— Это благодарность за то, что заставил тебя жениться на Арианне Центури? — спросил Микаэл.

Уинн не ответил и, отпустив плечо брата, прошел в спальню Арианны. Он закрыл за собой дверь, задвинул задвижку и осмотрелся. Бледно-желтые тона и темное дерево, все в идеальном порядке. Он вдохнул воздух и почувствовал аромат женщины — мускусный, темный и совершенно таинственный.

Пока Арианна спала, он выбрал лучший арбалет из своей коллекции и положил на его кровать, чтобы он был рядом, когда Уинн отправится в Полусвет. Внимание Уинна привлек ряд горшков с красками на туалетном столике. Они все были керамические, кроме одного, сделанного из золота, с высокой рельефной крышкой. Уинн взял кувшин и открыл его. Внутри была черная краска. Он прикрыл горшок и перевернул его. На дне была сделана надпись на трансланге. Он покрутил горшок в тусклом свете, стараясь прочитать надпись. «Верной Дочери Ночного Ветра с любовью от Кева*.

Ревность вспыхнула в Уинне. Он поставил горшок на стол. Кев Викери. Анья, если бы только ему удалось стереть память о нем! Арианна была Дочерью, но она принадлежала Шэмони.

Уинн поворчал про себя. Надо было позаботиться о более важных вещах, а он тут завидует умершему. Не время фантазировать на тему о победе над Викери. Это не за горами. Арианна забудет о существовании человека по имени Кев.

Сев на кровать и скрестив ноги, он положил арбалет на колени. Осторожно вынув кристалл за кожаный ремешок из кармана брюк, Уинн прикоснулся к нему пальцами. Голубой кристалл был очень горячим.

Шэмони заставил себя успокоиться, медленно дыша и заполняя свой энергетический резервуар. У него стало покалывать в верхней части головы. Покалывание превратилось в давление, сначала легкое, потом усиливающееся и давящее на голову и шею. Внезапно обрушилась волна. Как будто из головы выдернули штепсель. Его жизненная сила, его дух вылетел в открывшийся ход и окунулся в воду реки Нал. Он оседлал частоты пустот между измерениями.

Уинн резко остановился и поплыл вниз по времени. Атомы материи и антиматерии соединились и слились в нужную Уинну картину Полусвета.

Он стоял в огромной галерее просторного помещения, Уус Алуна, стараясь сфокусироваться на окружающей биосфере. Уинн поморгал, чтобы приспособиться к приглушенному свету, проникающему через купол орбитальной станции. Огромная масса Алуна была видна из окон галереи. Слои окружающих планету колец наклонялись под большим углом. Солнце светило из-за биосферы, освещая ледяной мусор из гало планеты. Солнце светило не так уж слабо в это время дня. Его лучи мягко освещали пустую комнату.

Биосфера была огромная и круглая. Это убежище было построено потом и кровью людей его мира для последнего императора Кашинского Машахизилика.

Уус Алун был энергетической станцией Уинна, местом уединения, где энергетическое поле идеально подходило частотам его души. Вибрация в этом месте была так близка его собственной, что ему не составляло труда поддерживать эти картины Полусвета, несмотря на огромное расстояние между этим временем и его собственным.

Уинн поправил арбалет на плече и прошел через галерею. Он приблизился к низкой двери на петлях. Белая и гладкая, она обеспечивала доступ в другие помещения станции. Уинн поднял руку и поводил ею, дверь открылась, и он вошел.

Место было удивительно тихим, здесь не было шума и людей, мешающих ему концентрироваться и требующих введения многих переменных. Воздух был наполнен ароматом снежных лепестков, и он полной грудью вдыхал их сладкий запах.

Уинн прошел еще немного по коридору — длинному проходу с кабелями, низким потолком и крутыми поворотами. Он заканчивался впереди, и Уинн почувствовал силу искусственного притяжения. Еще одна стена и еще одна дверь, и он в личных покоях императора.

Это была просторная комната с высоким потолком, где хрустальные светильники ловили свет сияющей звезды. Сделанные из резного цветного хрусталя, они складывались в форме картин, изображающих славные подвиги Машахилизика. Отражая свет Тенли, они заливали комнату светом всех оттенков радуги. Комната была полна сокровищ, которые вскоре перейдут в Зонтерианский музей. Веками опекаемая магистратами Алуна станция была межпланетным центром туризма.

Но сейчас, в данный промежуток времени, прошло всего несколько месяцев после свержения Машахизилика. Он покинул эту площадку для игр в небе, удалился в один из безымянных миров, и больше о нем никто ничего не знал.

Уинн прошел через комнату для банкетов с инкрустированным жемчугом столом на сто персон, миновал проход через комнаты, который также был пышным, и попал в огромный тронный зал, где сидели когда-то на тронах Машахизилик с императрицей. Оттуда он вышел через боковой проход и очутился там, куда с самого начала направлялся.

Аквариум был длинным помещением, которое освещалось круглыми светильниками, вставленными в стены. В пол были встроены шесть прямоугольных резервуаров, отделанных мрамором и керамикой. Бассейны в этом экзотическом месте отдыха раньше заполнялись водой, песком, морскими водорослями и редкими рыбами.

Резервуары давно стали местом захоронения погибших рыб, воду откачали. Уинн взялся за хромированные перила лестницы и спустился в самый глубокий бассейн. Под ногами захрустели кости рыб.

До сих пор здесь сохранялся затхлый запах, хотя прошло много времени с тех пор, как бассейн осушили. Запах был сильным. Уинн глубоко вздохнул, подготавливая себя. Он вырыл ямку в песке в центре резервуара и положил туда кристалл. Отступив назад, он вставил стрелу в арбалет. Арианна говорила, что для того, чтобы вызволить Сина, надо призвать Нагали и верить, что она поможет. Уинн поднял арбалет к плечу и прикинул расстояние, прицеливаясь в то место, где лежал кристалл. Его пальцы были готовы к выстрелу.

— Услышь меня, Нагали Ночного Ветра. Отпусти своего пленника.

Агаба Син материализовался так же быстро, как исчез, темный и мрачный, настоящий демон песков. Хотя теперь безоружный и беспомощный. Женщина проследила за этим.

Уинн опустил глаза к светящейся радужной выемке. Он отметил сияние, несмотря на оранжевый свет, заливающий аквариум.

Агаба Син удивленно озирался вокруг и, наконец, уставился на вице-короля.

— Где я? — требовательно спросил он.

— Теперь, когда ты вышел из кристалла, какое это имеет значение? — ответил Уинн самым ровным голосом, на какой был способен.

Син нахмурился.

— Я благодарен за это, но чего ты ждешь, Форрест? Разве ты не собираешься убить меня?

— Убить тебя? Не сейчас. Может быть, попозже. Сначала мы поговорим.

— Что ты хочешь знать?

— Кто послал тебя?

Агаба Син помедлил, и Уинн шагнул вперед. Человек отступил назад, споткнулся о рыбные кости и упал локтями в песок.

— Ага, теперь я лучше вижу