Как, собственно, и я.

Нейфила медленно сжала и разжала кулаки, неотрывно изучая свои пальцы. Затем подняла глаза на меня. В них стояли слёзы.

— Герм-ман… К-Каттай… Я жи-жива… Я… Я… — Она всхлипнула. — Это же…

Она упала в мои объятия и зарыдала. Я погладил её по спине. Хотелось напомнить, что я просил не упоминать моего настоящего имени, но на это не было сил. Только сейчас я осознал, насколько устал. Воскрешение забрало и мои резервы. Зверски тянуло зажмуриться и проспать неделю.

Внезапно в проёме наметилось движение. В бывшую молельню с мечом наголо ступил Апман. По кромке клинка бегали искры.

— Ты… ты разбил образ Господень, — тихо сказал он.

— Верно, — не стал отпираться я.

Он направился ко мне. Под его сапогами захрустело каменное крошево.

— И я видел… Ты не человек, а… отродье Бездны. И ты создал её, эту, это…

— Тоже верно. Хотя у неё есть имя — Нейфила.

Апман прерывисто вздохнул и пнул жезл подальше от нас. Кончик его меча, истекая огнём, нацелился на меня.

— Тогда мой долг состоит в том, чтобы уничтожить вас.

Глава 19

Несмотря на громкие слова, с места Апман не сдвинулся. Его ладонь, сжимавшая рукоять меча, подрагивала — уж кто-кто, а опытный алоплащник, который посвятил жизнь истреблению чудовищ Бездны, должен был понимать, насколько опасно выходить против двух монстров в одиночку. И не просто монстров, но тех, кто обладал сознанием и только что расправился с одним из сильнейших рыцарей Ордена.

Колебания продлились недолго. Апман шагнул вперёд, напряжённый и готовый к схватке.

Поведение одновременно достойное похвалы и невероятно глупое.

Невольно я ожидал ответа от Нейфилы — и лишь чуть погодя вспомнил, что она уже воплотилась и прижимается ко мне. Не то искала защиты, не то, напротив, собиралась защищать меня.

— Мы не враги, — сказал я. — Если ты хоть немного подумаешь над моими действиями, то придёшь к этому же выводу.

— Любая тварь из Бездны — враг человечества, — провозгласил Апман, однако вновь остановился.

Его можно было понять: он наверняка погибнет, если нападёт на нас в одиночку. Но вот если на шум подоспеют стражники, то его шансы значительно возрастут.

— Тогда тебе стоило бы поблагодарить меня за то, что я избавил Орден от Белафа. Из нас двоих он был куда больше похож на тварь из бездны.

— Чушь! — воскликнул Апман, но голос его дрогнул, выдавая сомнения. — Он был жадным до власти глупцом, который позволил себе увлечься безумными идеями, но он ненавидел Бездну.

Нейфила отпустила меня и привстала, с невинным видом откинув пепельные волосы назад. И хоть при этом она целомудренно прикрывала грудь, жест всё равно получился чертовски соблазнительным.

— Тогда почему он черпал из неё силы?

Апман машинально бросил на неё взгляд и тут же отвёл его, неловко кашлянув.

Однако. Нейфила явно не зря потратила бесчисленные часы на работу над образом тела.

Справившись с приступом смущения, Апман нашёл в себе силы спросить:

— В каком это смысле?

— Священный образ Алого Пламени, находившийся в Цитадели, — это не что иное как слегка переделанный алтарь Дома Падших. Видимо, после победы над ним вы присвоили его себе в качестве трофея, а потом приспособили к делу, — объяснил я. — Столетиями верхи Ордена искали благословения у Бездны. Белаф же пошёл дальше, так крепко припав к источнику, что безнадёжно сошёл с ума. Перед боем он сообщил мне, что желает подчинить Бездну себе, а не уничтожить её. Более того, он предложил присоединиться к нему, уже распознав во мне безликого.

На лице Апмана без труда читалось сомнение в моей истории, но, по крайней мере, он не нападал.

Однако этого было мало.

Вскоре сюда прибудет подкрепление, и станет жарко — увы, не только в переносном смысле.

Нужно переубедить Апмана до этого… или убить.

— Я не желаю вам зла, — сказал я. — Доказательством этому служит то, что Рико жива и здорова. Я спас её, хотя мог прикончить, как тех недоумков из патруля, что напали на неё. Я вернул вам Власяницу. И я всё ещё не убил тебя, хотя проще было бы поступить именно так, чтобы воплотиться в твоём облике. Но я не буду этого делать. Рико нуждается в тебе. Нуждается в твоём опыте и советах. Ты правда хочешь отбросить всё это потому, что увидел парочку безликих? — Я подпустил в голос железа. — Тех самых безликих, с которыми не справляются самые искусные воины Ордена?

Упоминание Рико заставило Апмана вздрогнуть. Насколько я мог судить, он дружил с ней — или по меньшей мере мнил себя её наставником, человеком, который напоминает ей о здравом смысле, когда её чересчур заносит. Если фракция Рико победит, очутившейся на вершине власти девушке пригодится его помощь.

Умереть здесь, в сущности, ни за что стало бы высшим проявлением эгоизма… Во всяком случае, я рассчитывал, что он думает подобным образом.

Иначе пришлось бы вступить с Апманом в бой. Воскрешение же отняло слишком много энергии даже с учётом полученной от алтаря.

Будет хорошо, если я самостоятельно поднимусь на ноги. Где уж тут драться?

Оставалась Нейфила, но она ещё не освоилась со способностями безликого и могла с лёгкостью проиграть. Кроме того, я чувствовал, что ей не понравится мысль об убийстве того, кто поспособствовал её возвращению в мир живых, пусть и неосознанно.

— Тогда… для чего ты помогал нам?

— Мне требовалась прорва энергии, чтобы породить Нейфилу, а из подходящих источников я знал лишь об алтарях, — пожал я плечами. — Само собой, я знал и о том, чем на самом деле является образ в Цитадели. А ещё я не мог пройти мимо угнетённых заражённых Морфопатией, моливших о спасении; похоже, в наши времена проще дождаться сочувствия от монстров, нежели от людей.

Я как можно более искренно улыбнулся Апману. Нейфила, для которой моя истинная мотивация секретом не была, тихо фыркнула.

Мастер пребывал в замешательстве. Рассудок твердил ему, что с не проявляющими враждебности безликими выгоднее объединиться против общего врага. Инстинкты же, вбитые в него муштрой и индоктринацией, подсказывали сжечь неведомых чудовищ, ведь огонь для алоплащников был частым выходом из непростых ситуацией.

В конечном счёте Апман мотнул головой, приняв решение.

— Если вы попробуете навредить Рико…

— И в мыслях не было, — заверил я.

А Нейфила добавила:

— Она довольно милая… в сравнении с другими алоплащниками.

И прыснула в кулак.

Апман хотел было сказать что-то резкое, однако вновь наткнулся взглядом на обнажённую красоту Нейфилы и замешкался с ответом. Упустив момент, он пошлёпал губами, как выброшенная из воды рыба, и наконец с силой задвинул потухший меч в ножны.

— У нас мало времени, — раздражённо бросил он, — найдите чем прикрыться, и уходим отсюда.

— У него покраснели кончики ушей, — шепнула Нейфила.

— Помнится, раньше ты стыдилась так явно показывать себя.

— Радость от того, что я жива, пока перевешивает.

Она незаметно поддержала меня, помогая встать. Я опёрся на предложенную руку и направился к пролому в стене. От кожи Нейфилы неуловимо пахло чем-то цветочным; я мельком задался вопросом, как ей удалось добиться такого эффекта, однако вслух спрашивать не стал. Атмосфера в нашей компании царила напряжённая, и незачем было нервировать Апмана пустой болтовнёй. Вместо этого я поинтересовался у него более важной вещью.

— Кстати, не в курсе, где находится сокровищница артефактов?

Мастер с подозрением покосился на меня.

— Её расположение — секрет Ордена. О нём известно лордам-рыцарям, а также казначейской страже и учёным теологам, которые изучают артефакты, более никому. А почему ты о ней спросил?

Нет, не стоит шляться по Цитадели в надежде наткнуться на кого-нибудь, кто проведёт нас туда. Здесь всё вот-вот вспыхнет, едва радикалы выяснят, что их великого вождя больше нет. Мне нужно восстановиться, прежде чем опять бросаться в гущу событий.