— Можно посмотреть? — попросил Колобов.

— Значок?

— Пистолет.

Пащенко вышла из комнаты, через минуту вернулась и протянула майору пневматический пистолет.

— Хорошая штука, — оценил тот, — пневматический мультикомпрессионный с подкачкой. Не знаю, выступают ли с такими на соревнованиях… Сейчас точно нет… А при вас он стрелял когда-нибудь?

— Стрелял пару раз, когда ездили к Шашневу. Они оба стреляли. Но Шашнев вообще никуда не попал, а Леня в самом центре мишени большую дыру сделал. Шашнев еще пошутил, мол, ты настоящий киллер.

— Ну да, — согласился Колобов, — я так не умею, хотя попадал иногда.

Он вернул Татьяне Михайловне пистолет, а та вздохнула:

— Я приходила сегодня к вам в управление, чтобы написать заявление на пропажу дочери. А у меня отказались принимать. Сказал дежурный, что только после трех суток. А то, что ее телефон отключен, так это, возможно, зарядка кончилась. Еще он сказал, что загулять могла девочка. Предложил искать ее в «Веселой креветке». Это просто оскорбление. Ведь вы Настеньку знаете, Василий Петрович… какая там «Креветка» чертова! Девочка из дома боится выйти лишний раз. Институт-то выбрала лишь потому, что можно учиться дистанционно…

— На кого учится?

— Информационные технологии и компьютерный дизайн. Еще один год учиться осталось. Она уже даже что-то делает и деньги зарабатывает, теперь за учебу сама платит. Я ей предложила как-то пойти в магазин и купить на лето что-нибудь новенькое, но она отказалась, сказала, что сама и что у нее есть свои деньги.

— Так вот, — обрадованно подсказал Колобов, — все-таки Настя сама собиралась по магазинам ходить. Давно она ушла?

— Не знаю точно. Я вернулась около шести вечера, а ее нет. И не приходила.

— Придет, — успокоил женщину майор полиции, — и мужа вашего мы отпустим: проверим некоторые вещи и сразу сюда отправим.

В кармане зазвонил мобильный телефон. Вызывал отец и, когда Василий ответил, сказал только:

— Через полчаса я у тебя! Встречай!

И тут же сбросил вызов.

Глава двадцать третья

Отец ворвался в кабинет, едва сдерживая ярость. Прикрыл за собой дверь. Подошел к столу, бросил на стол борсетку. И самым гневным шепотом, на который только был способен, хрипло выдавил:

— Ты даже не представляешь, как ты влип, дурачок!.. — Он закашлялся и тут же продолжил негромко, но уже нормальным голосом: — На этой неделе губернатор области все-таки решил отпустить Шашнева на пенсию, а вместо него будет назначен как раз Леня Пащенко. Шашнев его рекомендовал, а Леня и так личность в областной администрации известная. Представляешь, как ты мог навредить себе! Губернатор подписывает распоряжение, а ты его выдвиженца в СИЗО отправляешь без всяких веских на то доказательств. Поперли бы тебя из органов, несмотря на заслуги твои и на орден… Короче, выпускай Пащенко.

— Я устные приказы начальства, даже очень высокого, не исполняю. А потому прошу: приказ об освобождении задержанного по подозрению в убийстве двух и более лиц гражданина Пащенко отдать мне в письменном виде. Желательно под соответствующим порядковым номером. Можно, конечно, оформить служебной запиской в простой письменной форме…

— Что-о! — прошептал отец и закричал: — Ты кто такой, чтобы мне указывать, как я должен действовать?! Ну погоди у меня! А мы еще представление на него послали. Обнаглел вконец! Ну хорошо.

Генерал подошел к рабочему столу Василия, отодвинул верхний ящик, тут же захлопнул его и выдвинул второй. Достал оттуда лист бумаги. Взял со стола ручку и, не собираясь присаживаться, согнувшись над столом, размашисто написал:

Задержание гражданина Пащенко Леонида Тарасовича считаю незаконным, произведенным с нарушением процедурных норм и установленного должностными инструкциями порядка. Требую немедленного освобождения из-под стражи честного гражданина Пащенкнко Л. Т.

Заместитель начальника ОУВД генерал-майор полиции Колобов П. В.

Он подвинул лист так, чтобы он оказался перед Василием и тот смог ознакомиться с текстом.

— Вам все понятно, товарищ майор?

— Ну, теперь совсем другое дело, — ответил Вася Колобок.

— Так вот, — продолжил отец, — давай разберемся, почему я так жестко с тобой говорил. Я узнал про задержание Леонида Тарасовича… не от тебя, а от третьих лиц, лечу сюда — скорость под двести, а там еще дорога такая — надо быть особо внимательным, чтобы не вылететь с трассы… А ты мне эсэмэски шлешь, как будто я — школьница какая. Решил мне, видите ли, отчет предоставить. Я, как подъехал сюда, решил, не выходя из машины, ознакомиться с твоим творчеством — уши вянут. То есть не уши… Но ты понял. Глаза бы мои это не видели! Ты написал, что на озере в момент убийства заметили белую машину… Ну и что? Кто-то видел, что Леонид Тарасович был за рулем? Нет! Найди свидетеля, а потом обвиняй. Но все равно это не доказательство, вдруг кто-то обознался, ведь машина, принадлежащая Леониду Тарасовичу, стояла возле здания городской мэрии, и камеры это подтвердят. Узбеки на СТО скажут, что Пащенко брал у них чужую машину… А потом они его не опознают на очной ставке, потому что мы для узбеков — все на одно лицо. Его взяли с пистолетом в руках… Так он его нашел в кустах… Понес домой, увидел свет в гараже, зашел, а там человек — мало ли, убийца и грабитель: вот он и выстрелил в него с перепугу… Хорошо, что это твой манекен… То есть не твой, а изготовленный твоим экспертом чокнутым. Масленников увидел по ящику, как в Петербурге взяли киллера на живца, подставив ему манекен…[7] Ну это же анекдот просто! А потом, откуда в Глинске киллеры? А еще ты пишешь, что доподлинно известно, что это Пащенко когда-то посоветовал Черновой издать эротический календарь со школьницами. А ты знаешь, сколько людей тогда требовали возбудить против нее уголовное дело за распространение порнографии и совращение несовершеннолетних? Но ее Николай Захарович тогда прикрыл своим авторитетом. Ты же знаешь, что она была его любовницей… А потом, что ты пишешь! Сам подумай — какое страшное преступление Леонид Тарасович совершил! Пащенко заставлял свою жену ходить в одном белье по квартире!

— Мне, еще когда я был старлеем, — принялся объяснять Василий, — и начал расследование, редактор городской газеты Чернова рассказала об этом, а с ней этой информацией поделилась Татьяна Михайловна — жена Пащенко. Еще идею календаря Черновой подал именно Пащенко — совсем