Банк BNY Mellon, который финансировал армию Союза во времена Гражданской войны в США, хотел знать, задумывались ли мы о применении «Номера» для ранжирования коммерческих предприятий? Предложение, не более того.

2031 год пролетел в мгновение ока, и ему на смену пришел 2032-й.

Я оказался в Ecstasy. (Я еще не рассказывал вам про Ecstasy? Если нет, позвольте объяснить в двух словах. Несколько ночных клубов собрались вместе и создали собственную социальную сеть. Затем их выкупил новый владелец. И вскоре из этого выросла целая сеть клубных тусовщиков – единое место, где можно было узнать, в каких клубах полно народа, а в каких нет, где что играет, кого и где видели, а еще вызвать водителя, который отвезет тебя по нужному адресу. По сей день я считаю эту сеть самым странным продуктом той эпохи.)

Джаред Коппер, большой энтузиаст телесных модификаций, занимавший в Ecstasy пост генерального директора, был готов болтать без умолку. Он рассказал мне о том, как разные клубы хотели ограничить вход разными диапазонами номеров. Так, по его словам, клубы собирались поддерживать эксклюзивность и разные сегменты рынка. Он жаловался мне на стоимость API NumberCorp, а еще больше – на отвратительное чувство стиля, которым Джулиус руководствовался в выборе одежды. Затем Джаред предложил мне посетить их подводное VIP-пристанище под названием «Трясина».

Я согласился, но перед этим еще раз навестил Фонд Сократа.

– Это Klout, всего-навсего Klout 2.0, – сказала изможденная Катюша Баласубраманиам, директор Сократа. – Все это выглядит занятным, но мы не станем ничего создавать на его основе.

В этих словах есть определенная ирония, ведь спустя десять лет, когда NumberCorp объявила о присвоении номеров корпорациям, рейтинг Сократа достиг таких высот, что даже чертовы Бостонские Механоповстанцы останавливались, чтобы пропустить их медфургоны. Никто не хотел нападать на компанию с номером под 300K. О Катюше к тому моменту все, естественно, забыли.

Мы творили историю, а мне платили за то, что я вел хронику этого процесса.

Находя очередной сценарий использования, я отправлялся к Джулиусу и Вурту, и мы возвращались к нашей диаграмме. Теперь этот проект охватывал всю компанию. «ЗАНЯТОСТЬ», подтвердили мы, загрузив в систему все, что я видел, все, что записывал, и все, о чем думал. Хозяевами этого рабочего пространства были Ибрагим Монард и Эзра Миллер.

А Вурт приводил в действие маркетинговую машину.

– Что вы знаете о сотруднике, которого нанимаете на работу? – спрашивал он на бизнес-конференции в Лондоне. – Хороший ли он человек? Честен ли? Имеет ли задатки лидера? Или, наоборот, следует за другими? А может быть, отщепенец, который повлияет на мировой имидж вашего бизнеса? Все это, разумеется, можно выяснить – со временем. Что ж, дамы и господа, мы упростим вам задачу. Вскоре будет достаточно одного беглого взгляда, одного поискового запроса. Вы будете точно знать ценность, которую человек представляет для вас, вашей компании, вашего бизнеса.

В тот момент я знал эту речь наизусть, потому что сам написал ее для Вурта по непосредственному приказу Джулиуса. Он напрямую указал нам, о чем следует говорить. И теперь мы наблюдали за публикой, ожидая реакции.

– Как мы это назовем? – спросил Ибрагим Монард, который смотрел за выступлением Вурта на экране.

– «Рабочий номер», – ответил Джулиус. Он выглядел довольным. – Как скоро мы сможем запустить базовую функциональность?

Ибрагим немного подумал.

– Эзра уже закончила большую часть алгоритмической работы, – сказал он.

– А я уже обрисовал тебе архитектуру. Так сколько времени тебе нужно?

– Скажем, месяц? – предположил Монард. – На текущем этапе нам по большей части остается только доделать визуализацию данных. Два месяца с учетом тестирования. Нам потребуется разрешение, ведь это наверняка посчитают вторжением в частную жизнь…

– С какой стати вам доверять знаменитостям? – спрашивал Вурт, обращаясь к другой толпе слушателей в Токио; переводческий софт тем временем превращал его английский в безупречную японскую речь. – Только потому, что они сочиняют музыку? Разве не должны вы вместо этого думать об их добропорядочности? О том, случались ли у них приводы в полицию? Есть ли у них долги? Все горячие селфи в мире не сделают вас хорошим человеком. Но что, если бы мы дали вам возможность узнать это при помощи простого поиска? При помощи одного номера? Что, если бы мы дали вам метрику, которая заслуживает абсолютного доверия?

– Слабовато, – заключил Джулиус. – Проследите, чтобы мы больше не продвигали это в таком ключе. Дальше?

Открылось следующее видео. На нем был Вурт в Долине.

Нам еще только предстояло стать теми, кем мы являемся. Придут времена, когда – в старой доброй Америке – вы не сможете даже купить машину, не предъявив дилеру свой номер. Придут времена, когда богатые и знаменитые будут втайне покупать доступ к нашей системе, чтобы узнавать номера людей, которых им хотелось удержать в своем кругу или, наоборот, из него исключить. Все это оставалось делом будущего, хотя ростки этого будущего можно было увидеть уже тогда – стоило лишь как следует приглядеться. К тому, как юридические фирмы проверяли номера клиентов и оппонентов. Или к тому, как менеджеры знаменитостей стали буквально одержимы номерами своих подопечных. Мелочи просачивались наружу.

Мне этого не хватало: тогда меня отвлекали огни, вспышки и позерство. То была эпоха Google и Facebook, и мы отчаянно желали владеть миром точно так же, как они. Google, этот всемогущий город, раскинувшийся через весь Маунтин-Вью, все видел и все знал. Google жила в ваших часах и ставила вам диагноз еще до того, как вы успевали почувствовать первые симптомы. Она спрашивала, чего вы хотите от политиков, а потом подсказывала, за кого голосовать. Она управляла всем – от такси до ежедневных поездок тех немногих людей, которые еще владели частным транспортом.

А что же Facebook? Если Google контролировала факты, то Facebook – мнения. Одна компания знала, чем люди занимаются; другая понимала, о чем они думают. О чем говорят. Чем делятся друг с другом. Одна компания владела первым из ключевых аспектов интернета – информацией. Вторая – социальными связями. Без громадных объемов данных, которыми они снабжали NumberCorp, мы были пустым местом; мы буквально платили втридорога за привилегию, позволявшую нам анализировать поисковые запросы и статусы в соцсети.

Джулиус говорил, что мы стоим на плечах гигантов. Хотя лично мне всегда казалось, что мы живем в их тени. И я ни разу не задумался о том, что мы и были той самой тенью, которая однажды восстанет и подчинит себе прежних хозяев.

Глава 6

К середине 2033 года дела шли