Понимание выстудило кровь, задрожали пальцы, захолодело сердце. Так просто, почему не понял раньше? Или это только догадка? Вот бы спросить Килча, вот бы спросить Атши – но Килч далеко, а Атши… она всё ему сказала, отдала свою волю, подарила узел Пути. Анкарат чуял, остро, и правда – как манящий след, чуял: догадка верная. Ключ к новому времени где-то у них, нужно найти их.

– Это хороший план, – собственный голос пролился издалека, ровный, непривычно остывший, – я согласен.

Сердце тянуло тоской. Анкарат начал свой путь мечтой оживить землю, а теперь готов забрать её силу ради победы? Получается так?

Нет.

Ради людей, что ему поверили.

Ради свободы.

Ради нового времени.

Повторял, повторял себе эти заветы, и с каждым повторением сердце темнело, падало, падало.

Степняк всё всматривался в него – так же, как когда-то смотрел на приближенье Отряда. Так же, как, может быть, эти люди следят за движением солнца в небе. Что-то живое мелькнуло в его глазах, радость, тревога, сомнение, показалось: сейчас улыбнётся, кивнёт в ответ. Но всё погасло. Лицо Руда осталось бездвижным, как степь.

План ритуала оказался опасным и дерзким. От степняков, столько лет проживших без сражений, в абсолютном молчании, никто подобного не ожидал.

Люди степи могли усыпить жилы, лишить силы флот Печати – но действие их заклинаний не продлится долго, откроет лишь узкий перешеек тьмы на пути сквозь город.

Услышав об этом, Керрату разразился отрывистой бранью: что нам в этом толку, нужно русло для настоящей атаки, ты, Анкарат, набрал по дороге какого-то сброда, Аметран совершенно отчаялся, раз поверил тебе!

– Мы пойдём небольшим отрядом, – возразил Анкарат.

– Кажется, в прошлый раз такая попытка закончилась скверно, – тихо пробормотал Гриз. Лицо его цветом приблизилось к кости Оскала, пальцы вздрагивали в поисках знаков. Отговорить Анкарата он не пытался, но не мог не напомнить о безрассудной первой атаке звена на Сад. И о судьбе лазутчика тоже.

Да, Анкарат помнил его судьбу, помнил, как Вершина сожгла его, но последние слова того человека, эти слова, повторённые Атши, заключённые в узле меча, толкали, тянули – вперёд, вперёд. Анкарат как будто обратился стрелой, мчался к цели, рассекая воздух, никто не остановит, никто. Небольшой отряд или он один – всё это не важно. Пройдёт сквозь город, услышит его сердце, соединится с ним и поймёт, а потом найдёт древний народ, и вместе они изменят мир по-настоящему, по-настоящему оживят землю. Цель лихорадила, путала мысли, лишь усилием воли он заставлял себя оставаться на месте.

– Я знаю, как быть! – вмешался Илтари. – У нас есть нужная магия. Оскал и другие корабли Прибоя и наша сила – можем создать покров, он прольётся на вашем пути, вас никто не увидит. Увидят лишь то, что мы захотим.

Вот! Всё складывается как нужно!

Гриз остановил Анкарата коротким жестом, спросил:

– Тогда почему же… с такой магией вы не помешали нам?..

Илтари ответил прямодушно, открыто – когда говорил так, легко было забыть, что он жрец и колдун:

– Не все этого хотели. Храм не хотел.

– Мы согласны, – Анкарат оттеснил Гриза в сторону, хлопнул жреца по плечу: – Хороший план.

Луны в глазах Илтари сверкнули, он был так счастлив, словно порыв, движенье стрелы-судьбы и его тянуло вперёд, сжигало время, воздух, любые сомнения.

В путь решили отправиться в середине следующей ночи.

Для морского колдовства нужна была соль, вода и, конечно же, кровь.

Кровь каждого, кто решился идти с Анкаратом.

Звено пришлось разделить, чтобы оставить часть силы на корабле. Все, кроме Тэхмирэта, начали спорить, всем не терпелось покинуть корабль. В итоге пошли Иртрана, Башарэд и Гиртарэм – сперва вызвался Карантера, но Гиртарэм его переспорил: что, если мы не вернёмся, тебя ведь девушка ждёт, кроме того, для такой задачи нам пригодится послушное время, ну же, я полезнее всех. Анкарату хотелось спуститься на берег с теми же людьми, кто разделил с ним первую атаку, но Гиртарэм был прав. Пришлось согласиться. Конечно, с ними отправился Гриз, Шид – он смотрел на Печать неотрывно, словно надеялся высмотреть Ским; Имра, Курд, Шейза, Ритаим, Илтари и Руд.

Все они надрезали ладони над чашей из белой кости повторили слова ритуала, древние и чужие. Гриз вызвался произнести их первым, выговаривал медленно, пробуя каждый слог, опасаясь скрытого в заклинании яда. Анкарат хмурился, нетерпеливо щёлкал мечом о ножны. Так хотелось поторопить, напомнить: ну же, ты уже заставил Илтари пройти сквозь твой ритуал, чего ещё хочешь? Гриз перехватил его взгляд, прищурился, будто ответил без слов: «…Да, но теперь сквозь чужой ритуал пройдём мы».

Но больше никто не медлил. Нетерпение Анкарата передалось всем, кто был связан с ним, все устали от моря, все хотели ступить на новую землю. С каждым произнесённым словом море светлело, от борта Оскала к порту жемчужными искрами побежала лунная полоса.

Последним к чаше шагнул Руд. Надрезал ладонь – совершенно бесстрастно, словно высохший тёмный лист, что-то чужое. А слова произнёс другие – каждое падало камнем, разбегалось разливом. Чаша в руках Илтари дёрнулась, но возражать он не стал.

Договорив, степняк объяснил:

– Так будет сильнее.

Лати протянула заживляющее зерно Сада, но Руд только качнул головой:

– Моя кровь ещё будет нужна.

Илтари спустился вниз, к сердцу Оскала, соединил кровь ритуала с кровью корабля. Его ровный серебряный голос подёрнулся тенью тоски.

Мы ушли от родного берега, но всё повторяется.

Всё повторяется.

Ты уверен, что узнаешь свободу? Уверен, что ты – не подобное нам оружие, забывшее волю, просто источник волшебной крови?

Анкарат задержался внизу, возле Чатри, прижался лбом к её шее, слушал горячее, взволнованное дыхание, вдыхал запах пота. Чатри устала от путешествия, пустота моря терзала её и пугала сильней, чем людей. Анкарат повторял утешительные слова, обещал вернуться. Голос Оскала кружил печальным течением, он всё спрашивал, спрашивал.

Ты уверен?

Я уже отвечал тебе. С новым временем всё изменится. Теперь знаю, как приблизить его.

Новое время, отозвался Оскал, лишь щепка, крупица песка. Мгновение.

Очень скоро становится старым.

На воду спустили узкую лодку, выщербленное ребро Проклятья. Илтари уже рассказывал: в таких лодках они уходили далеко в море, пели луне. А теперь добавил:

– Она помнит нужную магию.

– Безумцы, – сплюнул Керрату вместо прощания. Море его измотало, и ожившая, обнявшая корабль магия будто пила его силу, превращая дни над пустотой в дюжины, годы. – Если вы не вернётесь, что делать с кораблём? Есть дополнительный план?

Анкарат оскалился:

– Он не нужен. Мы