— Я слышал о таком раз, ну может, два… — не особенно веря в эти слухи, протянул он. — С приборами могло случиться что угодно.

Под ногами заскрипели ступени старой лестницы.

— Я с вами, потому что Командир думает, что я Проводник? — вышла на прямой разговор я.

— С тех пор, как группа потеряла Проводника, Командир пробует добиться нового, — кивнул Стас. — Но сильных не осталось, а из тех, кто есть, толку мало. Вот Командир и понадеялся на тебя.

Стас вынул из рюкзака лампы с длинными проводами.

— Давно вы обходитесь без Проводника? — привалилась к стене.

— Года три, — Стас установил лампу линзой по направлению в квартиру. Щелкнул выключателем — появился свет. — Приспособились уже как-то.

По решительным интонациям вдруг поняла:

— Считаешь, что Проводник вам не нужен?

— Когда вся эта чертовщина на острове только случилась и никто толком ничего не знал ни о Темных, ни о Гиблых местах, Проводники оказались крайне полезными. Многие из проживших до сегодняшних дней солдат обязаны им жизнью. А сейчас, спустя столько лет… Проводник в группе, конечно, хорошо, но и без него обойтись можно.

Поднялся на ноги, прямо заглянув мне в глаза.

— Проводники, как правило, люди городские. Не бойцы. Поэтому есть заповедь: «Проводник помогает солдату, а солдат бережет Проводника».

— Хорошая заповедь.

— Когда Лаборатория объявила охоту на Проводников, солдаты их не уберегли, — голос мужчины стал тверже. — Лабораторные — твари страшнее Темных. Нет ничего хуже, чем угодить в их лапы.

Стас протянул лампы через коридор в квартиру, а я, отлипнув от стены, вошла следом. Тихий у окна настраивал рацию. Олег чистил автомат.

— Так, какой план? — обратив взгляд опять к Стасу, спросила я.

— Дождаться Командира.

— Я не об этом.

Бросив на меня быстрый взгляд, ответил:

— Проводник ты или нет, до города мы тебя доведем, а там, найдешь в себе полезные способности и захочешь к нам в команду — добро пожаловать, а решишь остаться в городе — тоже хорошее решение.

Коротко и честно.

Солнце закатилось. Сложив руки на груди, подступила к окну, заглянув во мрак улицы. В небе горели холодные мерцающие звезды. Под окнами стоял пустой кузов универсала без салона, капота и двигателя внутри.

— Дальше от окна, — велел Тихий.

Отступила.

В комнате стояла тишина. Огонь в старом камине из белого кирпича почти не давал тепла. Пол подсвечивался желтым светом прямоугольных ламп.

Ушла к дальней стене и села на спальный мешок — он вроде принадлежит Валере. Облокотилась о дощатую стену, устремив взгляд к картине на стене.

Почти ночь, а Командир и Валера так и не вернулись. Рация молчала.

Амбициозный Олег рвался ехать за ними в ночь, но благоразумие победило. Было решено дожидаться их до полудня, а потом отправляться на поиски по старой дороге к Мирному.

После полуночи начался дождь. Сперва посыпался мелкими капельками, а потом загрохотал по крышам близстоящих домов и брошенных автомобилей. Олег со Стасом спали. Тихий был у камина на дежурстве. Мне спать не хотелось.

Сидела на спальном мешке, подогнув ноги, и некоторое время следила за жуком на стене; за тем, как он перемещался от старого шкафа к оконной раме и заполз в щель.

— Откуда Лаборатория берет ресурсы? — едва слышно спросила я у Тихого.

— Из привычного тебе мира, — занятый ремонтом наруча в неярком свете от камина, ответил он.

— Еду, одежду, оружие тоже?

— Да.

Подумала немного и опять спросила:

— Почему они не хотят выпустить людей с острова?

— Боятся, что люди принесут в здоровый мир болезнь этих мест, — предугадав мой следующий вопрос, добавил: — А те, кто им доставляет ресурсы остаются на острове и обратно уже не возвращаются.

— Добровольцы? — не поверила я.

— Не всегда, — приблизил догадку к реальности Тихий. Отложил наруч. — Остров в режиме карантина. Граница работает по принципу: можно войти, но нельзя выйти. Ее контролирует одна сила.

— Лабораторные.

— Завтра трудный день. Попробуй выспаться, — посоветовал Тихий.

Намек понят — разговоры закончены. Тихий занимался наручем, а я, вытянув ноги, легла поверх спального мешка.

«Комфортная жизнь с горячими тостами и клубникой… Уже скучаю» — думала я, засыпая под монотонный грохот дождя. Как вдруг в середине ночи внезапно проснулась, толком не поняв, что именно меня разбудило: то ли звук, то ли ощущение какой-то опасности.

За окном невидимый дождь продолжал поливать темную улицу. В камине горел огонь.

Тихий, проследив за моим встревоженным взглядом, резко поднялся, взяв в руки пистолет, бесшумно прошел через комнату и приоткрыл дверь. В освещенном светом лампы коридоре никого не было. Тихий постоял, прислушиваясь, а потом тихонько закрыл дверь.

— Что-то почувствовала? — спросил он, всматриваясь мне в лицо.

На висках у меня выступила влага, а сердце рвалось из груди.

— Наверное, приснилось что-то…

Тихий шагнул в сторону, а я продолжала смотреть на полоску света под закрытой дверью — ее вдруг пересекли тени чьих-то ног. Вскочила на ноги, в то время как Тихий, увидев тоже что и я, бесшумно скользнул к спящим товарищам.

На наручах мужчин засияли фонари, а на решительных лицах не осталось и следа от сна.

Встав на позицию, Олег вскинул приклад к плечу, прямой луч его надствольного фонаря ударил в дверь. Позиции рядом с дверью заняли и Стас с Тихим.

Ни одна вещь в мире не была мне важна сейчас как пистолет. Оставалась в стороне, подальше от предполагаемой линии огня, на случай, если за дверью все-таки живые.

Послышался приглушенный хрип…

Стас резко распахнул дверь. Олег открыл по мертвым огонь — упали двое. В коридор шагнули один за другим Стас с Тихим, замыкающим был Олег.

В коридоре загрохотали новые выстрелы и почти сразу стихли. Спустя время, набравшись храбрости, я выглянула украдкой в коридор: на полу неподвижными лежали грязные, мокрые совсем гнилые мертвые. Эти покойники будто шли сюда издалека.

Тихо. Мрачно. Страшно.

Обошла мертвецов. Оставаясь в свете ламп, с опаской осмотрела сумеречный этаж, в темном углу увидев еще два неподвижных тела. А когда на глазах во тьме вдруг вытянулся темный силуэт, затаила дыхание, но не испугалась. Фигура пошатнулась, скользнув во мрак соседней квартиры.

Разум вопил об опасности, но внутренний голос убедил, что бояться было нечего и предлагал пойти за тенью. Я ступила в