Благо, никто ничего отвечать на ее реплику не стал. Она лишь поймала на себе несколько раздраженных взглядов. Это ладно. Стоит смириться с тем, что ее, кажется, решили назначить виновной во всех несчастьях. Плевать! Едва ли она когда-нибудь встретит еще кого-нибудь из этих людей.

Но до чего невовремя подошли манорские войска!

Она вслушалась в грохот в отдалении. Кажется, тот не приближался и не отдалялся. Где-то в стороне шло ожесточенное сражение.

Вот снова треск. Точно маги — пытаются заклятиями прорвать ряды врага. Кассийцам, что интересно, вроде бы и дела особого не было. Видимо, отряд был неплохо усилен чародеями или артефактами.

Спрашивается, кто возьмет верх. И как поступят с пленниками.

Ответ пришел даже раньше, чем хотелось бы. Дверца распахнулась, и сержант с перекошенным лицом велел всем выходить немедленно.

Фиона испуганно глянула на сидящего рядом студента. Тот подхватил сумку с драгоценной книгой, вылез первым. Следом — один из водителей, она последовала за ними. За спиной опять кто-то зашипел про обнаглевшую выскочку, от которой все беды.

Не успела соскочить с подножки, ее тут же дернули в сторону, руки скрутили за спиной и связали.

— Сержант! — вскрикнула она.

— Велю засунуть кляп, — коротко рявкнул тот и пихнул к одному из солдат.

Связанные руки — это совсем неудачно! Бежать со связанными руками — та еще затея, даже в неразберихе.

Затем и связали. Спасибо, хоть ноги пока свободны.

Фиона кинула взгляд на студента и водителя, которых вытащили первыми. Тех, связанных, отпихивали куда-то в сторону, к задней части кареты. Во мрак. Студент сдавленно вскрикнул, когда кто-то содрал и швырнул прочь его сумку. Но возразить не посмел.

— Почему темно? — осведомился недовольно толстый торговец, споткнувшийся при спуске с подножки.

— Потому что ночь, — пояснил один из солдат, подкрепляя слова ударом.

Торговец охнул, согнулся. Фиона почла за лучшее переставлять ноги резвее, когда ее тоже потащили за шкирку назад. Торговца увели куда-то к передней части с козлами.

Старушка попыталась возмущаться на солдатские манеры — и получила удар в бок, согнувший ее пополам. Возиться с ней не стали: скрутив руки за спиной, спихнули с насыпи. Так под насыпью возле дороги она и замерла, скрючившись. Ни одна из тетушек не посмела и пикнуть, когда их связывали. Расправу видели обе.

Фиона стиснула зубы. Кассийцы! А она почти забыла, что это — враги.

Кассийцы сохраняли видимость вежливости и предупредительности, пока считали нужным. Вот только между ними сейчас идет война.

За спиной послышался сдавленный женский скулеж и смолк. Фиона краем глаза глядела на пожилую даму у края насыпи. Кажется, та слабо шевелилась и даже стонала. Значит, жива. Пока жива.

Земля под ногами ощутимо дрогнула.

Кассиец прихватил ее за плечо чуть сильнее. Он по-прежнему торчал прямо у нее за спиной. Фиона вгляделась, силясь различить хоть что-нибудь. Поле оставалось таким же темным, как и обычно. Даже огней биваков не было видно.

В кромешном мраке оглушительно длинно треснуло — не поймешь, с какой стороны. Кажется, со всех разом.

— Как они там сражаются, в такой темноте? — тихо проговорила Фиона.

— О себе лучше беспокойся, манорка! — презрительно бросил солдат.

Рядом вспыхнул факел. Еще один и еще — карета со стоящими вокруг людьми вскоре хорошенько осветилась со всех сторон. От этого мрак, покрывающий поле, показался еще более непроглядным.

А земля дрогнула снова, одновременно затрещало — даже громче, чем в первый раз. И куда дольше — мгновения тянулись, а надсадный монотонный треск не прекращался больше минуты. Словно кто-то рвал бесконечное полотно ткани. Над краем леса, там, где он переходил в поле, поднялось слабое желтоватое мутное зарево. Деревья на его фоне казались обугленными, ветки судорожно подрагивали.

Полоска зарева медленно таяла — почему-то снизу. А звук рвущейся ткани понемногу стихал, глох.

Полог тьмы! — сообразила Фиона.

Поле накрыто магией, непроницаемой для взгляда. От открытия перехватило дыхание. Это какая нужна мощь, чтобы накрыть огромное поле целиком! Кто так постарался, свои или кассийские чародеи?

Сверху упала стена света. Фиона, вздрогнув, обернулась. Над каретой повис светящийся желтоватым солнечным светом шар.

— Не дергайся! — приставленный к ней солдат дернул за плечо.

Пришлось отвернуться. Впрочем, она поняла — всё вокруг затянуто мглой, а карета с пассажирами ярко освещена. И наверняка заметна издали. Да и светильник магический не просто так подвесили — и до этого ведь горели факелы! Шар, очевидно, рассеивал тьму, наведенную чародеями с одной из сторон.

Мысль заставила похолодеть.

Если карету с пленниками сделали видимой — это явно не для своих. Это для подошедших манорских войск. А пассажиры, демонстративно вытащенные из кареты, будут играть роль заложников. Для того их и осветили.

Фиона до рези в глазах вглядывалась в ту сторону, где находился лес. Кажется, свои подошли оттуда.

И вздрогнула, когда раздался удар с той стороны, откуда не ждала — со стороны, куда была повернута передом карета. С поля. С юго-западной стороны.

Почему оттуда? Со стороны границы! Подошел отряд из гарнизона?

Невольно дернулась выглянуть из-за кареты — и солдат напомнил о себе резким рывком. На руке определенно останутся синяки. Придушить бы мерзавца стеблем сорняка — раздражает. Вот только свет… любая выходка станет заметна. И кто их знает, кассийцев — может, у них есть средства заглушить чужую магию!

А с поля неслись тяжелые удары — словно подпрыгивал кто-то громадный. Почва под ногами подрагивала. Кажется, солдатам в этой схватке вообще делать нечего — там завязалась стычка между магами.

Их светящийся шар вдруг потащило в сторону. Он снизился чуть не до крыши кареты, затрещал, сыпля искрами. Разросся почти втрое и сорвался, нырнул в поле и покатился по нему, подпрыгивая, как детский мяч. Фиона неловко потерла щеку о плечо — ее обожгло случайной искрой. Как же скверно, когда руки связаны! Ощущение беспомощности накатило, от жалости к себе задрожали губы.

Не раскисать! — прикрикнула она мысленно на себя. У нее есть кое-что более действенное, чем руки. Дар мага-садовника. Только не пороть горячку, выждать.

И тут по ушам ударило. Она не сразу и поняла, что это — крик, визг, свист? Вопль на тысячи голосов — оглушительный, надсадный.

Фиона не удержалась, согнулась, силясь зажать уши руками и забыв, что они связаны. Зажмурилась, по щекам потекли горячие слезы.

Что это⁈ Что за оружие применили боевые маги?

Ее теребили — она не замечала. Выпрямиться не удавалось.