Неважно, кто ты, какой национальности, какого пола и возраста. Неважно, кто ты — честный работяга, известный ученый или буйный подросток. Я могу потянуть за ниточки, чтобы ты понял, чего я хочу и когда я этого хочу. Я могу заставить тебя дрожать от ужаса или прыгать от радости. Ты охотно примешь бокал шампанского с «Рогипнолом» из моих рук и опустошишь его с наилучшими пожеланиями, каких только заслуживает милая девушка вроде меня.

Кристина оказалась самой легкой добычей и вместе с тем самой тяжелой. Мы были лучшими подругами со времен старшей школы, во всяком случае, мне хотелось в это верить. Именно она ясно продемонстрировала мне несправедливость этого мира. Показала, с какой легкостью определенное сочетание генов открывает любые двери и привлекает к себе внимание. Все, что я зарабатывала в поте лица, ей достаточно было просто принять в дар. Там, где мне приходилось умолять, толкаться, выгрызать себе место, Кристине нужно было лишь появиться. Понимаю, что за аргумент вы выдвинете, но нет, влияние ее отца здесь ни при чем. Во всем заслуга ее длинных светлых волос, голубых глаз, бледной кожи, третьего размера груди и осиной талии.

Но не только.

Я красила волосы и носила цветные линзы, я надевала пуш-ап и изнуряла себя диетами. Ничего не происходило! Те двери, в которые мне так хотелось заглянуть, оставались наглухо закрытыми. Засовы всё так же плотно держали створки, несмотря на все, что я с собой делала.

Забавно, но я выбрала специализацию на факультете лишь для того, чтобы понять, что заставляет людей валяться в ногах у кого-то вроде Кристины.

Я получила то, что искала.

Я поняла.

А еще я поняла, что ответ мне не нравится, потому что я не могла преобразить себя так, чтобы соответствовать запросам публики.

О да, вы знаете, в чем дело.

Секс.

Ответ на все вопросы очень прост — всего четыре буквы, которые отворяют города и прокладывают дороги горстке людей. Женщин и мужчин.

Если изложить концепцию более простыми словами, это мера того, насколько люди хотят заняться сексом с определенным человеком. Короче говоря, трахабельность.

Я понимаю, что вам не нравится слово, но идею вы уловили.

Никакие тонны макияжа, краски для волос или отбеливателя кожи не смогут изменить этот фактор. Это определяется феромонами, и я уверена, что наука до сих пор не вполне исследовала этот механизм.

Возьмем, к примеру, Жанну д’Арк. Ее всегда описывают как красавицу, но она жила среди воинов, даже спала рядом с ними в сараях, однако никогда не имела ни одной интрижки. Никто даже не думал к ней прикасаться. Почему? Если по-простому, она не была желанна. Уровень трахабельности — ноль.

Нравится мне это или нет, я тоже не прошла этот тест.

Ночи напролет я рыдала, уткнувшись носом в подушку, пока наконец не научилась принимать эту новую для меня данность.

У меня пресное, незапоминающееся лицо. К шестнадцати годам я уже устала от того, что окружающие постоянно невпопад называют меня разными именами, от того, что всегда «совсем как…» — добавьте первое имя, пришедшее в голову. Я слышала всякие имена.

Я выгляжу заурядно, обобщенно, почти как некая матрица, несмотря на мои неидеальные формы. Я спрашивала своего профессора социологии, в чем секрет, а он, грустно на меня посмотрев, ответил: «Ты — отличная кандидатка для лучшей подруги, но не для девушки. Я не знаю, в чем дело, но это так».

И я стала лучшей подругой. Серийной, если можно так выразиться.

Все, что у меня есть, — мозги. Много мозгов.

Я благодарила судьбу за то, что обладаю хотя бы этим преимуществом, но потом что-то во мне надломилось.

Ну не могла я прожить свою жизнь убого и серо лишь потому, что моя улыбка не зазывает самцов, или потому, что моей первой любовью был компьютер, а не рок-звезда, не подозревающая о моем существовании. Я заслуживала того, чтобы заколачивать бабки, даже больше, чем Кристина и ей подобные. У меня были мозги, чтобы создавать, изобретать, переворачивать устои и делать мир, в котором мы живем, лучше.

Имело ли это хоть какой-то смысл? К сожалению, нет.

Почему? Потому что никто не хотел трахать меня или быть похожим на меня.

В этом мире нет ревности к мозгам, лишь ревность к телу и феромонам, и точка.

Где-то на пути эволюции человеческое развитие повернуло не в ту сторону. В животном царстве только самые умные получают доступ к партнерам для размножения. Самые быстрые хищники, самые умелые охотники, самые искусные строители берлог и нор — вот кто достоин распространять свой генетический материал, и работает это для любого существа, чей уровень развития выше, чем у курицы.

Мы все знаем, что у павлина самые длинные перья, самые красивые танцы. И надо обладать птичьим интеллектом, чтобы повестись на это, затащить мистера Павлина в койку и заделать с ним цыплят. Безмозглых, зато очень красивых.

Конечно, если дело не касается человека.

Потому что, если ты человек, ты выбираешь для размножения партнера, исходя лишь из внешнего вида и желанности, не обращая внимания на интеллект. Женщины по сию пору ощущают действие давно забытого ДНК, который вызывает прилив желания при виде мускулистых сильных мужских рук. Много эпох назад мышцы были показателем хорошего добытчика. Теперь? Вовсе не обязательно, но женщины до сих пор покрываются мурашками, если крепкие руки дополняются кубиками пресса и связкой ключей от «Бумера». О да… По этой же причине женщин возбуждает показное богатство.

Неважно, что в современном мире ни то ни другое не стоит того, чтобы передавать генетический материал владельца. Кто-то окажется фанатичным качком, другой — наследником финансовой империи без всякого внутреннего стержня.

Волнует ли нас это?

Нет, потому что интеллект даже не выставляется на витрине. Нет ничего удивительного в том, что средний показатель IQ в современном мире падает.

Лишь только я это поняла, мне захотелось открыть глаза всему миру.

Мое незапоминающееся, изменчивое, как