Запах мяса и крови, что шел от тигра, был невыносим.

Лиза обратилась, и Влад принял птичий облик в ту же минуту. Встал перед испуганной вороной грозным филином, вздыбил крылья, распушился в напрасной инстинктивной попытке показаться больше, чем есть. Напугать хищника, который пришел питаться их ужасом и плотью.

Но тигр негромко рыкнул – подвал содрогнулся, будто началось землетрясение, и у Влада каждое перо задрожало. Сердце заколотилось так, словно готовилось проломить грудную клетку.

Но он не отступал, продолжая ухать, раздуваться и пушиться, закрывая собой маленькую ворону и в бесконечном отчаянии понимая, что этим тигра не напугать.

Это не тот враг, которого можно было напугать, показывая несуществующую силу.

Короткий удар когтистой лапой – и филина просто смело в сторону, как пылинку со стола. Влад ударился в стену, сполз по ней клубком пуха и перьев, чувствуя, как внутри что-то ломается, и, утопая в блаженном сумраке обморока, вдруг услышал тонкий хруст.

Так хрустела курица, когда мама разрезала тушку. Так куриные косточки похрупывали под ножом – влажно, беспомощно.

Ворона зашлась не карканьем – воем и стоном, настолько человеческим, что Влад забыл, кто они сейчас. Влад услышал в нем беспомощный крик Лизы, которая кричала, еще не понимая, что мертва.

Он попробовал приподняться – и не смог, тело не слушалось. Просто смотрел, как движется тигриная тень, как ходят мускулы под гладкой шерстью. Хрустели кости на зубах, подвал качался и плыл, и в голове проплыла глупая мысль: Лиза вчера забыла сменку, и им пришлось вернуться домой.

Никогда этого не случится. Никогда больше – это слово сочилось отчаянием, словно кровью.

Лиза. Лиза. Имя подруги, с которой они были вместе с ясель, превращалось в пыль. В тень на стене. В перья, которые медленно-медленно летели по подвалу.

Тогда Влад, который обещал, что не даст ее в обиду, шевельнулся, поднимаясь. Рот наполнился кровью, филин открыл клюв и исторг красное на грязный пол. Качнулся, но не упал.

Влад очень давно не летал в птичьем облике – но сейчас взлетел. Потому что если уж тебе суждено умереть, то не нужно лежать, словно корм для твари.

Тигр повернул к нему морду с налипшими окровавленными перьями. Вороньими перьями Лизы. На контрольных Лиза всегда успевала решить и свой вариант, и Владов, зато Влад всегда давал ей списывать русский.

Он задыхался, потому что все это было уже в прошлом. Не отменить, не исправить.

– Сюда иди, – сказал Влад, и отчаянное уханье прозвучало намного громче, чем он ожидал.

Последним, что он увидел, была распахнутая пасть, полная зубов, и тьма, которая ринулась навстречу.

***

Составить фоторобот не получилось.

Попробуй описать человека, которого ты видел два года назад. Кравцов честно сказал: типок был высокий, достаточно крепкий, волосы светлые и морда наглая. А какие именно черты были у наглой морды – поди вспомни.

Кравцов даже имя назвать не мог. Вроде бы Сергей. А может и не Сергей. Может, Максим.

Потом, откуда ты знаешь, что он назвал настоящее имя?

– Это ведь может быть тот человек в маске? – спросила Арина, когда они с Филиным отправились на поздний обед. – И маску он надел специально, чтобы Эухена его не узнала.

Филин пожал плечами. Обед в столовой почти разобрали: им достался борщ и макароны с гуляшом, и, сев за стол напротив Влада, Арина поняла, как проголодалась и устала.

Но за этой усталостью были интерес и азарт – наконец-то Арина чувствовала себя на своем месте. Помощницей, а не служанкой и обузой.

И пусть она пока мало помогала Владу – спасибо, что не мешала, как говорится – все еще было впереди.

На нее смотрели с нескрываемым интересом. Человек без Тени, существо из другого мира – Арина чувствовала на спине чужие взгляды, и от этого становилось холодно.

– Кстати, вариант, – Филин посмотрел на нее с довольным интересом. – Замаскировался он, конечно, как полный идиот, но его не узнали. А Кравцов бы обязательно вспомнил.

Мимо прошли двое крепких ребят с чашками кофе – сели через столик, уставились так, словно хотели посмотреть, какие у Арины внутренности. Филин отодвинул опустевшую тарелку с борщом, откинулся на спинку пластикового стула, посмотрел на крепышей даже без вызова, просто очень спокойно, и они отвернулись.

– Им интересно, – заметила Арина, стараясь говорить спокойно и чувствуя себя зверем в зоопарке. А за изгородью толпились люди, корчили рожи, хотели, чтобы она не ела борщ, а отчудила что-нибудь этакое. Такое, чтобы можно было ее взять и законопатить на опыты.

– Конечно, – согласился Филин. – А вам бы было не интересно посмотреть на человека из другого мира?

Арина пожала плечами.

– Интересно, конечно. Как там мой опросник?

– Отправил выше, – ответил Филин. – Таких опросников уже сорок. Все приходят из одного мира, такого же, как наш, но с минимальными различиями.

– Да, – кивнула Арина. – У нас другой герб. А флаг тот же.

– Тенью Петра Великого был медведь. Поэтому он и на гербе.

Про гербы и флаги не договорили. Крепыши допили кофе, поднялись, пошли по проходу – один вдруг наклонился к Филину и спросил:

– Проверил, как там у нее? Не поперек?

Сразу же загрохотало, полетело во все стороны – Филин воздвигся из-за стола, стул его шумно простучал ножками по полу, один из крепышей, с наглыми зелеными глазами, выронил свою чашку, и осколки рассыпались белым веером.

Арина и сама не поняла, как поднялась со стула и отпрянула в сторону – просто вдруг обнаружила, что застыла у стены. Воздух сгустился и отяжелел, наполняясь запахом шерсти, ярости и угрозы. По столовой прошел холодный ветер, и вместо крепышей вдруг оказалась пара лис.

Птичьи крылья, широкие, жесткие, захлопали, как паруса, заслоняя свет. Филин завис над лисами, выставив когти – острые, сверкающие, беспощадные. Арина вспомнила, что филины иногда нападают на животных намного крупнее себя – и даже побеждают.

Он был не милой совушкой, а профессиональным убийцей животного мира – и лисы сейчас это поняли. Зафыркали, отступая от изогнутых когтей.

Они ведь не хотели драться по-настоящему – просто бросить хамскую шутку, посмеяться над ней, не получив ответа. Но филин обрушился на одну из лис и вонзил когти в ее плечо.

Брызнула кровь – яркая, алая. Завизжала раздатчица, бросилась из столовой звать кого-то на помощь. Лиса заскулила, запрокинув голову, и филин отшвырнул ее в сторону. Вторая лиса попыталась прыгнуть, но не успела – мощный удар крыла сбил ее с ног. Она хотела было вскочить, но не успела снова: