раньше, что так будет, она бы сочла этого человека сумасшедшим.

После нескольких внеплановых остановок поезд окончательно встал. Пассажирам сообщили, что железнодорожные пути впереди вышли из строя: почва оказалась размыта подтаявшими грунтовыми водами. На фотографиях было видно, что рельсы ушли вниз некрасивой дугой, так что поезд попросту не смог преодолеть этот участок.

Спустя сутки ожидания, пока ответственные службы решали, что делать с пассажирами, жара в поезде стала совершенно невыносимой, не говоря о том, что у Веры Петровны почти исчерпались запасы продуктов. Питание закончилось даже у проводницы, и вагон заполнила паника: многие были с детьми и не готовились к такому длинному путешествию.

Поскольку к месту аварии не вела ни одна автомобильная дорога, пассажирам пришлось эвакуироваться пешком и идти до ближайшей сельской остановки, куда планировалось пригнать автобусы. Шествие ожидаемо тянулось под руководством проводников. Собрав вещи и покинув душный вагон, Вера тяжело шагала по тропинке, то и дело останавливаясь и силясь сохранить остатки достоинства. Как бы сложно ни было, в этой грустной веренице очутились люди, которым приходилось гораздо хуже: женщины и мужчины в возрасте, с усилием проталкивающие костыли и ходунки сквозь высокую траву; грудные малыши; женщины с тяжелыми сумками, которых явно должен был встретить кто-то по прибытии. Так что Вера взяла себя в руки, решив скрывать усталость и страх. В конце концов, она не одна, со всеми. Просто дорога займет больше времени.

Тропинка вела через лес: густые ветви, скрывающие небо, спасали путников от жары. Вместе с тем их мучили оголодавшие мошки и комары, летающие повсюду в огромных количествах. А впрочем, так и бывает, когда рядом есть болото или заводь. Если слова проводников о размытых железнодорожных путях были правдой, значит, почва здесь была влажной – отличные условия для кровососущих. Когда Вера Петровна совершила очередную остановку и отпустила Гришу, чтобы он прошел хоть немного своими ножками, с ней поравнялись Марина и Ульяна. Они тоже двигались небыстро: у Ульяны еще болело сердце – и длительная прогулка вовсе не шла ей на пользу. Сестры с воодушевлением приветствовали соседку и расценили встречу как повод передохнуть.

– Я напишу плохой отзыв в социальных сетях, – обещала Марина, наклонившись и взявшись за полноватые колени. – Как можно так запускать состояние путей?

– Думаешь, им дело есть до твоего отзыва? – выдохнула Ульяна, держась за поясницу и выкатив вперед тяжелый таз.

– Так не только я же напишу. Представляешь, сколько людей недовольны. А у кого-то пересадка планировалась или еще что. И все везде опоздали. Вот и Вера Петровна напишет, правда же, Вер?

У Веры Петровны не было ни сил, ни желания поддерживать разговор. За последние несколько дней она слишком много времени провела с незнакомыми людьми, так что потребность в общении, казалось, была удовлетворена до конца жизни. И все же она не удержалась от язвительного комментария. Он стал не столько ответом на вопрос Марины, сколько репликой в молчаливом диалоге, который Вера Петровна вела сама с собой вот уже несколько дней:

– В следующий раз, когда будете выращивать арбузы под Нижневартовском, задумаетесь.

– Чего? Какие арбузы?

– Да ну вас, – махнула рукой Вера и снова подхватила Гришу, толкая вперед потертый чемодан.

Чем дальше она продвигалась вперед, тем больше брошенных вещей попадалось на тропе. Свертки с одеждой, постельное белье, детские игрушки, книги. Очевидно, каждая минута этого пути с неизвестным пунктом назначения заставляла людей производить бесконечную инвентаризацию своего скарба. Стоит ли та или иная вещь того,