Глава 12

Вот как все произошло.

Во время индийской кампании, пока мы с Энистон пытались пробиться на местный рынок, Джулиус с Вуртом, судя по всему, искали способы остановить нахлынувшую на нас волну злопыхательских СМИ. Все началось с отдельных инцидентов. Амали де Сарам и дергающий за ниточки Джулиус; индуистская критика «Номера» и ответ Вурта в конкурирующем издании – и прочее и прочее.

– Продолжай, – с любопытством сказал я.

К тому моменту Вурт обзавелся чудесным кабинетом: строгий пол из полированного дерева упирался в стену из фальш-кирпичей с нарисованной баллончиком картиной. «Танцующий человек» Робера Жардена. Массивный стол из красного дерева – явно видавший виды, но заботливо отреставрированный; в четырех углах комнаты располагались динамики, из которых обычно доносилась музыка Людовико Эйнауди. Кажется, это была Una Mattina. Вурт достал два бокала для виски и бутылку водки.

– А потом мы снова попали под удар. Насколько мы поняли, пара инженеров, которые уволились из компании, чтобы открыть собственный стартап, рассказали об одном из наших обновлений. Этому внял кто-то из журналистов. И вот на следующий день в RUMORS выходит небольшая статья о том, как NumberCorp собирается геймифицировать жизнь людей. Помнишь проект, который как-то раз всплыл в нашем чате, – Джулиус тогда завел речь о нашем аналоге SEO-оптимизации – рекомендательном движке?

– Ну да.

– Физически эта система находилась в Лондоне, в местечке под названием Энфилд. Судя по всему – и Джулиус не станет это подтверждать – к ней имел отношение этот новый тип по имени Хэн. Все это должно было оставаться в секрете, но кто-то слил информацию HackerNews и Reddit, и количество комментариев стало расти как на дрожжах. А ты ведь понимаешь, что такая дрянь может запросто поломать весь бизнес. У нас начали паниковать клиенты вплоть до самой Долины.

– И что ты им сказал?

– Сказал, что это были спецэффекты, декорации для твоего веб-сериала – что же еще? После его выхода все это стало выглядеть невинной ложью, не более того. Но затем случилось это.

Он бросил мне планшет. На нем была открыта статья. Milton Keynes News. Я прочитал ее, потягивая водку. Текст был довольно странным: в нем рассказывалось о наделенном особыми полномочиями подразделении NumberCorp, известном как «антикризисный отдел». АО, говорилось в статье, был довольно необычным проектом: десять человек, подключенных к расширению Минервы и формально входивших в отдел по связям с общественностью. Их задачей, утверждал автор статьи, была борьба с любыми проявлениями враждебности к «Номеру» в сети: при помощи взяток, угроз, судебных тяжб, хакерства и прочих методов. Источником информации, по словам самой статьи, был кто-то изнутри самой NumberCorp.

Я рассмеялся.

– Не знал, что Milton Keynes пишет фантастику.

Вурт немного помолчал.

– Пат, в моем распоряжении маркетинговый бюджет в миллиард евро. Знаешь, на что мы тратим большую его часть? На то, чтобы в новостях не было ничего лишнего. Знаешь, чего можно добиться с такими деньгами? Прямо сейчас ЕС обвиняет нас в посягательстве на неприкосновенность частной жизни. В чертовой Японии идут протесты. Но об этом никто не знает. Ты пишешь что-нибудь о NumberCorp – я могу купить весь твой канал. Могу купить твоего редактора. Могу выяснить, кто ты такой. Могу позвонить тебе и пригрозить обвалом номеров у всей твоей семьи. Сделать так, чтобы твоя дочь никогда не поступила в университет. Чтобы ты сам навсегда остался без работы. Могу разрушить твою жизнь.

– Постой. Хочешь сказать, что мы шантажируем журналистов? Что в Milton Keynes правы?

– Абсолютно. И похоже, что у нас в компании завелся крот.

Есть такое замечательное слово – «оглоушенный». Когда читаешь его вслух, чувствуешь ошарашенное недоумение вперемешку с острой абсурдностью положения. Именно так я себя чувствовал в тот момент – оглоушенным.

– А Джулс об этом знает?

– Это была его идея, его контакты. Помнишь Амали де Сарам?

Я помнил Амали де Сарам.

Он кивком указал на видео.

– Время от времени что-то да просачивается, – сказал он. – Прямо сейчас мы стараемся выйти на связь с каналом. Мы пытались угрожать им судом, если они не выдадут нам источник. Минерва отслеживает последние известные местоположения людей, которые обнародовали эту историю, и соотносит с перемещениями всех сотрудников компании, которые могли знать подробности. Вариантов не так много. Нас явно кто-то сдал. И очень скоро мы выясним, кто именно.

– Одних только денег, – заметил я, – хватило бы, чтобы купить небольшую страну.

Стол Вурта засветился.

– Легок на помине, – пробормотал он. – Так, по словам ведущих, они ничего не знают об авторе кроме того, что он называет себя пророком Товией. Пророком. Слышал когда-нибудь это имя?

Мне оно было незнакомо. Во всяком случае тогда.

– В общем, сейчас видео недоступно, – поделился Вурт, будто обращаясь к самому себе. Он отключил стол и налил мне еще один шот. – Извини, – добавил он. – Отстой, понимаю.

– Что за хрень, Вурт? Серьезно, что за хренью?

Он побарабанил пальцами по столу. Еще одна привычка Коммона.

– Помнишь Министерство юстиции? – с напускной веселостью спросил он. – Так вот, они обратились к нам с просьбой повысить номера всем их сотрудникам. Говорили, что люди должны им доверять. Похоже, что, если ты чиновник с дерьмовым номером, тебя никто не хочет слушать.

– И?

– И мы, конечно, согласились. Вообще-то, есть кое-что поинтереснее: я как-то читал, что американское правительство учитывает номер при одобрении виз – настолько он точен. Хорошая шутка, надо заметить. В Хьюстоне у нас есть независимое подразделение, которое занимается отдельными визовыми номерами. Они отслеживают людей задолго до того, как те решат подать заявку на американскую визу. Угадай, с кем они сотрудничают? С ЦРУ. Недавно мы наняли уйму инженеров и менеджеров по развитию – официально для работы с Индией. Но скажу тебе по секрету, половина из них и близко к Индии не подойдут. Наша выручка приближается к двадцати миллиардам долларов, и половину этой суммы обеспечивает правительство.

Он увидел выражение моего лица.

– Не стоит. Хочешь кого-то обвинить, поговори с Джулсом. Я всего лишь парень, которого он нанял, чтобы вести шоу. И он прав, потому что теперь у него в кармане все трехбуквенные ведомства отсюда и до Германии.

Мы молча пили. Я снова и снова прокручивал эту мысль в голове.

Для корпораций хранить секреты от большей части сотрудников – обычное дело. Даже сейчас, в эпоху Доверия и Прозрачности, компании регулярно скрывают свои самые темные тайны ото всех за пределами тесного круга ближайших соратников. От этого было больнее всего. Ведь я считал