Внешне стена ничем не отличалась от обычной, но Удодам продолжал негромко и сосредоточенно барабанить по ней.

— Стена твёрдая, но звучит так, будто за ней пустота.

Удодам продолжал ощупывать стену, выискивая что-то. Вдруг он улыбнулся и надавил на неё.

Под его рукой стена отъехала в сторону, как раздвижная дверь. За ней обнаружилась ещё одна, но какая-то странная на вид.

— Кугарян, подсвети огнём! — мрачно попросил Удодам.

Когда пламя Кугарян озарило стену, ёгве так и ахнули. Вся поверхность оказалась густо усеяна бумажными листками, на которых были записаны сокровенные желания и переживания детей — те самые, что они доверяли Бамбуковой Роще.

Удодам взял одну из записок в руки.

— «Хочу немного отдохнуть от учёбы. Пак Сохи». Но ведь именно так звали девочку, пострадавшую от призрачного артефакта?

Охотники принялись срывать листки и читать вслух содержание записок.

— «Хочу стать самым популярным в классе».

— «Пусть мама перестанет ворчать». «Хочу много денег…»

— «Хочу хорошо играть в футбол…»

Кто-то прятался в зарослях, подслушивал желания детей, писал для себя напоминания, а затем создавал призрачные артефакты и преподносил их как фальшивые подарки от Бамбуковой Рощи.

— Заброшенный сарай — идеальное прибежище для призраков. Как такое можно не заметить? — с укором проворчал Канёль и посмотрел на понурого Чильчона.

— Слишком увлёкся ловлей гусениц, упустив общую картину. Ой-ой… — сокрушался Чильчон.

Слова ёгве Хэджу восприняла как личный упрёк. «Неужели всё из-за моего приказа сосредоточиться на ловле гусениц? Если бы не я, мы бы зашли в сарай гораздо раньше!» — корила себя охотница, размышляя об уликах, упущенных из-за невнимательности.

Пангуби протянул ей листок:

— На записке с желанием Пак Сохи стоит пометка «Исполнено». То есть призрачный артефакт уже передан. Есть ли ещё записки с такой отметкой?

Тэджу показал Хэджу другой листок:

— Вот. Ким Хэна. «Я хочу, чтобы моя лучшая подруга была только со мной». Здесь тоже написано «Исполнено».

Хэджу задумалась. Имя девочки она услышала впервые. Пожалуй, Хэна уже получила призрачный артефакт, а может, даже успела пострадать от него.

Некстати раздался сигнал смарт-часов Хэджу.

День бессилия духов

Это было важное оповещение, но Хэджу раздражённо отключила звук. Она прибыла в деревню охотиться на призраков, но даже не знала, где их искать. Пока она пребывала в растерянности, ничего не подозревающие дети с радостью принимали призрачные артефакты и верили, что кто-то легко решит их проблемы.

А Хэджу чувствовала, что этот кто-то злорадно дразнит её.

— Сначала найдём Хэну. Возможно, ещё не поздно, — поторопила она ёгве.

Когда отряд собрался покинуть сарай, дверь резко распахнулась — на пороге стояла девочка.

Глаза её блестели от слёз. В отличие от удивлённых её появлением охотников, она, похоже, была в курсе происходящего и сразу подбежала к Пангуби:

— Дядя, ведь вы дали мне кулон? Когда я прокричала в Бамбуковой Роще желание про свою лучшую подругу, чтобы она оставалась со мной… вы же были в сарае?

— О чём ты говоришь? Ты… Хэна?

Девочка немного успокоилась.

— Да, меня зовут Хэна. Кулон, который вы мне подарили, уже у Пинны. Я сделаю всё, что скажете, только верните его! — Девочка рухнула на пол и, воздев руки над головой, начала умолять. Она будто обезумела.

Хэджу взглядом дала Пангуби знак — подыграть Хэне, притворившись хозяином сарая.

Пангуби понимающе подмигнул и помог подняться девочке, хотя она упиралась и не хотела вставать с пола:

— Да, ты права. И я что-нибудь обязательно придумаю. Но сперва поведай нам, что с тобой приключилось.

Услышав, что её поддержат, Хэна взяла себя в руки и принялась рассказывать.

8. Ожерелье для лучших друзей

С приближением зимних каникул в начальной школе Хэна волновалась всё сильнее. Казалось бы, каникулы — обычное дело, но эти были особенными — последними перед переходом в среднюю школу[8].

Хэна рассеянно разглядывала снег за окном класса, когда Пинна внезапно тряхнула закадычную подругу за плечо.

— О чём думаешь?

— Да так, хотелось бы, чтобы ничего не менялось.

В голове у неё царила неразбериха. Через несколько месяцев они с Пинной станут ученицами средней школы. Как правило, распределение проводилось по территориальному принципу, но дома девочек находились в разных кварталах. Если повезёт, они попадут в одну школу, если нет — в разные. Хэна заранее переживала из-за возможной разлуки с подругой.

Когда Хэна повернулась к Пинне, та навострила уши. Её внимание привлекла Хван Союн, самая популярная девочка, которая что-то оживлённо обсуждала с окружившими её одноклассниками.

— Серьёзно? Ты пойдёшь на кей-поп танцы? — спросила одна из девочек.

Пинна тут же вскочила со своего места.

— Союн, ты правда будешь заниматься кей-поп танцами?

Все взгляды в классе мгновенно устремились к Пинне. Изумило не только то, как громко она это сказала, но и сам факт, что обычно тихая и незаметная девочка почему-то подала голос.

Союн озадачилась.

— Да. Хочешь присоединиться?

В кабинете повисла тишина. Взоры ребят были прикованы к Пинне. Некоторые даже хихикали, пытаясь представить застенчивую одноклассницу танцующей.

Пинна еле слышно пробормотала:

— Я?.. Нет… Я в кружке литературного мастерства. Просто удивилась, что кто-то этим заинтересовался.

Едва Пинна опустилась на стул, одноклассники вернулись к прерванным разговорам. Вскоре и подруги забыли об инциденте.

Однако через несколько дней Пинна неожиданно вернулась к танцевальной теме.

По дороге в школу девочка спросила:

— Может, займёмся кей-поп танцами на зимних каникулах?

Хэна захлопала ресницами:

— Что?.. Нет-нет, такое не для меня. Ты ведь знаешь, я совсем не умею танцевать. К тому же мы ходим в кружок литературного мастерства!

— Ах да…

Девочки дружили с третьего класса. Уже с тех пор они вместе посещали кружок литмастерства. Было ли у Пинны искреннее желание заниматься литературой — не имело значения.

Если Хэна чего-то хотела, Пинна подражала ей. Поэтому любопытство подруги по отношению к танцам обескуражило Хэну.

И хотя после отказа Пинна сделала вид, что всё в порядке, и продолжила беседу как ни в чём не бывало, Хэна заметила разочарование на её лице. Ей стало неловко, но поскольку она действительно не любила танцевать, то попросту всё проигнорировала.

Но позже речь неожиданно снова зашла о танцах, и на сей раз тему подняла не кто иная, как Союн, которая после уроков направилась к Пинне.

— Пинна, давай купим ттокпокки перед тем, как вернуться домой? Заодно закончим вчерашний разговор.

— О чём это ты? — перебила её Хэна.

Неужели у них есть секреты? Пинна застеснялась, залилась краской и промолчала.

За неё ответила Союн: