— И передай своей сестре, что, если ее кавалер продолжит проводить ночи в ее обществе, мне придется начать взимать с него плату. Детектив он или нет, но это бордель. У всего есть цена.

Я кивнула, когда она выпроводила меня из комнаты и молча вышла. Мне нужно было что-то сделать, чтобы защитить Висп — что угодно. Первым делом с утра я найду Натье и поговорю с ним.

Тик-так. Его голос эхом отдавался в моей голове.

Оставь меня в покое. Ответили мои мысли.

Никогда.

— Ты выглядишь ужасно. — Натье сел напротив меня в мягкое кресло для отдыха и поправил свою колючую полицейскую форму. Я только что закончила свою смену и пыталась привести себя в порядок с чашкой горячего горького кофе в руке. Я провела большую часть ночи, прокручивая все в голове, беспокоясь, что Джаккал удивит меня еще одним навязчиво неожиданным визитом.

— Великолепные преимущества моей работы, Натье. — Я подняла брови, поднимая бокал в его честь, прежде чем сделать еще глоток. — Держу пари, ты хотел бы получить мою работу, — поддразнила я.

Натье нервно хихикнул. У нас с Натье была интересная дружба — если это можно так назвать. Мы оба разделяли непоколебимую любовь к Мин, готовые на все, чтобы защитить ее, включая совместную работу по сокрытию моих преступлений. За исключением моей сестры, наша дружба рухнула.

— Мин сказала, что ты хотела поговорить со мной. Все в порядке? Последние несколько недель ты заметно отсутствовала, пропуская работу по нескольку дней кряду. Это на тебя не похоже, Каспер. — Его зеленые глаза охотника наблюдали за мной, пока я молча делала еще один глоток горячего кофе. — Каспер, что происходит? — Он протянул левую руку и коснулся моей. Оливковая чешуя покрывала его руку цвета лавра, отражая теплый свет свечей от горящей люстры наверху. Чувство было странным, но я знала, что он беспокоился за Мин. И я собиралась использовать этот страх, чтобы заставить его делать то, что мне нужно.

Я тяжело вздохнула. Пора играть в свои игры.

— Я беспокоюсь о Мин и Виспах. — Казалось, мое заявление задело его за живое.

— С чего бы тебе беспокоиться? Используя свою темную магию, ты всегда могла защитить их, чего бы это ни стоило. — Он оглядел комнату, наклонив голову вперед, и прошептал последнюю фразу, приподняв бровь. — И я всегда помогал уберегать тебя от неприятностей. — Я выдернула свою руку из-под его.

— Не то чтобы я просила об этом. — Я фыркнула себе под нос. — Я легко справлюсь со всем сама. — Я сделала еще глоток.

— Ты никогда не была той, кто просит о помощи, всегда разыгрывала героя, думая, что сможешь взвалить этот груз на свою спину. Одна. — Я не была героем. Я была убийцей. Я убивала людей в детстве и всю свою жизнь. И теперь я была убийцей по команде, убивающей по приказу мадам Чепи. И с годами детектив Натье стал моим сообщником, помогая покрывать мои преступления, пока это означало защиту Мин. Если кто-нибудь когда-нибудь узнает, что он помогал скрывать мои преступления, он сгорит вместе со мной.

— Мадам Чепи не хочет, чтобы я говорила об этом, но…

— Тогда не делай этого. — Натье остановил меня прежде, чем я смогла закончить предложение. Его голос стал ломким, он понимал, что рискует расстроить нашу мадам.

— Натье, пожалуйста, — взмолилась я, перегибаясь через стол, — я беспокоюсь, что мы делаем недостаточно для защиты Висп. Или мало. Мы могли бы сделать больше, чтобы уберечь дом от Потрошителя.

Натье пристально наблюдал за мной, его поза стала тверже, когда он заговорил.

— Тебе больше не нужно беспокоиться о Потрошителе.

Мои глаза изучали его, пока он теребил полицейскую фуражку в руках, отказываясь встречаться со мной взглядом.

Он что-то знал.

— Почему ты так говоришь? — Он откашлялся, явно пытаясь держать рот на замке. — Что ты знаешь? — Я надавила на него, прищурившись, когда его глаза встретились с моими.

Натье быстро отвел взгляд и встал, поправляя воротник, туго застегнутый на шее. Чешуйки торчали из-под толстого воротника, его кожа соприкасалась с выцветшей, тускло-голубой тканью.

— Мне не следовало бы обсуждать это, поскольку это продолжающееся дело, но…

— Но что? — Я вскочила на ноги, поставив чашку с кофе на маленький столик.

Натье вздохнул.

— Потрошитель? Кто бы это ни был, они послали написанную от руки записку в полицию Бедвилля.

— Что там было написано? — Я последовала за Натье, когда он поправил пальто и направился к парадным дверям борделя.

— Я сам этого не видел, но, судя по тому, что мне сказали, они признались в многочисленных убийствах, произошедших здесь, в Бедвилле. Что-то насчет «отрезания уха леди». Пока мы разговариваем, записку изучает другой детектив. Он проверяет отпечатки пальцев и сравнивает почерк с образцами, которые мы собрали у подозреваемых. Если мы сможем идентифицировать отпечаток пальца или почерк, тогда, возможно, у нас действительно появится шанс поймать этого убийцу. — Он пошевелил покрытыми чешуей руками в потертых кожаных перчатках.

Записка? Зачем Джаккалу оставлять записку, если он боялся, что его поймают? Это была его новая игра?

— Не бойся, Каспер, этот кошмар скоро закончится. Я обещаю. — Он похлопал меня по плечу, выходя из борделя и сворачивая на оживленную улицу. Входная дверь захлопнулась, оставив меня ошеломленной.

Никто больше не знал об этом, но этот кошмар только начинался.

Я вернулась в свое кресло, допила кофе и оглядела тускло освещенный зал борделя. Темно-рубиновые дамасские обои в цветочек покрывали выцветшие деревянные стены, облупившиеся от времени и отсутствия должного ухода. Толстые, тяжелые бордовые шторы висели на больших изогнутых окнах, блокируя любой свет из внешнего мира. Обитые бархатом диваны и шезлонги заполняли комнату в сочетании со столами из темного красного дерева, на которых стояли горящие свечи и свежие букеты цветов. Индивидуальный подход мадам Чепи.

Усталость настигла меня. Я поднялась с шезлонга и повернулась, врезавшись в молодую женщину, которая пролила вино с подноса на мою блузку цвета слоновой кости, а моя чашка разбилась вдребезги.

— О, прошу меня простить, миледи!

Я раздраженно потрясла пропитанными вином руками.

— Уверяю вас, я далека от того, чтобы быть леди.

Молодая женщина отчаянно пыталась навести порядок, повторяя свои извинения. Я мгновенно узнала Скейли, когда запах ее свежей крови заполнил мой нос. Это была новенькая. Как будто быть заклейменным как животное было недостаточно тяжело,