– Ты изменился, – сказал я ему.

Вурт пожал плечами:

– Все меняется.

После этого мы молча пили до самого начала конференции.

В мире технологий конференции играют особую роль. Всего несколько минут тщательно срежиссированного времени на сцене превращали стариков в легенды и кардинально меняли репутацию компаний. Требуется немало усилий, чтобы создать иллюзию волшебства и скрыть от посторонних движущиеся детали этого механизма. Но если все сделано правильно, конференция оборачивается настоящей магией; пауза здесь, пауза там, и эта божественная вступительная речь превращается в нечто большее, чем простая корпоративная презентация.

Мы с Вуртом прекрасно понимали, на что способна NumberCorp. Мы точно знали, насколько гипнотическими могут быть речи Джулиуса. Лично я не имел ни малейшего понятия, о чем именно могут объявить на этой конференции, но ожидал привычных капканов: шик, блеск, демонстрацию социальной мощи.

Вместо этого камера взяла крупный план Джулиуса Коммона, стоявшего перед трибуной. Он был одет в свой фирменный черный наряд – рубашку и костюм строгого цвета и покроя. Его лицо парило над этой чернотой массивным треугольником, но теперь в коротко остриженных волосах Джулиуса проглядывала седина.

– Джулиус Коммон, основатель и главный архитектор «Номера», в прямом эфире из Нью-Йорка, – объявил бестелесный голос.

За этим последовала не менее бестелесная пауза. Камера отъехала назад, и я вдруг понял причину такой официальной тишины. Джулиус стоял на центральной трибуне с выгравированным на ней земным шаром в окружении лаврового венка; вокруг него рядами сидели члены ООН.

Джулиус посмотрел прямо в камеру и начал свою речь. Его лицо не выражало ни единой эмоции.

– Мадам Президент; мистер Генеральный секретарь; делегаты Организации Объединенных Наций; дамы и господа. От имени всей компании NumberCorp я бы хотел, в первую очередь, поблагодарить вас за приглашение и возможность выступить с этой речью.

Как вы знаете, наша компания имеет давнюю историю взаимоотношений с ООН. Лично я считаю, что наше партнерство, по сути, началось с решения взять на вооружение блокчейн-технологию, которую разработала моя первая компания Tenjin. Благодаря нашей технологии вкупе с политической и социальной мощью, сосредоточенной в этих залах, мы смогли впервые в истории подарить миру глобальную распределенную систему идентификации, построенную в полном соответствии со стандартами Женевского движения за права человека. Мы не просто переработали старую систему, устранив множество неудобств; благодаря нам люди могут путешествовать между странами как настоящие граждане мира, а государства получили непревзойденный по точности инструмент для регуляции миграционной политики.

Идентификационный блокчейн ООН стал невероятным достижением. Но, работая над ним, некоторые из нас поняли, что при помощи той же технологии можно улучшить и другие аспекты человеческой жизни. Так началась работа над «Номером».

Сегодня «Номер» охватывает четыре миллиарда человек. Вместе нам удалось добиться колоссальных перемен. Мы бросили вызов силам материализма и положили конец обществу потребления, которое грозило разъесть наши цивилизации изнутри, низвести демократии до недалекого электората. Ценой немалых усилий мы смогли при помощи технологий достичь настоящей прозрачности общества. Впервые в истории мы наделили людей мерой самих себя – осязаемой, понятной системой, точно отражающей все нюансы и сложности человеческих взаимоотношений. С тех пор отголоски «Номера» разошлись далеко за пределы технологического фундамента, который некогда был нашей целью. В эти времена великих финансовых, духовных и политических потрясений мы вернули доверие миру, который разучился доверять. Приняв во внимание социальный контекст, мы сократили расовое, гендерное и механическое неравенство. В эпоху хаоса и смятения мы сделали мир лучше.

Эта работа важна. Она всерьез изменила жизнь людей. И все это стало возможным лишь благодаря тому, что мы работали сообща.

Но мы, люди, по-прежнему остаемся жертвами порочного круга. Мы воруем, грабим, жульничаем, убиваем друг друга, а потом сваливаем вину на правительство и говорим, что все в порядке. Мы говорим, что это нормально. Говорим, что моя страна – это не твоя страна, и все из-за воображаемой линии на песке. Так мы выдумываем конфликты на пустом месте и убиваем во имя богов.

Он сделал паузу, чтобы отпить из стакана.

– По пути сюда, в это самое учреждение, я начал перечитывать историю ООН. После Первой мировой войны – которую никто из нас, к счастью, не помнит – мы основали Лигу Наций со словами: ну что ж, возможно, этот инструмент поможет нам работать сообща и сохранит мир на Земле. Попытка оказалась неудачной. После Второй мировой войны мы создали ООН. В этот раз мы не потерпели фиаско, но и особых успехов не достигли. Если подумать, то мы слишком обременены политикой, нашими эго и прочими бесполезными факторами – всем тем, что и делает нас людьми. Некоторые заверяют меня, что наши мечты о едином мире всегда были лишь надеждой глупца.

Но сейчас, благодаря NumberCorp, я нахожусь в уникальном положении: впервые за всю человеческую историю мы воплощаем эту мечту в реальность, но отнюдь не силами людей с их ошибками и изъянами, не силами политиков, а при помощи точных, справедливых и беспристрастных алгоритмов. И для этого нам не потребуется насилие или кровавые революции. Теперь, благодаря «Номеру», дамы и господа, мы настолько плотно интегрированы со всеми экономиками мира, что можем судить наших политиков и призывать их к ответу во имя мира на всей планете. Впервые за тысячи лет мы можем создать стабильный политический климат в масштабах всей Земли, черпая силу в общественном настрое и всех доступных нам принципах глобальных договоренностей и нормативов.

Меня подводит зрение или Джулиус действительно выглядит уставшим?

– Собственно говоря, именно эти возможности появятся в сети NumberCorp с выходом следующего набора обновлений, над которыми я и моя команда работали на протяжении последних пяти лет. Больше никаких тиранов; больше никаких разгульных министров. Нам не понадобятся эмбарго. Нам не понадобятся политические трибуналы. Теперь у нас будет правительство, ведомое не человеческим эго, а целевыми алгоритмами.

В толпе поднялся шум, который едва не заглушил его слова.

– Сегодня я счастлив объявить, что это решение поддержали как наши крупнейшие партнеры, так и большая часть политического руководства ООН. Я вижу в этом отнюдь не замену вашей работы; скорее, я вижу в нас продолжателей, нечто вроде духовных преемников. Разумеется, некоторые подразделения ООН могут стать избыточными…

Он поднял руки, призывая к тишине.

– Могут стать избыточными, – повторил он. – Не поймите меня неправильно: я прекрасно понимаю, что для вас это настоящий шок. Но именно так работает человеческий прогресс. За сто пятьдесят лет мы перешли от бесконных повозок к беспилотному самоорганизующемуся транспорту. За шестьдесят лет – от моторного полета к путешествию человека на Луну. Мы всегда