Я посмотрел на Ами. Не её губах играла лёгкая полуулыбка, она молчала, но её взгляд говорил громче всяких слов. В нём было молчаливое обещание. Скала, о которую разобьется любая волна. Я вспомнил десятки ночей, проведенных под открытым небом Единства, когда я спал, а она сидела на страже. И вдруг понял, что всё недоверие к этой загадочной кочевнице и бывшему инквизитору оставило меня. Я доверял ей. И, пожалуй, побольше, чем самому себе. У неё столько раз была возможность предать, подвести или просто развернуться и уйти, что я сбился со счёта. Но она была непоколебима в своём решении следовать за мной. Быть моей соратницей ей, возможно, даже выгодней, чем мне её компания, но отношения, строящиеся по расчёту, часто оказываются прочней любых остальных. Что в этом плохого? Правильно. Ничего.

Решение пришло как будто бы само собой. Это был риск. Но риск контроллируемый. Кроме того это был единственный путь, который не вел в тупик. И, возможно, это был наш единственный шанс превратиться из жертвы в охотника… Или хотя бы удивить врага. Смертельно.

— Хорошо, — выдохнул я. — Я сделаю это. Ами, прикроешь. Чор, следи за периметром. Если что-то двинется — стреляй на поражение.

Комач кивнул. Подхватив АКГ-12 он отошёл от костра к дигам. Укос Ва что-то проворчал. Впрочем, это его обычное состояние, насколько я успел понять. Однако он каким-то чудом всегда оказывался там, где нужно и делал что необходимо. Два других дига Крас и Шан покивали, поддерживая своего негласного лидера. Как-то незаметно невысокие трансгуманы стали членами нашего Копья, влившись в общий коллектив и стали незаменимыми. Они разделили с нами все тяготы, опасности и прелести кочевой жизни, став нам верными помощниками и спутниками. Утратив интерес к ситуации, я повернулся к кочевнице.

— Ам'Нир'Юн, прежде чем я начну, у меня есть вопрос…

— Говори, Кир из Небесных людей, Кровавый Генерал, — ответила напарница церемонно. — Я слушаю.

— Может эта Руна-Сага быть как-то защищена от любопытных?

— Если ты имеешь в виду опасно ли это для тебя и твоего разума, то да. Содержащаяся информация в Руне может оказаться весьма опасной. И чем больше тот, из кого ты эту Руну добыл отличается от человека, тем выше опасность повредить разум. Однако, Руна-Сага на бронзовом ранге, а ты уже блестишь серебром. Твои Атрибуты превосходят требования этой Саги. Опасность есть, но она не высока…

Ами прервалась на то, чтобы глотнуть горячий эфоко из кружки.

— Я не то имел в виду. Задумался вот, у меня эта Сага так долго лежит в Скрижали, а я почти про неё забыл…

— Такое тоже может быть, если пси-потенциал, того из кого Руна добыта, выше чем твой, но это случается нечасто.

Кивнув, я сел поудобнее, скрестив ноги, и коснулся Стигмата, активировав Скрижаль. Серебряный Круг Рун вспыхнул перед глазами. Проскользив по нему взглядом, нашел среди других Рун нужный глиф — сложный и неожиданно витиеватый. Руна-Сага «Тайна Аюкана».

Я выбрал и активировал её.

Мир исчез.

353

Но он не погас, как экран древнего визора, а растворился в бездонной пустоте, словно пролитые в лужу дождевой воды чернила. Секунду назад я сидел у костра, чувствуя, как жар лижет кожу, а горьковатый запах эфоко щиплет ноздри. Теперь же тело отодвинулось на задний план, стало инертной оболочкой, оставленной в реальности, где Ами и Чор стояли на страже. Я висел во мраке, чистый разум без якоря, уязвимый, как новорожденный в пасти урга. Сомнения, что грызли меня перед активацией, теперь разрастались плесенью. А что, если эта Руна-Сага — не просто хранилище воспоминаний, а ловушка? Разум Аюкана мог оказаться заразным, как некро-вирус, переписывающим мою суть под себя. Богатая фантазия быстро нарисовала картинку, в которой я как наяву, бреду по Пустоши. Восходящий, сломленный чуждым разумом Рыцаря Смерти, бредущим в никуда с улыбкой идиота. Чем такой финал лучше смерти? Ничем. Я только что нырнул в чужую могилу. Оставалось только надеяться, что там не слишком тесно для нас двоих.

Пустота дрогнула. Ощущения нахлынули потоком — уже совсем не мои, а Аюкана. Я стал им, но не растворился, как кусок сахара в кипятке, оставшись самим собой. Однако чувствовал каждую трещину в его доспехах, приросших к мертвой плоти, вечный холод, разъедающий кости, и голод. Но еда была не в силах унять его. Аюкану было нужно тепло жизни, которого он не знал веками. Тепло и Звёздная Кровь, поглощаемая этим монстром из живых созданий.

Его разум стал моим зеркалом, искаженным, но прозрачным. Я видел то, что видел он, понимал его мотивы, как свои собственные. И это пугало до чертиков. Это был не просмотр записи. Это была иммерсия, полное погружение в чужую жизнь, смерть и, как итог, нежизнь.

Сначала вспыхнуло воспоминание об Асиополе. Но совсем не те руины города-склепа, который мы знали, а циклопический гиперполис, раскинувшийся на сотни квадратных километров. Город пульсировал жизнью, как сердце гигантского существа. Башни из загадочного экзоматериала под названием лиор пронзали небо Единства, утопая в свете Игг-Древа Джакоранда. Мягкий, умиротворяющий свет изливавшийся от кроны этого древесного гиганта был прекрасен. Именно он делал, утопающий в зелени парков и звоне фонтанов, Асиополь похожим на библейский Рай. Улицы кишели миллиардами жителей. Люди, гуманоиды на людей похожие, трансгуманы и… Свет. Большое количество освещения, делавшее башни Асиополя сверкающими как драгоценности в ночном небе. Транспортные платформы скользили по антигравитационным трассам, а в воздухе парили летательные аппараты, похожие обводами на дирижабли, и парящие, словно сами по себе, острова.

Быт здесь был сюрреалистическим. Атмосфера процветания и благоденствия пропитывала все стороны жизни города, но под ней таилась тревога. Жители знали о грядущей войне. Они шептались о Хозяевах Вечности.

Я чувствовал гордость Аюкана. Он был элитным стражем, Восходящим серебряного ранга, охранявшим правителей города. Его походка была уверенной, тяжелой — каждый шаг отдавался эхом в коридорах цитадели. Он говорил с подчиненными отрывисто, с акцентом древнего диалекта Аркадона.

Воспоминание сдвинулось. Война. Хозяева Вечности явились не армией, а бурей. Небо раскололось, как стекло под молотом, и из трещин хлынули их стремительные летатающие, пузатые баржи, везущие десант. Но и Асиополь не был беззащитен, правители города ответили мощью. Руны Небесного ранга активировались. Могучие глифы, способные стирать континенты. Взрывы ослепляли,