В СРЕДНЕМ ПО США: 4043

МАКСИМУМ: 19552

Пара роботов-уборщиков стояли, глядя на экран, будто их цифровой разум был загипнотизирован этими числами. Я и сам застыл как вкопанный. Из этого могло бы выйти отличное фото; но сейчас оно существует лишь в моей памяти.

Вурт спросил, знаю ли я, как работает «Номер».

– Нет, – ответил я, отворачиваясь от сцены с роботами.

Он отвел меня к кабинету со стеклянным фасадом, внутри – сплошь кирпич и ковры; на одной стене висели черно-белые фотографии мужчин и женщин.

– Сто самых влиятельных людей по версии журнала Time, – прокомментировал Вурт. – А теперь представь, что можешь рассчитать их связи. Люди, с которыми они чаще всего говорят; люди, с которыми они проводят больше всего времени. Это второй уровень. Теперь примени ту же логику снова, ведь те люди тоже с кем-то общаются и с кем-то проводят время. Это уже третий уровень. Верно?

Звучало вполне логично.

– А такое возможно?

– О, запросто, – ответил Вурт. – Во многом это похоже на алгоритм PageRank, которым пользовалась Google, только в применении к людям. Слышал о таком? Не страшно, они отказались от него несколько десятилетий тому назад. Хорошая новость в том, что в силу тесной взаимосвязи степень разделения двух конкретных людей не превышает тройки. Извини, я здесь слишком давно работаю. По большей части все это довольно очевидно. Ты знаешь кого-то, кто знает кого-то, кто знает кого-то. Ты и английский король: вас разделяют всего два человека. Раньше это число было равно шести, но году в две тысячи шестнадцатом Facebook провела исследование, которое показало, насколько тесно интегрировано наше общество… Короче. Количество уровней, разделяющих двух произвольно взятых людей, довольно мало, а значит, мы можем проследить связи между любым человеком на планете и той сотней из рейтинга Time, а затем просчитать его ранг. И вуаля – номер. Социальная ценность любого человека по отношению ко всем остальным. PageRank для людей.

Я был впечатлен.

– На деле все сложнее, – добавил Вурт. – Многое происходит под капотом. Но как первое приближение сгодится. По большому счету, NumberCorp делает то же, чем мы, люди, занимаемся уже на протяжении многих веков. Как и Facebook. Как и компании, которые выпускают кредитные карты. Даже мы с тобой – когда садимся поговорить и начинаем выяснять, к каким людям мы имеем отношение и кого знаем, чтобы расположить друг друга на своеобразной ментальной шкале. Суть «Номера» в том, чтобы делать это правильно.

– И он настолько точен?

– Точнее всего остального – в этом можно не сомневаться.

Я взглянул на сотню самых влиятельных. Они смотрели на меня сверху вниз с легкой надменностью черно-белой славы.

– Любопытно, – заметил я.

После этого мы сели и завели разговор о делах.

– Лучшее медицинское обслуживание, – сказал Вурт. – У тебя будет собственная квартира на территории кампуса, полный пансион, бесплатное трехразовое питание; если хочешь что-то сверх этого – есть кафетерий и ресторан, где можно поесть за деньги. Если захочешь, можем предложить тебе ограниченные варианты биодополнения: ну, знаешь, большинство людей выбирают фотооптику, пластику лица и все в таком духе. Это наш бонус за подписание рабочего контракта.

Я прочел предложение о зарплате. Она была вшестеро больше той, что получал мой отец.

Я мог бы пнуть себя за то, что не согласился раньше.

– Но вот что я тебе скажу. Выслушай, прежде чем соглашаться, – с серьезным видом добавил Вурт. – Суть в том, что когда-нибудь, в один прекрасный день, мы сможем дать количественную оценку всему, что нас определяет. Взять тебя или меня и все, что мы делаем, и выдать число, которое выражает ценность конкретного человека. Должен сказать, что до этой цели еще чертовски далеко, но сам понимаешь, какого рода люди у нас работают. Джулиус – настоящий гений, как и все, кто здесь трудится, а в деле крутятся огромные деньги. Но это риск. Скажешь «нет», я пойду своей дорогой, а ты – своей. Но если скажешь «да», примешь красную таблетку, мы увидим, насколько глубока эта кроличья нора.

Ну и что ответить на такое предложение?

– Я в деле, – сказал я.

– Отлично! – ответил Вурт. – Поставь отпечаток пальца здесь и здесь.

Тем вечером я выложил остаток наличных за обратный рейс до Чикаго. Вещей у меня было немного, но попрощаться с отцом мне хотелось лично – это казалось важным.

– Держи на запад, молодой человек, – произнес он. – Ты ведь слишком молод, чтобы это помнить, да?

– Мне кажется, кто угодно слишком молод, чтобы это помнить, – ответил я.

– Твоя правда.

Он затушил сигарету, и мы взглянули на раскинувшийся внизу Чикаго. Город кубов и шпилей возносился к самому небу.

– Помни, что теперь работаешь на Д. К., – тихо добавил он. – Держись к нему поближе. Он заведет тебя дальше, чем кто-то либо другой, но ступай с легким сердцем. Какую бы работу он тебе ни поручил, делай ее хорошо и не лезь на рожон. Такая работа на дороге не валяется.

Я разделял его мнение.

– Удачи, – пожелал мне отец, старый журналист. – И постарайся не попадать в неприятности.

После я собрал вещи и отправился в Калифорнию. Пару дней я утрясал разные вопросы с ботом отдела кадров и наконец стал полноправным сотрудником Кремниевой долины.

NumberCorp, как и большинство компаний в Долине, делилась на несколько лагерей. Официально это выглядело примерно так. Инженерное подразделение включало в себя три отдела: производственный, занимавший среднюю часть здания, службу поддержки – этажом выше – и алгоритмический, который работал над внутренней механикой «Номера» и располагался в башне, которую все называли Ортханком. Задачей алгоритмистов было собирать тонны данных и придумывать способы генерации все более точных номеров. Ребята из производственного отвечали за написание кода. Целью отдела развития бизнеса было продать «Номер» как можно большему количеству банков, а служба поддержки прикрывала их с тыла.

На практике инженерное подразделение представляло собой армию взаимозаменяемых гиков в джинсах и футболках Monotone. Менеджеры по развитию, которые отвечали за продажу конечного продукта, были сродни павлинам в зоопарке: гламурного вида, на каблуках и в обуви из искусственной кожи вместо обычной резины, с MBA-степенями Принстона и Гарварда. Инженеры считали менеджеров по развитию полезными, но чересчур расфуфыренными, а те, в свою очередь, видели в инженерах эксцентричных и не слишком цивилизованных