— Я бы предпочла вернуться к группе, — окончательно удостоверившись в неладном, осторожно проговорила я.

— Без машины?

— Без оружия и еды.

Позади меня по-прежнему стояли высокие и крепкие громилы с оружием. Не то чтобы я верила, что они им воспользуются, просто…

Тишина затянулась.

Выбора у меня все равно не было, а шансов противостоять им не было совсем. Так что, без лишней грубости, я подошла к джипу.

— В прошлый раз ты был не так навязчив, — с неприязнью в голосе заметила я. И пока взбиралась в джип, Павел в ответ признался тихо:

— В тот раз мне ничего не было известно о Пилоте.

Железная дверь хлопнула у меня перед лицом, сам Павел взобрался на переднее сиденье. За рулем его человек.

— Два месяца назад ты был одиночкой, — облокотилась о спинку кресла с той осторожностью, как если бы не доверяла куску металла под собой.

— После Сторожевой многое изменилось.

— У тебя команда — вижу.

— База.

— И все это у тебя после Сторожевой?

— Ты от многого отказалась, — Павел покосил ко мне взгляд с переднего сидения. — А повторись такая удача, ты не поступила бы так же, да?

Теперь-то, после месяцев жизни на острове, когда узнала подлинную ценность того, что было обнаружено на колокольне?

— Нет, не поступила.

— Я так и думал.

Много времени было потеряно во Втором городе, а теперь со мной происходило это. Нужно будет пробовать договориться с Павлом, но если не получится, придется удирать.

Стена плотного леса вдоль дороги вскоре резко оборвалась и начались пустоши.

Я невольно изогнула шею, с изумлением посмотрев на границу, где заканчивался лес и начиналась пустота — ни деревьев, ни зелени кустов. На голой оранжевой земле лежали камни и прожженные солнцем усохшие деревья.

— Эти земли когда-то принадлежали Лаборатории, — заговорил Павел. — После неудачного эксперимента они оставили эти места и перебрались на восточное побережье. С тех пор здесь вот так.

За окном мелькнули темные оконные проемы внезапно появившейся серой пятиэтажки и поваленные железные столбы, а там, где когда-то протекала река, теперь лежало на боку маленькое судно.

— А здесь вообще есть люди, кроме вас?

— В мертвые земли не особенно суются.

— Но почему ты выбрал эти места?

Павел повторил с усмешкой:

— Люди сюда не особенно суются, считают долину проклятой. Но я не так суеверен.

— А ты силен, — похожим образом усмехнулась я. — Чтобы стать суеверным многим и одной встречи с Темными бы хватило.

— Темных я видел и ходячих мертвых видел, а вот что делает это место с людьми только слышал. И знаешь что? — Мужчина слегка повернул голову ко мне, уголок губ на квадратном лице взметнулся высоко вверх. — Еще никто не растворился на глазах в бесформенную лужу и ни одного моего человека не утащила под землю страшная тварь.

— Ну, в страшную тварь еще можно было бы поверить, — припомнив о странных зверьках с лапками как лезвия ножей в церкви, протянула я. — Но… Тогда бы она давно расправилась с вами.

— Или она не такая страшная, как говорят… Могу рассказать еще легенды. Долина ими прилично обросла.

— Не стоит.

К хорошо охраняемому объекту в мертвых землях прибыли, когда солнце начало клонится к горизонту. Миновали наблюдательные вышки, оборудованные бойницами, затем проехали через массивные железные ворота первого укрепительного кольца и пронеслись мимо стройки с дюжиной домов, которые строили из дерева. Дерево привозили на больших грузовых машинах.

— В прошлом это был завод? — рассматривала длинное бетонное здание со смотрящей в небо высокой трубой за воротами второго кольца.

— Целлюлозно-бумажный — «Буран», а теперь база, — подтвердил Павел.

Рельсовые ворота с грохотом расступились. Три джипа въехали на территорию и встали перед главным входом. Только вышла из машины, я с любопытством взглянула на парк припаркованных неподалеку бронемашин.

— Два… четыре… — почти беззвучно считала я восьмиместные бронетранспортеры. Обернулась к Павлу, с недоумением спросив: — У тебя их двенадцать?

— Это еще не все.

— Боже…

Чувствовала себя обманутой, причем, обманула я себя сама. Сама отказалась от всего в пользу Павла, сама лишила себя половины всех тех богатств.

— По лицу вижу, о многом сейчас жалеешь, — с веселой ухмылкой направился к лестнице. Обреченно вздохнув, пошла за ним.

В стенах бывшего завода я ожидала увидеть мрак и разрушение. Представляла себе темные провалы дверных проемов, оборванные провода и осыпавшуюся штукатурку, но вместо этого видела доказательства ухода и обновления. Горел свет — значит, на крышах стояли солнечные батареи или работал мощный генератор. Почти в каждом проеме вдоль широкого коридора стояла дверь. Пол хорошо подметен, а окна вымыты.

С Павлом мы поднялись на третий этаж. За окнами очередного длинного коридора перед руслом высушенной реки неподвижная лента промышленного конвейера исчезала в стенах завода. На площадке стояли ржавые производственные машины. У железнодорожного полотна лежал вагон.

Люди на площадке были заняты тем, что собирали хлам в округе в две большие кучи.

— Есть мысль восстановить железнодорожное сообщение со Свободным, — Павел показал в окно. — Это бы облегчило безопасность и транспортировку ресурсов, сэкономило бы массу времени и топлива… Знаю, задача амбициозная. Восстановить железную дорогу — полбеды. Куда сложнее найти уцелевший локомотив. Найдем такой — и тогда один очень умный парнишка подведет к нему питание солнечных батарей и никакого дизельного топлива не понадобится!

Звучало здорово, но неправдоподобно. Если бы это было так легко, то еще до катастрофы острова владельцы железной дороги этим бы озаботились. Представить только: солнце и есть топливо, которое тянет локомотив.

Когда закончился еще один длинный коридор, мы с Павлом вошли в цех, по смотровой галереи перемещаясь по отделам. Сверху вниз я с любопытством смотрела на то, как использовалось пространство со специализированным оборудованием прошлого под нужды сегодняшнего дня — так, в рядах лент с цилиндрами размещались стальные стеллажи с ресурсами, среди которых были и бесчисленные канистры топлива, и консервы, и оружие, и автозапчасти с резиной и инструментами. Меж стеллажей ходили ответственные за склад с клипбордами и ручками, преимущественно женщины.

В следующем отделе с бледной белой надписью на