— Около двадцати пяти минут, — сообщила она, всё ещё не сводя с меня своего заворожённого взгляда. — Сделай ещё несколько Символов мусорного ранга для Рун-Предметов, а теперь Бронза…

Она, словно очнувшись от наваждения, выложила на верстак Сущностные Ядра, извлечённые из асиопольской нежити. Они тускло поблёскивали в свете ламп.

— Развитие, и несколько Повышений.

— Дерево тоже приготовь, — кивнул я. — Пока Руна действует, наделаю Символов и Печатей, сколько успею. Остальное в следующий раз. Не хочу тратить лишнюю Звёздную Кровь перед высадкой.

Затем, повинуясь внезапному импульсу, я выложил из криптора свой старый, верный, но безнадёжно испорченный однокаскадный гаусс-пистолет, который мне так и не удалось починить. Я решил проверить свою догадку. Смогу ли я отремонтировать его при помощи Руны Материи, заставив искалеченный и оплавленный металл «вспомнить» свою изначальную форму.

385

Облака висели вокруг неподвижно, словно ватные. Лёгкий, едва ощутимый ветер заставлял оснастку нашего летучего корабля лениво поскрипывать, а огромные паруса — сонно хлопать. Корабль плыл в небесном океане обманчиво медлительно, словно сытый, даже пресыщенный хищник, переваривающий свою последнюю добычу.

На верстаке передо мной, в мастерской Лис, ровными рядами блестели свежесозданные Руны — гладкие, идеально круглые пластины, сотворённые из Лунного Камня, что пульсировали холодным, неземным серебром. Я тыльной стороной ладони вытер бисеринки пота со лба. Успех с камнями эхом отдавался в голове, как далёкий победный салют. Руна Материи работала безупречно. И теперь, вдохновлённый этим маленьким чудом, я потянулся к своему старому, изувеченному гаусс-пистолету.

Он лежал на краю верстака, разобранный, жалкий, словно скелет давно умершего животного. Осколок моей прошлой жизни, что остался у меня. Металл его, некогда отполированный до зеркального блеска, теперь был глубоко иссечён царапинами от стычек и местами обгорел. Магнитные катушки каскадов внутри — искорёжены, разорваны, бесполезны. Я взял в руки ствол — теперь это был просто хлам, мёртвое железо. Я сжал рифлёную рукоять. Нет. Я восстановлю его. Заставлю его «вспомнить», что он есть.

Лис стояла рядом. Она наблюдала молча, её тонкие пальцы выбивали по бедру нервную, нетерпеливую дробь — привычка, выдававшая её с головой. Походка у неё всегда была лёгкой, кошачьей, движения лёгкими и пружинистыми, но сейчас ксенобиолог замерла, как охотница, готовящаяся к прыжку.

— Ты серьёзно взялся за эту рухлядь? — спросила она, кивнув на пистолет.

Голос её был ровным, с едва уловимой насмешкой.

— В Единстве полно игрушек и получше. Куда мощнее, куда надёжнее. А ты копаешься с этим ломаным железом.

Я усмехнулся, не отрываясь от своего занятия. Она иногда так себя вела — поддевала, проверяла на прочность. Наши с ней отношения — как старая, глубокая рана, что давно зажила, но иногда потом нестерпимо чешется в самый неподходящий момент.

— Это не рухлядь, Лис. Это память. Осколок родины, напоминание кто мы и откуда. И он ещё спасёт мне жизнь, вот увидишь, когда все твои хвалёные рунные финтифлюшки подведут.

Она фыркнула, но в её тоне, как мне показалось, скользнула нотка теплоты. Она заботилась. Всегда заботилась обо всех, хоть и мастерски маскировала это под цинизм, профессиональный интерес или что угодно ещё. А может, и нет. Кто разберёт этих женщин?

— Ладно, кузнец. Только не взорви нам тут мастерскую. Я не для того тебя привела, чтобы убирать потом обломки.

Я снова потянулся к силе, что даровала мне Руна Материи. Мир вокруг вновь растаял, рассыпался на призрачные вибрирующие узоры. Пистолет предстал передо мной не куском металла, а сложнейшей паутиной линий — схемами, нитями, сплетёнными в ствол, катушки, рукоять. Я увидел изломы. В основном там где металл «устал», где потоки энергии протекли, как вода сквозь трещины в старом кувшине. Я глубоко вдохнул. И направил свою волю.

Металл ожил. Не дёрнулся, не заскрежетал, а словно бы начал танцевать медленный, завораживающий танец. Ствол выпрямился, изгибаясь плавно, как упругая пружина под пальцами умелого мастера. Царапины стёрлись, исчезли, и поверхность вновь заискрилась, вспоминая свою былую, первозданную гладкость. Катушки внутри закрутились, и тончайшие нити энергии переплелись в идеальные электромагнитные каскады. Всё это происходило без единого моего прикосновения. Руна шептала мне схемы, а я лишь слушал и корректировал. Боли не было. Только ледяная, абсолютная концентрация, как в самом пекле боя. Один неверный импульс, одно неверное движение — и пистолет распадётся на составляющие, как карточный домик под порывом ветра.

Лис замерла. Её дыхание участилось — я слышал это даже сквозь гул в ушах. Она видела такое впервые. Это было не создание Рун, и не исцеление плоти, а простое, грубое оружие, оживающее под моим взглядом.

— Чёрт, Кир… Ты смотришь на него, как на ребёнка. Так нежно. А я-то думала, ты только мечи врагам ломаешь с такими глубокими чувствами.

Я не ответил сразу. Ностальгия ударила в грудь, тяжёлая и горячая, как болт из этого самого гаусс-пистолета. Этот ствол был мостом к моей родине. К тем дням, когда я был просто космическим пехотинцем, а не Восходящим, обременённым силой и ответственностью. К друзьям, что погибли. К утраченной семье, супруге и прежней жизни. Липкий и холодный страх шевельнулся в душе. А что, если я забуду? Если Восхождение сотрёт меня прежнего, мою личность, так же легко, как моя Руна стирает эти царапины с металла?

Пистолет лёг в мою ладонь целым. Идеальным. Я не мешкая заключил его в Руну-Предмет деревянного ранга. Теперь он, возможно, переживёт всё, даже нас самих.

— Готово, — сказал я, протягивая его Лис. — Держи. Попробуй.

Она взяла его, и её рука легла на рукоять так уверенно, словно он был продолжением её собственного организма. Она прицелилась в дальнюю стену. Её палец лёг на спуск — осторожно, почти уважительно. Уголок её рта дёрнулся в едва заметной улыбке.

— А вдруг я сломаю твою драгоценность? Шучу-шучу… Красиво сработано, Кир.

Она протянула пистолет обратно мне.

— Подарок тебе, Лис, — подмигнул я.

Она удивлённо вскинула бровь, но пистолет взяла. И в этот миг мы оба рассмеялись, и напряжение в мастерской спало.

Я открыл Скрижаль. Ресурсов скопились изрядно. Руны-Развития: шестьдесят девять деревянных, пятьдесят две бронзовых, сорок одна серебряная. Достаточно, чтобы поднять всё наше Копьё на совершенно новый уровень. Но как их распределить? Соболь ниже меня в Восхождении — его нужно поднять до Серебра. Ами — равная мне, ей, пожалуй, будет всё равно. Чор — наёмник, ему бы хватило и бронзы, но он уже показал себя верным соратником. Локи… При мысли о нём знакомый укол вины кольнул в самое сердце. Он на деревянном ранге, и ему больше всех